— Я могу тебя впустить.

— Да, но какой ценой?

— Никаких ухищрений. Я думаю, тебе нужно немного больше удовольствия сегодня вечером, Кисс, и намного меньше… — я помахал брошюрам, — планирования. Переодевайся. Мы немного повеселимся.

Она взглянула на свою майку и задумалась. Мне нравился этот наряд, но «Дива» была чертовски модным местом. Она поругала меня, когда я попытался проследовать за ней в спальню.

— Подождите здесь, мистер Карсон.

— Нового я ничего уже не увижу, — мой голос понизился. — Мне просто хотелось бы увидеть это снова.

— Жди. Здесь, — она скрыла свое волнение за закрытой дверью. — Не могу поверить, что иду с тобой в клуб.

— Я докажу тебе, что мои ночи не такие скандальные.

— По чьему определению, Казанова? — ящик комода захлопнулся. — Не ошибись. Сегодня я крепко держу тебя на поводке.

— Если бы ты только знала, как сексуально это звучит.

Лия вышла из своей комнаты, одетая в крошечный красный клочок греха, который облегал ее изгибы и расколет мой член, если я не получу ее в свои руки.

— Это хорошо? — она покрутилась. — Я никогда раньше не была в «Диве».

Может ли человек говорить без крови в голове?

— Мы можем не ходить.

— Но… ты сказал, что хочешь отвезти меня куда-нибудь повеселиться?

— Да… мы могли бы повеселиться прямо здесь, — я снова обследовал эти бедра. — Никто не увидит тебя в этом платье.

— Ты ревнуешь?

Никогда не думал, что буду.

— Я не люблю делиться.

— Я купила это платье несколько месяцев назад, — она покрутилась для меня, вызывая у меня желание наброситься на нее, не позволяя ей выбраться из моего захвата. — Я беспокоюсь, что оно слишком обтягивающее.

— Ты выглядишь идеально.

— Если ты думаешь, что я хорошо выгляжу, то это слишком распутно.

— Хорошо. Тогда просто надень его для меня.

Лия вздохнула.

— Ну, если мы серьезно относимся к рождению ребенка… это может быть последний раз, когда я влезла в это платье. Я должна носить его, пока могу.

Образы вспыхнули в моей голове. Лия с маленьким животиком, ее тело мягкое и изменчивое, растет вместе с моим ребенком. Мой член не мог наказать меня еще больше, но мне никогда не было так тяжело.

Я всю жизнь старался не кончать в женщин, но теперь я должен был это делать. Это должно было напугать меня, но единственное, что было больше, чем это сексуальное платье, это мысль, что я буду тем, кто заявит на нее свои права. Все, что я хотел сделать, это бросить ее и наполнить ее чрево своим семенем.

Черт возьми, это была нормальная реакция для мужчины?

Каждая мышца в моем теле напряглась, подтягиваясь и требуя, чтобы я держал ее там, подо мной, со мной, на мне. Я должен был проникнуть внутрь нее.

Лия подмигнула.

— Мы идем? Ты больше не выглядишь таким уверенным, Джек.

Ебать. Мне не выжить. И она это знала. Она играла со мной.

Жаль, что я ненавидел проигрывать.

К концу ночи она будет просить об этом, умоляя меня освободить ее. Прикоснуться к ней. Держать ее. Чтобы трахал ее, пока мы не рухнем от наивысшего удовольствия, которые могут испытать мужчина и женщина.

Она попросила меня о ребенке.

И я дам ей его.

— Да… — я снова взглянул на ее тело и представил себе скрытые изгибы, которые будут моими. — У тебя будет ночь, которую ты никогда не забудешь.

— Обещаешь?

Я держал дверь открытой для нее.

— Я гарантирую это.

Ее застенчивая улыбка скрутила мои боксеры. Я подвел ее к своей машине, помогая ей сесть на пассажирское сиденье, как идеальный джентльмен.

Конечно, когда она скользнула внутрь, она случайно открыла мне обзор на ее мягкое бедро. Проблема — вот кем она была. Поглядев на нее, я могу превратиться в слюнявого идиота, который ловит запах ее духов, льстя себе. Она пахла фиалками и сладостью, как и то, что я попробовал своим языком.

Я подъехал к ночному клубу, оставил свою машину камердинеру и предложил свой локоть самой красивой женщины на свете. «Дива» не была пятидолларовой забегаловкой рядом с колледжами. Это был класс. Бархатные веревки и отброшенные имена. Здесь играла чувственная музыка, и продавали напитки от сорока долларов.

