Полковник спешно скрылся в здании. Начались последние приготовления, люди стали спешно занимать транспорт и выдвигаться в сторону их последней миссии.

— Будешь действовать с расстояния? — окликнул его знакомый голос.

Тара не собиралась отсиживаться. На ней не было брони, только лёгкий пистолет в кобуре.

— Да, займу позицию повыше, а там как пойдет. Хочешь со мной?

— Да, — странно ответила она.

— Тебе страшно? — Лиам попытался сделать свой голос максимально ласковым.

— Нет, — её голос был спокоен. — Мне нужно видеть, что происходит. Прикроешь меня. У меня… уже был самый страшный момент.

Не прощаясь, Тара развернулась и ушла. Ну, хорошо, Лиам найдет её там. Осталось забрать сумку, бросить туда бутылку воды — не хочется умирать, ещё и мучаясь от жажды, может ещё пистолет прихватить и пару гранат? И шлем? Как будто он может чем-то помочь… И он готов. Где же Йован?

Лиам дошёл до сумки, подобрал её, побежал к машинам и понял, что все взгляды направлены на него. В стороне, в тени здания, вжимаясь друг в друга, Серая гвардия синхронно опустилась на колени.

Лиам повернулся. Посреди опаляемой солнцем парковки стояла тонкая и изящная фигура в темно-фиолетовом саване. Уна.

Ветер развивал её саван, и от его поверхности поднимался едва уловимый дымок. Гордая и величественная осанка. В воцарившейся тишине она остановилась рядом. Как же приятно видеть эти глаза.

— Na-bhayam, Ipa. Tvacitamtra. Adva samayan punar. Aprah… — прошептала она, впившись в его глаза и проведя рукой по щеке.

Уна растворилась в воздухе, словно одно из его видений. Только её запах оседал вокруг. Лиам вдохнул полной грудью. Она была здесь. Словно отголосок дальнего воспоминания из глубины донеслись её слова: «Не бойся, любимый. Твоя душа бессмертна. Мы встретимся снова. Прощай…»

Лиам почувствовал на себе взгляд удивлённых людей, опустил голову, схватил сумку и сел в джип. В редеющей толпе Ями дурачилась и показывала ему язык.

Пока они ехали, Лиам поменял тепловизор на обычный прицел, проверил все механизмы Айды и зарядил её разрывными патронами. Обоймы всего четыре, когда они опустеют, придется искать укрытие и снова снаряжать их. Двадцать выстрелов. Да, Айда? Сегодня промахиваться мы не будем….

Первое Отделение сконцентрировалось за руинами одного из старых цехов и готовилось к штурму. Лиам покинул транспорт, поправил ремешок винтовки, закинул рюкзак за спину и начал искал глазами Йована.

— Лиам! — услышал он откуда-то из далека знакомый голос.

Из толпы выбежала молодая женщина в белом халате и очках и кинулась ему на руку.

— Ни фига! Какая у тебя крутая игрушка! Ну, вы тут и замутили сходняк! Неужто я сглазила? — проверещала Бекки.

— Ты почему тут? — заругался на неё Лиам.

— Ой, остынь, кексик горячий. В горе вся моя жизнь. Одиннадцать лет работы. Лучше бы тебе спасти всё это, котик, — с натянутым смехом ответила она.

Страшно ей. Зря не уехала.

— Да и потом, Винни хочет принять участие в вашей разборке. Не верит он в существование богов и невозможность начистить им рыло. А я хочу посмотреть достаточно ли в нем того забавного минерала, и насколько из него выйдет перспективное оружие. И буду всё это диавольски записывать! Жаль только платье не успела натянуть красивое. Но с другой стороны умру, как жила! — Бекки через силу улыбнулся.

— Не бойся, Бек. Мы завалим этого ублюдка, — улыбнулся ей Лиам.

— Вот. Наконец-то нормальный мужик, который знает, что сказать женщине, — серьезно сказала Бэкки. — Я пойду готовить Винни. Надеюсь, он не сдохнет, и мне не придется разбираться с дипломатическим скандалом и сворачивать исследования. И ты, пожалуйста, не сдохни. Не хочу видеть тебя мертвым, слышишь?

Лиам кивнул, и Бекки унеслась по своим делам. Вдалеке, у одного из фургонов мелькала огромная голова Винни и его свиты, из более мелких сородичей. Ну и уродцы. Где же Йован? Нельзя отпускать серба одного. Начинаем минут через десять, не позже.

