— Тсс. Ты в порядке. Я не собираюсь причинять тебе боль. Мне жаль, что я тебя напугал. Мне нужен Кай. Сейчас. Это очень важно, и он не берет трубку. Мне нужен Кай, пожалуйста.

Это Берк, и он говорит со мной таким тоном, на который я даже не думала, что он способен. Это точно не тот тон, которым он называл меня шлюхой или заказывал кофе этим утром. Мое тело дрожит от страха, это унизительно. Настолько, что я не думаю, что могу выдавить из себя хоть слово.

Лицо Берка впервые смягчается. Не поймите меня неправильно, он все еще самый пугающий человек, которого я когда-либо встречала, но впервые с тех пор, как я встретила его, его глаза полны эмоций, и это не отвращение или гнев. Он прижимает к себе мое дрожащее тело. Мне кажется, что он так же потрясен моей реакцией, как я. Кай и Брэй, должно быть, услышали мой крик, они оба выбегают из спальни и смотрят на Берка, который держит меня, как все еще дрожащую куклу, в своих объятиях. Я не знаю, было ли это потому, что он разбудил меня так резко, но я не могу успокоиться.

— Берк. Какого черта ты здесь делаешь, что ты с ней сделал?

— Я искал тебя. Напугал ее. Нам нужно идти. У нас чрезвычайная ситуация в гараже.

Его голос изменился, больше поддерживая этот успокаивающий тон. То, для чего ему нужен Кай важно. Кай тоже это понимает и, не задумываясь, бросает:

— Пойдем.

Берк задерживается в дверях, все еще держа меня в объятьях. Затем он мягко ставит меня на ноги и быстро выбегает из квартиры. 

Кто-то играет с нами. Из того, что я видел, они знают, что делают. Мне нужно выяснить, кто они и чего хотят. Гараж разгромлен, и я не знаю, как, кому и зачем это понадобилось. Я парень, который сначала действует, потом задает вопросы. Мне нужна смекалка Кая, чтобы разобраться с этим дерьмом.

— Ты собираешься рассказать мне, что происходит?

Мы все еще стоим за дверями шлюшки Кая, и я готов уйти отсюда. У Кая есть вопросы, но я бы хотел пропустить эту часть и показать, что произошло.

— Кто-то ворвался в гараж. Устроил разгром и оставил нам небольшое послание. Думаю, тебе стоит увидеть это собственными глазами. Пойдем.

— Что ты имеешь в виду? Тот торчок? Он смог освободиться?

Я не хочу говорить об этом здесь.

— Все, что я знаю, кто-то ворвался после того, как мы ушли. Я вернулся, чтобы проверить нашего друга и разобраться с товаром, но увидел, что место было разгромлено. Нарик все еще там, прикованный к дереву, убит выстрелом в голову. Садись в чертову машину и сможешь убедиться в этом сам.

Сказав это, я сажусь в машину. Ему нужно это увидеть, а мне нужно понять, кто этот ублюдок.

Взлом при свете дня. Пока нас там не было. Он знал, что там был парень, прикованный наручниками к дереву в лесу, окружающем склад. Обошел нашу первоклассную систему безопасности. Кадры с камеры стерты. Нет никаких признаков взлома. Сигнализация не сработала. Это была хорошо продуманная атака.

Через двадцать минут я паркуюсь в нашем гараже, а Кай останавливается рядом со мной. Хранилище находится за пределами города в районе с очень небольшим населением. Его окружает высокий забор из колючей проволоки и около двадцати километров деревьев во всех направлениях. Никто не знает коды безопасности, кроме Кая и меня. Мы никого сюда не приводили, даже Тиган. Это частный и уединенный склад, идеальный для подпольного, незаконного бизнеса. Внутри есть все наши дорогие или крупные предметы от НК. Они хранятся здесь, пока не будут проданы и перевезены.

Когда я открываю дверь, чтобы Кай зашел, картина его шокирует. Он этого не ожидал, даже после моих слов. Все внутри разбито. Остатки разбросаны, как грязь на полу. Электроника разбросана по комнате, как будто кто-то играл в вышибалы. Машины с разбитыми окнами, дверями свисающими с петель, обивкой, разорванной на куски, а корпусы поцарапаны и помяты. Три бильярдных стола на дальнем конце комнаты выглядят так, как будто кто-то тренировался на них с цепной пилой, ножки, отделенные от столов, были самым легким повреждением. Все ювелирные изделия были брошены в мусорную корзину и подожжены, огонь еще не погас. Все в гараже разрушено. Вероятно, мы потеряли более ста тысяч долларов.