Лия никогда раньше не была внутри, но я не оставлю ее внизу. Человек моего статуса мог заработать VIP-ложу еще до того, как я инвестировал в клуб. Я позволил ей пройти передо мной, любуясь, как ее задница взмыла вверх по лестнице. Она тоже знала это, и каждый шаг был сделан медленно, сознательно, пока она не спряталась за занавесом из бисера и не заметила танцы внизу.

Она наклонилась над золотыми перилами и смотрела шоу. Пары флиртовали на танцполе, а те, кто уже не был одинок, сидели за столиками в темноте. VIP-ложе обошли с шампанским. Она отказалась, опустив глаза.

— Я не должна, на случай, если решу… — улыбнулась она. — Ты знаешь. Сделать процедуру.

Боже, это раздражает. Лия уставилась на клуб широкими глазами и заглянула через золотые перила. Ее бедра двигались под музыку, тонко. Так она танцевала в своем кабинете, когда думала, что никто не смотрит.

Но я смотрел. Я видел. Я задавался вопросом, как эта чувствительная задница будет ощущаться, прижимаясь ко мне.

Я протянул к ней руки, накрывая ее руки на перилах и заключая ее в объятия. Она напряглась, но не оттолкнула меня, даже когда я поцеловал уязвимое, пульсирующее местечко между ее шеей и ключицей.

Если ей хотелось выгнуться навстречу моим губам, она хорошо это скрывала. Ее глаза закрылись.

— Я хочу тебя, — я не должен был этого говорить. Мои штаны сковали мой член, и я расположил свою твердость напротив ее задницы, двигаясь в ритме музыки. — Я подарю тебе лучшую ночь в твоей жизни.

Лия не оттолкнула меня, но ее голос бросил мне вызов.

— Ты этого не знаешь. Может, у меня было много хороших ночей.

— Когда-нибудь была лучшая?

— Это субъективно.

— Не со мной. Проведи со мной ночь, и никогда больше не почувствуешь то же самое.

Лия ухмыльнулась, наслаждаясь музыкой, игнорируя, как мое тело окутало ее.

— Ты так наполнен самомнением.

— Ты хочешь быть наполненной мной?

— Ты можешь говорить серьезно?

Я оторвался от перил, позволив пальцам пощекотать ее руки, бока, талию.

— Я всегда серьезно отношусь к хорошему сексу.

— Разве это не будет немного больше, чем секс?

— Да.

— Тогда не должны ли мы поговорить об этом? — спросила она. — Понимаешь ли ты сейчас всю серьезность?

Я заманил ее в самый сексуальный клуб в городе, не для того чтобы составить чертов список «за» / «против». Я увел ее из толпы в уединенную, темную часть VIP-ложи. У нас был приватный танцпол, святилище с пульсирующей музыкой и распущенной моралью. Лия запуталась в розовых и фиолетовых тенях, дрейфующих огнях в дыму и захватывающем клубе. Ее красное платье было не так красиво, как оттенок ее кожи. Она была знойной и соблазнительной, невинной и наивной.

Она должна была быть моей.

Я крепко держал ее.

— Что ты считаешь хорошим сексом?

— Разве не у всех одинаковое определение?

— Я начинаю думать, что ты более сложная, — я обнял ее крепче, поощряя ее танцевать. Ее бедра извивались, и мой член застыл, когда ее тело стало двигаться в идеальной, чувственной поэзии. Никогда не понимал этого раньше, но теперь я осознал, насколько это серьезно. — Что это значит для тебя?

Она прикусила губу.

— Это должно быть что-то… больше, чем просто удовольствие.

Ее пальцы щекотали мою шею. Она играла с моими волосами. Мягко. Наши груди сталкивались, и каждое горячее прикосновение делало более жестким мой член.

— Конечно, секс — это больше, чем удовольствие, — сказал я.

— Даже для тебя?

— Особенно для меня, — я наклонился, позволив своим губам прикоснуться к ее уху. — Это переживание. Это волнение. Страсть. Нет лучшего способа продемонстрировать мужскую силу, умение или агрессию.

— Агрессию?

— Секс — это агрессия. Это освобождение для подавляемого дикого инстинкта, которым мы обладаем, — я покусывал ее ухо. — Это животный инстинкт.