Сквозь шум толпы Лиам услышал нечто странное. Йован смеялся так, что не мог выпрямиться. Сошел с ума?

Лиам пробрался сквозь ряды, подошёл ближе и тоже не смог сдержать улыбку.

— Простите, сэр, — искренне сказал он капитану, чудом пережившему последние операции в их компании.

— По… по… — сквозь смех пытался сказать серб, — полковник… поставил вместе.

— Да пошли вы в жопу! — на капитане не было лица, и он уже сжимал кулаки, чтобы как следует вломить сербу.

— Простите, сэр, — ещё раз извинился Лиам. — С Вашего разрешения я заберу агента Видовича и займу позицию на высоте.

Капитан разжал кулаки и выдохнул.

— Ладно, можете идти со мной, — сказал он уже спокойно. — Не думаю, что сегодня есть смысл полагаться на удачу и приметы. Выступаем через пять минут. Гадот, сам разберешься куда идти и с кем. Голова вроде есть у тебя. Разрешаю.

— Да, сэр! — вытянулся по струнке Лиам.

Лиаму не хватало этих моментов. Всей этой субординации: «Есть, сэр!». Что-то есть в этом прекрасное, как в каком-то искусстве. Жаль, строго это всё исполняется лишь в учебке.

Пора выступать. Лиам ещё раз проверил оружие, броню и патроны. Твою мать! Шлем давит. Ну ладно, это ничего, и так сойдет.

— Ну что, малой? Хочешь утащить меня подальше от самого веселья? — с вызовом бросил Йован.

— Мне нужно прикрытие, — спокойно объяснил ему Лиам.

— А хер тебе. Хочешь, подерёмся? Я пойду туда, сам знаешь, зачем. Можешь мне колено прострелить, я поползу. Тебя Тара прикроет.

— Тебе самому не смешно? Она даже броник не надела, — на всякий случай Лиам огляделся, Тары рядом не было.

— Глупый ты румын, Лиам. И нарколыга. Неужели ты ещё не понял, что нельзя по внешности людей судить? — улыбнулся серб.

— В смысле?

— В том смысле, что у тебя на счету полторы собаки, а у неё две, и только за тот день, когда эти выродки напали на Отделение. Я был не против, что её выше поставили, потому что она реально крутая, и для меня было честью с ней поработать. И…

Йован вдруг замолк. Один из громил в чёрном гермошлеме покинул толпу, подошёл к сербу, стиснул его плечо и застыл.

— Что? — спросил его серб, но громила не ответил.

— Что? — повторил серб, мгновенно потерял терпение и захватил его за шиворот.

Какого хрена? Один из «приятелей» серба? Сейчас не время выяснять отношения. Лиам передвинул винтовку за спину и приблизился к громиле. Тот снял свой шлем, скинул его на землю и уставился на Йована мутным взглядом.

Лиам отшатнулся. На заплывшем и отёчном лице амбала не было волос, на черепе розовела сетка совсем свежих хирургических швов. Это был Кристиан, и выглядел он так, будто только что покинул морг.

Рука Йована побелела, вырывая ворот рубашки, рука же, сжимавшая винтовку, разжалась, ему перестало хватать воздуха. Он оттолкнул Криса и быстрым шагом ушёл вперёд. Серб пошарился по развалинам, вытянул из кучи ржавую арматурину, стиснул её в руках и вернулся.

Лиам соображал слишком долго. Он и не заметил, что Франк идёт мимо них, отвлечённый разговором с каким-то ботаником с Научного Отдела.

Йован со всей силы навернул его арматурой в голову. Ботаник, сопровождающий специального агента, едва успел в ужасе отпрыгнуть от разъярённого серба. Голова Франка мотнулась, кожа лопнула, кровь обильно брызнула, его качнуло в сторону, но он устоял. Йован замахнулся второй раз, но Франк выставил вперёд руку и перехватил арматуру. Йован попытался вырвать её, но вдруг опустился на колени и застыл, тяжело дыша.

— Хитрожопый… ублюдок, — задыхаясь, хрипел серб. — Завещал он науке… сучий сын… Давно ты договорился с этим отродьем?.. Не поговорив со мной… В программу записался, сученыш. До инфаркта меня хотел довести, да?

Арматура выпала из руки Франка и неожиданно спокойно, без своей обычной садисткой улыбки, он сел рядом с сербом.

— Он не может ответить. Речевой центр поврежден, отёк не спал, — сказал Франк, пытаясь рукой остановить кровь из скулы.