Капитан Берг злился.

Несколько дней назад страшный шквал заставил его изменить курс шхуны и зайти в этот спокойный норвежский порт, скрытый в глубоких фиордах.

Но не вынужденная стоянка раздражала капитана Берга. Только что пришел Джимми и доложил, что во время отсутствия капитана на шхуну приходил человек, с которым у Берга имелись свои старые счеты. Капитан вышел из каюты и с нетерпением осмотрел набережную.

Она была пустынна. Не видно было даже бродяг. Дождь и непогода разогнали их по своим берлогам.

В порту находилось еще несколько кораблей; шхуна капитана Берга выгодно отличалась среди них. Довольно большая, с выпуклыми бортами и двумя стройными мачтами, она блестела свежей краской и чистотой. Вдоль бортов, в пирамидах, ровными рядами стояли гарпуны с отполированными от употребления наконечниками; в носовой части корабля примостилась небольшая гарпунная пушка, заботливо прикрытая чехлом из парусины.

В средней части корабля возвышалась окрашенная в красный цвет труба, над нею вился слабый дымок. Помимо парусов шхуна имела еще и паровую машину, незаменимую при охоте на китов.

Капитан прошел в матросский кубрик и позвал Джимми. Из палубного люка появился матрос в толстом шерстяном свитере, туго обтянувшем его грудь.

— Джимми, ты дашь мне знать, когда он появится.

— Слушаю, капитан!

Вернувшись в каюту, капитан посмотрел на часы, ждать оставалось около часа, и он стал внимательно изучать шкалу барометра. Стрелка сдвинулась с деления, на котором упорно стояла последние дни, и медленно поползла вверх. Ураган стихал.

Капитан уселся на привинченное к полу кресло и положил перед собой судовой журнал. Отыскав нужную страницу, он прочел ее:

«12 октября 1917 года.

„Треглит“ снялся с Петроградского рейда и вышел в Финский залив. Скорость семь узлов, ветер норд-ост, три балла, курс ост, Рельголанд. На борту находятся восемь пассажиров, среди них одна женщина и тяжело раненный».

Присутствие пассажиров — ошибка, которую до сих пор не мог простить себе капитан Берг.

Шхуна «Треглит» часто бывала в Петроградском порту. Русские выгодно покупали китовую ворвань, но прошлой осенью капитана постигла неудача. Его постоянные клиенты куда-то исчезли. Простояв целую неделю на рейде, капитан уже собирался уходить в Швецию, где надеялся сбыть свой товар, как вдруг к нему явился человек и за приличное вознаграждение попросил принять на борт нескольких пассажиров. К Бергу и раньше обращались с такими предложениями, и он всякий раз отказывал.

Шхуна не была приспособлена для перевозки пассажиров.

Но на этот раз капитан заколебался: трюмы корабля были забиты бочками с китовым и тюленьим жиром, и пренебрегать возможностью заработать было бы глупо. К тому же человек объяснил, что пассажиры — беженцы, спасающиеся от насилия большевиков, и этим окончательно поколебал Берга: капитан всегда был готов помочь людям, попавшим в беду.

Шхуна взяла курс в Норвегию, увозя с собой пассажиров. Впрочем, уже тогда капитану показалось кое-что подозрительным. Слишком мало походили беженцы на пострадавших. Здоровенные парни, хмурые и неразговорчивые, они все время незаметно следили за действиями капитана.

Один из них постоянно находился возле женщины, лицо которой капитану так и не удалось увидеть.

Раненый был в очень тяжелом состоянии, и возле него днем и ночью кто-нибудь дежурил из парней.

Но они так пренебрежительно относились к своим обязанностям, что невольно вызывали у команды сострадание к несчастному. Проведя почти всю жизнь на палубе корабля, постоянно сталкиваясь с опасностями китового и моржового промысла, капитан привык смотреть опасности в лицо, как все честные люди, любил ясность не только в своих действиях и поступках, но во всем окружающем. Если бы не согласие, которое он дал при заключении сделки, он бы давно избавился от неприятных пассажиров, возвратил взятый в Петрограде аванс и высадил бы их в первом попавшемся порту. Капитан Берг принадлежал к числу людей, для которых честь и доброе имя были дороже денег, и еще не было случая, чтобы он нарушил свое слово.

