Стены лабиринта состояли из живой колючей изгороди, в которой виднелись маленькие цветы. Мне было не понять, какого они цвета — луна была уже высоко, и все казалось черно-серым, но они источали чудный запах, описать который я не в силах. Я шла вперед, и представляла, как стены лабиринта раздвигаются, пропуская меня. Спустя короткое время, я уже почти в это верила. Там было волшебно. Во многих местах виднелись лужи, и они отражали луну. Эти блики запутывали и гипнотизировали меня, вскоре я почувствовала головокружение, становящееся все сильнее. Мне захотелось раздеться, лечь на землю и заснуть, прижавшись обнаженной спиной к шипам изгороди. Они так манили. В конце концов, я не смогла больше себя сдерживать, и стала развязывать многочисленные шнурки на моем платье, но, поняв, что это займет слишком много времени, я плюнула на одежду и просто легла на землю. Ветви задвигались, принимая меня в свои объятия. Я почувствовала боль в боку, но она тут же наполнила меня блаженством, и я придвинулась ближе к изгороди. Ветви двигались, шипы царапали тело, рвали платье, а цветы, эти чудесные цветы завивались вокруг моей головы, как корона, и двигались к шее, образуя сложную систему переплетений. Я придвинулась еще ближе, и почувствовала, как петля на шее начинает сдавливаться. И тогда мне захотелось подползти еще и еще ближе к чудесным цветам. Огромные шипы уже под корень воткнулись мне в живот, спину, ноги, руки…, но они были столь красивы, что я была не в силах им отказать. От испытываемого блаженства я застонала. Постепенно чувствуя, как из меня уходят силы через капающую из ран кровь, я в предвкушении сна закрыла глаза и откинула руку. Но жест был неаккуратен, и я случайно порвала один из ростков. Вот тогда я и почувствовала всю боль, которую причиняло мне растение. Петля на шее еще яростней стала меня душить, я попыталась вырваться, но шипы, вонзившиеся в тело, словно рыболовные крючки, не давали мне пошевелиться и только сильнее ковыряли раны. Я боялась открыть рот, чтобы закричать, потому что одна из тоненьких веток изгороди опасно приближалась к моим губам, норовя забраться внутрь. Этого нельзя было допустить, так как на конце прутика виднелся небольшой шип. Меня заполонил страх, но, слава богам, услышала знакомое рычание. Волк Деметрия бросился на изгородь и в мгновение ока разодрал плотоядные прутья, а потом укоризненно посмотрел на меня. Я попыталась встать, но было так больно, что конечности не слушались меня. Клянусь, волк закатил глаза. Отойдя от меня, он вскинул голову и взвыл, но вой сей был не длинным. Зато за ним последовал топот, и знакомый голос произнес:

— Молодец Дэт, — и Корделия погладила волка, — ну и что ты тут делаешь? Идем, я помогу тебя встать.

С ее помощью, я поднялась с земли, и, благо, я отошла не так далеко от входа, выбралась из лабиринта. Около входа стояла скамейка, куда я не преминула опустить свой зад. И только когда я перевела дух, то сказала Корделии:

— Огромное спасибо вам, леди Свифт.

— Мы же не на балу, — сморщилась она, — просто Корделия. А так — не за что.

— Но что с тобой делает волк Деметрия? — удивилась я

— Волк Деметрия? — нахмурилась она, — а, ты про Дэт?

— Да.

— Я и сама не знаю, — озадаченно сказала девушка, — он прибежал ко мне и стал тянуть за платье, пытаясь отвести куда-то. Я доверяю животным, так что пришлось пойти. Я даже была польщена, что Дэт доверился мне. Но вот что странно — почему он не привел Деметрия? Как известно, животные-компаньоны идут к чужим за помощью только в случае, если хозяин прогоняет или просит их уйти. Кстати, надо отправить Дэт к нему. Деметрий тебе поможет с твоими ранами.

Я не стала возражать, помощь мне была нужна. Но еще мне нужен был приватный разговор — чем это Деметрий занимается?

— А пока ты мне расскажи, что ты делала в забвенном лабиринте? — попросила она и удобней уселась, чтобы послушать.

— Гуляла, — отозвалась я, — Чарли и Тейт уехали и…

— Стой! — воскликнула девушка, — куда это Чарли уехал?

