– Льюис. – Пожимаю протянутую руку Фелисити и, когда замечаю, как она высунула язык, громко смеюсь. Ей богу, от этой девушки так и исходят лучи света. Серьезно.

– Во-о-от, ты уже смеешься. – Она отбрасывает копну темных волос назад. – Значит, я все же пришла не зря.

Лицо моей новой знакомой озаряется довольным выражением, а следом сменяется хитрыми искорками, после чего она без предупреждения хватает меня за руку и, засмеявшись, тащит за собой.

– Стой, куда ты? – протестую я, пытаясь перекричать музыку, но она не отвечает. Лишь крепче вцепилась мне в локоть и, не оборачиваясь, ведет вглубь импровизированного танцпола.

Я следую за ней и в ту же самую секунду оказываюсь посреди гостиной, в которой во всю мощь играет танцевальная композиция Turn This Club Around.

Девушка отпускает меня и начинает танцевать.

Волосы Фелисити, мгновенно подхватившей ритм, разлетаются в разные стороны, а сама она только и делает, что смеется и двигается всем телом, словно пропускает сквозь себя каждую ноту, каждую волну звука, исходящую из многочисленных динамиков.

Я же просто не могу отвести глаз. Она продолжает улыбаться и, словно не замечая никого вокруг, запрокидывает голову и начинает кружиться.

– Ну давай же, потанцуй тоже! – Она подхватывает меня за бока и пытается раскачать, чем вызывает лишь мой ответный смех.

Я отхожу в сторону и, облокотившись плечом о стену, наблюдаю, как девушка заполняет своим светом комнату.

Заиграла следующая песня, но Фелисити все продолжает и продолжает свое приключение в мир звуков и танца. Какая бы музыка ни звучала, ей каждый раз удается в точности соответствовать ее ритму и настроению, но при этом она выглядит и, кажется, чувствует себя самым свободным существом на свете.

Глаза ее все это время были закрыты, но как только зазвучала медленная композиция All I need группы Within Temptation, она распахнула веки и растерянным взглядом начала осматриваться вокруг. Увидев меня, вновь расплылась в лучезарной улыбке и молча направилась в мою сторону.

Наконец добравшись до места, из которого во время танца мне открывался на нее лучший вид, она мягко берет меня под руку и вновь тянет в центр зала.

– Что ты делаешь? – Я не могу сдержать рвущуюся наружу улыбку и иду за девушкой, как послушный щенок.

– Хочу, чтобы ты потанцевал со мной белый танец, – мило щебечет она и закидывает свои ладошки на мои плечи. – Если ты, конечно, не против.

– Не против, – выдыхаю, а в следующую секунду вдыхаю исходящий от нее аромат сладкой ванили и летних полевых цветов. Она пахнет изумительно. Летом и морем, цветущим садом и радугой, грозовым воздухом после дождя и урагана.

Положив левую руку на талию девушки, правой снимаю ее маленькую ладонь со своего плеча и, взяв в свою, сплетаю наши пальцы вместе.

Кожа мягкая и нежная, а пальцы теплые и изумительно податливые. Одной лишь рукой я чувствую, как ее бедра едва заметно покачиваются в такт мелодии. Не отрывая от нее взгляда, пытаюсь рассмотреть ее получше. Оливкового оттенка кожа отлично сочетается с волосами цвета угля, а просто огромные круглые глаза, к моему удивлению, светлые, цвета грозового неба. Разве не у всех брюнеток глаза темные? Или хотя бы зеленые?

Притянув девушку поближе, я почувствовал, как она начала дышать чаще. Ее грудь прижалась к моей, а голова оказалась на моем плече. Длинные черные волосы коснулись моей щеки, вызвав где-то внутри необъяснимое чувство – трепет и жжение, одновременно пугающее и в то же время влекущее и успокаивающее. От него я в буквальном смысле почувствовал себя пьяным. Будто бы захмелел от одного лишь ее запаха и близости.

Песня скоро закончится, а я ловлю себя на мысли, что не хочу отпускать ее. Глаза в глаза. Четыре минуты песни. Двести сорок секунд. Двести сорок секунд, которые длились вечно, но пролетели как миг. От неизбежной необходимости ее отпустить в груди болезненно защемило. Согласится ли она на еще один танец? Еще один, и, клянусь, отпущу ее.