Экипаж корабля, подобранный из суровых, но таких же честных людей, к концу рейса открыто поговаривал, что на «Треглите» везут пленников и их нужно освободить.

Капитану стоило немалого труда уговорить команду не вмешиваться в чужие дела.

В ночь, когда «Треглит» прибыл в назначенное место и бросил якорь в ожидании утра, пассажиры исчезли с корабля. Утром нашли на палубе связанного вахтенного, и когда его освободили от шейного платка, которым был забит его рот, стало известно следующее.

Ночью к борту «Треглита» тихо подошла шлюпка, вахтенный хотел окликнуть ее, но в этот момент на него напали трое. Они связали его и заткнули рот. Вахтенный видел, как все пассажиры пересели в шлюпку и после этого она скрылась во мраке.

Несколько дней не только капитан Берг, но и большая часть команды разыскивали негодяев, не уплативших за проезд, но их и след простыл.

Этой весной свирепый шторм загнал «Треглит» в тот же самый порт, где исчезли мошенники-пассажиры.

Команда понемногу забыла об этом случае. Вахтенный матрос, с которым поступили так нелюбезно, списался с корабля. И вот пришел Джимми и доложил, что капитана Берга снова хочет видеть кто-то из этих негодяев. Капитан захлопнул вахтенный журнал, сжал кулаки. Он приготовит ему тепленькую встречу. Раздался стук в дверь, и появилась голова Джимми.

— Капитан, они пришли, их двое.

— Зови сюда и будь рядом. Приготовься выбросить их за борт.

Джимми понимающе улыбнулся и поиграл бицепсами, которые перекатывались у него под свитером, как шары.

— Есть, капитан! Но только, — прибавил он, — это уже другие.

— Черт с ними, зови обоих.

— Есть, капитан.

Дверь широко открылась, и вошли двое. Оба были в плащах, низко надвинутых шляпах. Один из них, с седыми висками, очень широкий в плечах, сделал шаг вперед и, не протянув руки, негромко спросил:

— Капитан Берг?

Капитан в свою очередь кивнул головой и жестом указал на два стула.

Высокий, чуть помедлив, сел на предложенный стул, второй остался в дверях.

— Если я приглашаю сесть, то это следует делать, в противном случае я вышвырну вас за дверь, — негромко, но решительно проговорил капитан вместо приветствия.

Стоящий у двери чуть скосил глаза на своего товарища и сел на стул.

Воцарилось минутное молчание.

— Капитан Берг, — заговорил человек с сединой, — я буду говорить с вами на русском языке. Надеюсь, вы неплохо им владеете?

Капитан кивнул головой.

— Нам стало известно, — сказал незнакомец, — что капитан Берг под всеми широтами славится, как строгий, но честный моряк. И мы пришли к вам, как к честному человеку.

Капитан Берг пристально взглянул на незнакомца.

— Прежде всего, кто вы такие?

— Сейчас узнаете, капитан… — незнакомец достал из кармана небольшую пачку денег и положил ее на стол. — Это пока все, капитан, что мы можем предложить за одну небольшую услугу.

— Какую?

— Вероятно, вас связывает обязательство не отвечать на подобные вопросы. Но я и мой товарищ обещаем вам, что об этом разговоре никто никогда не узнает. Даже больше — я настаиваю, чтобы наш разговор остался навсегда между нами.

— Что вам угодно, черт возьми? — сердито пробормотал капитан.

— Несколько месяцев назад на борту вашей шхуны находились два узника, это были раненый человек и девушка. Как, по-вашему, капитан, где они сейчас находятся?

— Это все, что вы хотели от меня узнать?

Капитан задумчиво опустил голову на грудь и всей пятерней почесал волосатую шею.

— Гм, несколько часов тому назад у меня на борту был человек. Он имеет к вам какое-нибудь отношение?