Я решила, что раз Дэт доверяет ей, значит и мне можно. Потому кратко объяснила ситуацию.

— Быть не может, — ахнула она, и даже в темноте я увидела, как Корделия побелела, — хочешь сказать, что королева отправила в такое важное путешествие тех, кого едва знает? Что-то здесь нечисто.

Я кивнула, показывая, что думаю то же. Вернулся Дэт.

— Быстро он, — удивилась девушка, — даже слишком. Насколько я помню, комната вышеупомянутого странного человека находится в глубине замка.

Она начала гладить Дэта, но он беспокойно оглядывался.

— В чем дело? — спросила я, протягивая руку, чтобы исполнить свою мечту — погладить волка. Но он отпрянул.

— Не расстраивайся, вы просто незнакомы.

Хвост волка радостно задергался при виде хозяина. Деметрий осторожно опустился рядом со мной. Я повернулась и выпалила первое, что пришло в голову:

— Ты что, даже спишь в этом?

На нем был все тот же костюм. Казалось, Деметрия смутила моя реплика. Он поблагодарил Корделию, а она, смерив его подозрительным взглядом, встала и, прежде чем уйти, сказала мне:

— Помни о том, что сказал Чарли на балу.

Я недоуменно уставилась вслед уходящей девушке, и пожала плечами, увидев вопрос в глазах мага. Деметрий вздохнул, увидев все мои раны и изодранное платье, аккуратно взял меня на руки, что мне несказанно не понравилось, и понес в замок. Оказавшись на кровати в его комнате, я, наконец, смогла расслабиться.

Он ласково дотронулся до моей шеи, где чувствовался след от живой петли, и спросил:

— Ну и чем тебя заинтересовал лабиринт?

— Красотой. Таинственностью, — стала перечислять я, — а еще мне было грустно, когда Чарли и Тейт уехали.

— Понимаю, — кивнул он, — жаль только, прежде тебя не предупредили о том, что он опасен для жизни. Забвенные цветы источают аромат, который действует как наркотик на все живое. А когда ты входишь в транс…

— …они выпивают из тебя жизнь, — закончила я

— Именно. Хорошо, Дэт вовремя поднял тревогу, — и как раз тут Деметрий запнулся.

А я, в свою очередь, вспомнила о запланированном приватном разговоре. На счастье, мой спаситель сам его начал.

— Я не хочу постоянно тебя нагружать моим спасением, но все-таки, чем ты занимался? Дэт звал тебя.

И отрицать он этого не мог — сам допустил ошибку, сболтнул лишнее ранее. Я увидела, что он занервничал.

— Я был здесь. И был очень занят, — наконец ответил Деметрий тоном, не терпящим возражений. Но он был магом, потому это звучало правдиво, как и то, что он не хочет дальнейших расспросов. Во всяком случае, мне хотелось в это верить, потому я окончательно расслабилась.

— Мне нужно обработать раны, — сказал он, — это будет быстро. Но для этого тебе придется раздеться.

— Да сколько уже можно раздеваться за сегодня? — резко вскочила я, о чем пожалела. Он усмехнулся:

— Надеюсь, последний. Но ты будешь за тем тюлем, — и он указал в угол комнаты, где висел непрозрачный, по счастью, черный тюль. Он помог мне встать и дойти дотуда, где я скинула с себя порванную одежду. Минуту ничего не происходило, а потом сверху на меня обрушилось ведро воды. Точнее, я думала, что это вода, однако, сперва я почувствовала запах спирта, а потом просто оглушительную боль. Я закричала, не в силах сдерживаться. Показалась рука, зажавшая мне рот.

— Шшш, — шикнул Деметрий, — потерпи.

Рука исчезла, и на меня обрушилась вода, на этот раз. Ледяная вода. Она смыла кровь и боль от спирта.

— Почему ты не мог снова искупать меня в целительном снадобье? — воскликнула я, еле сдерживая слезы, но, однако, всхлипывая.

— К сожалению, такого рода препараты можно использовать очень редко, — пояснил он, — в противном случае, будет только хуже. Вот, надень.

Он протянул мне, слава богам, рубашку и светлые шаровары. Наспех одевшись, несмотря на боль, я вышла из-за ширмы. Он оценивающе посмотрел на меня и кивнул:

— Сойдет. Ложись в кровать.

Я послушно улеглась.