Эти разговоры меня совсем не радовали, и чтоб как-то отвлечь себя, решил перекусить.

– Попробуй лучше вон тот салат, – обратилась ко мне рядом сидевшая женщина, заметив, как разбегаются мои глаза.

– Эм… спасибо, – поблагодарив ее, взялся за тарелку с горой салата.

– Твой брат превосходно готовит, – сделала она комплимент.

– Я ему передам, – накладывал себе в тарелку салат.

Подняв взор, увидел, как брат смотрит на меня и улыбается. Нахмурившись, я не понимал к чему улыбочки. Увидев мое недоумение, Алик стал общаться знаками. Он незаметно показывал пальцем на женщину, которая сидела рядом со мной, и беззвучно произносил какие-то слова.

– Что? – так же беззвучно спросил его.

Алик снова показал пальцем на эту женщину и очень тихо произнес:

– Это она,

– Кто?

Алик стал показывать на горшок с цветком и до меня, наконец, дошло. Та женщина, что посоветовала мне салат, была Мисс Робинсон. Ох, лучше бы я молчал…

– Я помню вас совсем маленькими, – продолжила Робинсон.

Являясь воспитанным и корректным, поддержал беседу. Но прежде чем это сделать, глотнул с бокала вино.

– А сейчас красавцами стали, не узнать,

Ее фраза звучала так, словно мы были уродами в детстве.

– Завидные женихи. Где мои семнадцать? – рассмеялась она, положив на мою руку свою. Глотая вторую порцию вина, у меня все полетело обратно. Надеюсь, это была всего лишь шутка…

Потом, Мисс Робинсон стала разговаривать про то, как нелегко ухаживать за цветами. «Цветы, это как дети. Дети, требующие любви и внимания» – сказала она. Такая метафора этой милой пожилой женщины мне показалось интересной. Пока уши слушали про то, как каждому цветку нужен свой подход, глаза наблюдали смешную картину. Алик измазал свои губы вишневым вареньем, изображая Мисс Робинсон и стал посылать мне воздушные поцелуи. Мама заметив, как брат издевается надо мной и изображает бедную старушку, стукнула его по затылку. Это сильно насмешило. Сдерживая порывы смеха, уже насмехался не он, а я. Когда Алик начал вытирать салфеткой рот, мама встала из-за стола и направилась на кухню…

Но когда разговор дошел до того, что Мисс Робинсон стала жаловаться на отсутствие рабочих рук в ее магазине, тут же захотелось сбежать.

– Ты не хочешь попрактиковаться? Мерион сказала, что тебе нужна работа, – произнесла она слова, которых меньше всего хотелось услышать. Что ей сказать? Неудобно отказать…

– Эм… я, – только взяв себя в руки для лжи, услышал свое имя.

– Маркус! Подойди к телефону! – звала мама из кухни.

– Извините, я сейчас, – быстрее вставал из-за стола, так и не ответив на ее предложение. Было стыдно за себя. Но не мог же я согласиться работать в цветочном магазине!

По пути на кухню, встретил маму, которая шла обратно к гостям.

– Кто звонит? – поинтересовался у нее.

– Не знаю, – довольно улыбалась она, на что-то намекая.

Так и не ответив мне, мама ушла в гостиную.

Увидев лежавшую на столе трубку, задался вопросом. Кто мне может звонить? Своим поведением я распугал всех вокруг. Взяв трубку в руку, стал медленно преподносить ее к уху. После того ужасного крика, теперь было страшновато. Сердце участило пульс и, ожидая чего угодно, подал голос…

– Привет,

От того, что узнал этот голос, непроизвольно потянулась улыбка.

Выдохнув от облегчения, ответил взаимностью:

– Привет, Стефани,

– С прошедшим праздником! – поздравила она.

– И тебя,

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась подруга моим здоровьем. Неудивительно, ведь последняя встреча была самой ужасной.

– Неплохо. Честно говоря, ты сейчас спасла меня. Если бы ты позвонила на минуту позже, то я являлся бы рабом цветочного магазина,

Она рассмеялась, подняв мне настроение.

– Видимо, спасать тебя вошло у меня в привычку,

– Как ты сама? – поинтересовался ее жизнью.