Я не заметил, как большим пальцем начал выводить на ее ладони круги, отчего девушка заморгала, и, слегка поежившись, заглянула мне в лицо. На секунду ее будто бы охватила паника. Я почувствовал, как она задрожала.

– Ты в порядке? – Она медленно вынимает свою руку из моей и на шаг отходит в сторону, будто бы я мешаю ей дышать.

В руках вдруг стало пусто, и я ощутил необъяснимую потребность вновь обнять ее. Будто свет покинул меня, а тепло, согревавшее грудь, превратилось в арктический лед.

– В порядке. – Фелисити улыбнулась, но на этот раз улыбка показалась мне натянутой. В одно мгновение ее легкость куда-то исчезла, а радость и наслаждение каждой минутой жизни испарились с такой бешеной скоростью, будто их никогда и не было.

Но я видел, что это было, был свидетелем того, как она раскрылась передо мной, случайным незнакомцем, которому по доброте душевной вдруг решила зачем-то составить компанию. Показала себя настоящую, а после этого по какой-то неизвестной причине неожиданно пожалела о своем поступке. Закрылась и решила отступить. Я почувствовал себя ребенком, которому сначала преподнесли гору конфет и пирожных, а потом строго-настрого запретили к ней прикасаться. Отобрали и пожурили лишь за одно желание ощутить на языке вкус сладости.

От ее сдержанного тона и высоты внезапно воздвигнутой между нами стены в комнате стало холоднее. Заиграла следующая песня, но я даже не мог разобрать слова, все мое внимание сосредоточилось на стоявшей напротив меня девушке, которую я едва знал.

– Прости, если я сделал что-то не так, – шепчу я, нахмурившись.

– Нет, что ты, нет, – она рассмеялась, но как-то невесело. А глазами словно избегала моего взгляда. – Извини.

– За что ты извиняешься? – недоумевая, спрашиваю я и внимательно вглядываюсь в мягкие черты ее лица. Удивительно, как быстро способно меняться человеческое настроение.

Серые глаза девушки потемнели почти до цвета ее волос, а дыхание заметно участилось – и на этот раз не от моей близости. Подняв на меня взгляд, она обхватывает себя руками.

– За то, что я… – на секунду она замешкалась и начала оглядываться по сторонам с таким видом, будто она загнанный на открытую поляну заяц, а где-то рядом бродит охотник с заряженным ружьем, – то, что я здесь. Прости.

В следующее мгновение девушка разворачивается и, пока я даже не успеваю сообразить, что же заставило ее испугаться, растворяется в толпе. Я пытаюсь догнать ее и, распахнув дверь дома, выбегаю в темноту улицы, освещаемую огнями украшенных по всей округе гирляндами домов.

Оглядевшись по обе стороны от огромного дома Тони, я нигде не мог найти ее. Ни девушки, ни звука отъезжающей машины. Ничего. Каким образом она могла так скоро исчезнуть? Где пряталась?

– Фелисити! – уже в который раз окликаю девушку, но в ответ – лишь тишина. Ее нет ни на заднем дворе, ни на лужайке перед домом. Буквально нигде, где мог бы спрятаться любой другой человек. Ее здесь нет. Она словно испарилась, пропала бесследно, не оставив за собой ни единого следа.

Я отчаянно мотаю головой, и вдруг до меня как гром среди ясного неба доходит, что она даже не могла успеть схватить куртку. На улице вновь поднялся ветер, а с неба повалил густой снег. А на Фелисити было одето только лишь тонкое шифоновое платье, которое вряд ли хоть как-то могло бы согреть ее.

Вернувшись в дом, пытаюсь поскорее найти Тони.

Обежав за считанные секунды гостиную и на всякий случай опросив с десяток других гостей, я влетаю по лестнице на второй этаж и прямиком направляюсь в его комнату. Подойдя, слышу доносящиеся из-за тонкой двери женские стоны. Дверь слегка приоткрыта, отчего звуки соединяющихся в страстном акте тел разносятся буквально по всему этажу.

Постучавшись, тактично выжидаю несколько секунд перед тем, как окликнуть его. Мне уже не раз случалось заставать своего друга за каким-нибудь неприличным занятием на подобных вечеринках, которые он устраивает с завидной регулярностью.