Этот кто-то не хотел нас поиметь. Если бы это было так, они бы вынесли все и заработали деньги со всего этого дерьма. Не похоже, что они даже не взяли ничего для себя. Они хотели отправить нам сообщение, анонимно.

Три манекена лежат в центре комнаты. Первый — лицом вниз с пулевым отверстием в голове. Мое имя написано красной краской на спине. Второй, лежит на животе, изрешеченный пулями, и на нем имя Кая, написанное той же красной краской на торсе. Третий — единственный, из-за которой моя кровь замерзает, — это кукла из пластика и ткани, которая была разрезана на куски. Ноги куклы разбросаны, ее гениталии порезаны на ленточки, а на лбу — одно слово: Тиган.

Мои мышцы напряжены, кровь стучит в висках. Бешенство — недостаточно сильное слово, чтобы описать, что я чувствую сейчас. Любой, кто планирует причинить вред Тиган, смертник. Пусть они придут ко мне. На этот раз они, возможно, застали меня врасплох, но это была их ошибка. Теперь я готов. Я избивал людей почти до смерти и преподавал уроки тем, кто раньше пытался украсть у нас. Раньше я никогда не переходил черту, но у того, кто угрожает Тиган, нет шансов на выживание. Пришло время придумать план. План безопасности для Тиган. План по отрыванию головы того, у кого есть какие-то намерения причинить ей боль. Ущерб гаражу и всему, что в нем, скорее всего, первый шаг в этой войне, но картина в центре — это ее финал. У нас много дел.

Нам дают понять, что это только начало. 

Прошла неделя. Брэй, казалось, была в отличном настроении, в то время как я скатилась в депрессию. Мои кошмары взялись за меня с новой силой. Стали ярче, если это возможно. Я ненавижу их за то, что они преследуют меня. Самое отвратительное — я не знаю, откуда они взялись. Они часть моей жизни, сколько я себя помню. Каждую ночь, во сне я заперта в комнате. В ней есть что-то знакомое, но даже после всех этих лет я не могу понять, где я. Это сводит меня с ума. Должен же быть смысл. И снова я лежу утром в постели, пытаясь воссоздать свои видения из сна. Я пытаюсь свести все детали.

Я в комнате размером с большой шкаф с небольшой росписью на стене — поле с красивыми полевыми цветами, залитое ярким солнцем. Эта роспись — единственное, что успокаивает меня в моих кошмарах. Я пытаюсь заново воссоздать сон в течение нескольких часов, но вижу только роспись. В комнату вбегает Брэй, отвлекая меня.

— Вставай!

Я переворачиваюсь и натягиваю одеяло на голову. Сегодня я не хочу ни с кем общаться, и Брэй не исключение.

— Вставай! Вставай, вставай, вставай! Я не знаю, почему ты раскисла, но у меня хорошее настроение. Поэтому у нас сегодня девичник. Я плачу. Теперь вставай! Побалуем себя.

Она срывает с меня одеяло. Я не открываю глаз в молчаливой надежде, что она уйдет. Кроме депрессии, у меня ужасное настроение, плюс я работала шесть дней подряд. Сегодня я хочу остаться в постели и ничего не делать. Неужели я прошу так много?

Конечно, я проиграю эту битву. Когда Брэй чего-то хочет, она сила, с которой нужно считаться. Через тридцать минут мы садимся в машину, направляясь к маникюрному салону. Автомобиль Брэй. Машина, о которой я даже не подозревала.

— Где, черт возьми, ты взяла эту машину?

— Она моя. Я купила ее три дня назад. Красавица, правда?

— Да, и где ты взяла деньги?

Она не успевает ответить, раздается звонок. Она наклоняется вперед, чтобы схватить телефон и ответить.

— Да?

— Нет, я не дома.

Ставлю двадцатку, что это клиент, который ее ищет. Это значит, что нашему плану конец — ей нужно зарабатывать деньги. Не могу сказать, что расстроена таким поворотом событий.