– Все отлично. Стала практиковаться у матери. Конечно, трудновато, но я же все-таки хочу стать адвокатом,

– Я уверен, что у тебя получится,

Стефани стеснительно поблагодарила меня за поддержку. Разговаривая с ней, меня одолевала тоска. Тоска по ней и по тем временам. Для меня всегда было радостью увидеть ее на перемене или сидеть с ней рядом на паре, разглядывая ее шелковистые волосы. Все это казалось таким далеким…

– Ты приедешь в Массачусетс? – вдруг спросила она, вогнав в угол.

Даже не знаю. Этот город ассоциируется только с плохим. Больше не хочу там находится. Бостон напоминает мне о… Лориане Крейт…

– Как только, так сразу, – пришлось соврать.

– Я была бы рада увидеться с тобой, – призналась подруга.

Своей прямолинейностью, она пропустила по телу разряд молнии. Было приятно слышать, что она еще относиться ко мне положительно. Как Стефани меня терпит? Как она вообще может прощать после моего отвратительного поведения?

– Знаешь… иногда задумывался над тем, что возможно ты меня начнешь ненавидеть, – признался я.

– Это еще почему? – с усмешкой спросила подруга.

– Потому что я веду себя, как кретин,

После моей небольшой исповеди, последовал в трубке хмык.

– Если бы все не прощали друг друга и концентрировались только на плохом, то человечество давно бы уже вымерло, – с иронией высказалась Стефани, растянув на моем лице улыбку.

– Значит… мой кретинизм ты не отвергаешь,

– Когда у человека проблемы, тут нужно отнестись с пониманием,

– Завидую твоему терпению,

– Могу поделиться. У меня его много, – пошутила она, рассмеявшись.

– Ну, разве что чуть-чуть, – согласился на ее предложение и чуть не испугался внезапному появлению Алика.

Запрыгнув на стол, он начал сверлить меня взглядом.

– А где теперь ты будешь учиться? – спросила Стефани.

– Пока не решил. Не нашел подходящий вариант, – делал вид, что раздумывал над этим вопросом, чтобы не показаться лентяем и безответственным.

– Кто это? – громким шепотом спросил любопытный Алик и в ответ я махнул рукой, чтобы не доставал.

Пока я вел с подругой беседу, Алик стал делать все возможное, чтобы завоевать внимание младшего брата. Взяв на столе праздничную свечу, он стал совать ее мне в нос. Отмахиваясь от свечи, просил его уйти. Когда просьба не была услышана, я забрал у брата «игрушку». Продолжая разговаривать, не заметил, как Алик нашел вторую свечу и стал проделывать тот же трюк.

– Стефани, меня уже зовут. Надо идти, – пришлось заканчивать разговор, чтобы прекратить приставания брата.

– Хорошо. Еще раз тебя с праздником, – делала она вид, что не расстроилась.

– И тебя. Звони. Всегда рад тебя слышать. – добавил подливы в горькое прощание и услышал безмолвную улыбку на ее устах.

Попрощавшись с ней, я положил трубку и ощутил в груди проедающую печаль. Понял, что сильно соскучился по ней. По ее глазам, шелковистым волосам и доброте. Она не забыла про меня и до сих пор переживает за состояние друга идиота. Это многого стоит…

– Хочешь выпить? – спросил брат, смотря на мое поникшее настроение.

Сначала хотел отказаться от его предложения, но внутреннее напряжение подталкивало согласиться. Думаю, не помешает расслабиться. Хотя бы на время забуду о депрессии…

Предупредив маму о нашей небольшой прогулке, мы взяли машину и в первую очередь отправились закупаться алкоголем. После покупки, решали, где можно устроить посиделки и, склонившись к тому, что самое лучшее место, где нас никто не тронет – это школьный стадион.

Припарковав неподалеку машину, мы пошли перелазать через забор. Первым полез Алик, и следом я. Передав ему пакет с алкоголем, застрял на самой верхушке забора. Как назло, за железку зацепилась штанина и, сделав попытку вытащить ее, с треском свалился вниз. Алик сначала заволновался и, подбежав ко мне, стал расспрашивать, цел ли я, но волнение сменилось смехом, когда брат увидел, что я порвал себе штанину.