Дора удивилась, что одной из гостей была главная фрейлина леди Захария, которую Её Величество Анна-Присцилла специально отправила в Дилкли поприсутствовать на свадьбе и потом рассказать королеве, а также всем любопытствующим придворным, её подробности. В графство Оддбэй никто из монаршей семьи, понятное дело, сам не поехал.

— Ох, маркиза, — жаловалась леди Захария Доре, — Её Величеству, похоже, захотелось сделать из самой заядлой домоседки, которой я являюсь, самую опытную путешественницу. Я так долго отходила от того памятного речного круиза к вашей пристани, что, видимо, своими сетованиями вызвала неудовольствие нашей королевы, и теперь она решила меня так наказать.

— Хочется надеяться, леди Захария, что на нашей свадьбе вам удастся не только отдохнуть, но и развлечься, и Её Величество оценит ваше хорошее настроение, — с улыбкой отвечала Дора.

Накануне дня свадьбы виконт организовал для мужчин Крэйбонгов экскурсию по Дилкли и окрестностям, показал им консервный завод, мебельную фабрику, новую гостиницу, а также рассказал им о своих планах создать театр и сеть ресторанов, чем весьма их впечатлил.

А женщины в замке в это время взяли в оборот Дору. Они быстро выяснили, что невеста, несмотря на то, что уже ранее была венчана, совсем не знакома со свадебными обычаями Бригантии.

— В наряде невесты должно быть обязательно что-то новое и что-то старое, что-то взятое в долг, конечно же, что-то голубого цвета, — говорила Вирдж Миллефрай.

— И не стоит забывать о монетке в туфлях, — добавила Стаси.

"Чем-то новым" было платье и туфельки Доры, "чем-то старым" была назначена золотая брошь из шкатулки с драгоценностями покойной матери Долорес-Софии, которую решили приколоть к букету невесты. "Взятым в долг" послужили красивые серьги леди Эстер, а голубой нитью сама невеста вышила на подкладке платья дату собственной свадьбы.

Этот праздничный день конца августа выдался погожим и тёплым, но не жарким. Храм располагался неподалёку от замка Оддбэй, и жених с невестой в сопровождении родных и гостей шли к нему пешком. Улица, балконы и окна домов, мимо которых проходило праздничное шествие, были полны людей, съехавшихся со всего графства и из соседних областей. Рядом с Дорой шли сёстры Миллефрай в одинаковых розовых платьях, а перед ней чинно вышагивала откуда-то взятая маленькая нарядная девочка с корзинкой, из которой она иногда доставала лепестки цветов и бросала их на дорогу.

В храме на пути молодых стояла скамья, которую они, взявшись за руки и разбежавшись в несколько шагов, легко перепрыгнули, что символизировало обещание совместного преодоления трудностей в будущей жизни создающейся семьи. После торжественной церемонии новобрачные вышли из храма с сияющими от счастья лицами. Простые люди разразились дружными восторженными криками — виконта Майкла в графстве Оддбэй искренне любили. Их путь к замку осыпали крошками пирога и зёрнами пшеницы.

Сразу после возвращения молодых из храма на площади перед замком и даже вдоль улицы были быстро установлены длинные деревянные столы и скамьи, где сегодня могли отпраздновать состоявшееся венчание все желающие. Такого грандиозного пира простой люд Дилкли ещё не видел. Столы ломились от выпивки и угощения, где помимо простых блюд вроде чугунков с варёной картошкой, специально приглашёнными для этой работы женщинами выставлялись подносы с запечённой птицей, рыбой, поросятами и чудно порезанными и смешанными овощами, политыми вкусным соусом.

К вечеру площадь освободили от столов, музыканты играли весёлую музыку и люди могли вдоволь плясать, радуясь за любимого всеми виконта и его красавицу-жену. А когда совсем стемнело, на берегу реки зажглись крутящиеся фейерверки, к которым присоединились запускаемые с лодок ракеты, распускающиеся в небе пышными огненными цветами. Этот фейерверк отражался в чёрной воде реки, и казался людям необыкновенным сказочным волшебством.

В замке молодые вместе станцевали первый танец, а второй танцец был для двух пар — Майкл танцевал с леди Эстер, а Дора с герцогом Крэйбонгом.

Праздничный обед в большой зале замка, по традиции почему-то называемый "свадебный завтрак" поразил гостей наличием помимо традиционных, ещё совершенно невиданными угощениями и красивым оформлением. Большой фаршированный осётр занимал почти всю длину праздничного стола. Помимо этого, стол изобиловал многочисленными рулетиками из запеченного мяса и овощей, наполненными разными вкусностями тарталетками, и прочая. Вечером гостям выкатили на тележке два высоких торта — один украшенный светлым кремом — торт невесты, и более тёмный — торт жениха. Дора сама отрезала первые кусочки от этих тортов и подала родным — своему отцу и родителям Майкла.

— Таких вкусностей с праздничного стола мне, пожалуй, не доводилось пробовать и во дворце, — авторитетно заявляла леди Захария, — Вот я расскажу об этом нашим фрейлинам, и пусть завидуют!

Под конец свадебного дня Доре вручили большую тарелку с засушенными кусочками хлеба, и попросили кинуть их в сторону собравшихся незамужних девиц и женщин. Среди счастливиц, которым удалось поймать сухарики, что означало скорое замужество, были восторженно визжащие кузины Миллефрай и даже леди Захария.

Потом гости из замка отправились смотреть фейерверк, а молодые пошли в спальню. Первая совместная ночь для молодожёнов была наполнена страстью и ненасытностью их обоих. Дора и помыслить не могла, что близость с любимым мужчиной так сильно отличается от того супружеского долга, который она отдавала своему первому мужу.

Утром, когда они, оба уставшие от ласк, прямо в постели перекусывали лежащими на подносе маленькими проткнутыми деревянными спицами слоёными "канапе", Майкл сказал Доре:

— А теперь, дражайшая моя жена, ты должна узнать главную тайну своего супруга.

Дора склонила голову набок, изобразив желание слушать.

— Ты когда-нибудь думала о том, что мир, в котором ты живёшь, может быть не единственным?

Дора внимательно посмотрела на Майкла, убедилась, что он внешне серьёзен, и, проглотив кусочек канапе, спросила:

— Ты что, ангел?

— Точно нет, — отмахнулся Майкл.

— Но… не наоборот же?

Майкл с укоризной покачал головой

— И это моя жена! Мать моих будущих детей…

— Тогда я не понимаю тебя. Какой ещё может быть второй мир?

— Обыкновенный. Очень похожий на ваш.

Майкл поморщился.

— Дора, я принял решение всё рассказать тебе после свадьбы, но свой рассказ не продумал — прости меня, дурака, не учёл, что тут нет ещё фантастики и тебе будет трудно это понять. Хотя я и сам толком не понимаю…

— Знаешь, Майкл, мне как-то страшно становится. То Фредерик просил у меня прощения о том, что не предупредил о важном перед нашей свадьбой, теперь ты будто собираешься признаваться в какой-то своей вине или фантазиях… Ты уверен, что мне надо знать то, что ты хочешь рассказать?

— Уверен. Не хочу тебе врать, как всем.

— Тогда рассказывай с самого начала.

— Это идея. Так и сделаем, — обрадовался Майкл, — Только прошу тебя выслушать меня, ни разу не перебивая. А вопросы задашь потом, когда я закончу свою историю.

Дора, замотанная в покрывало, уселась на кровати поудобнее.

— Я родился в городе, который называется Москва…

Рассказ Майкла длился около часа, хотя он и старался говорить кратко. Дора слушала его молча и внимательно.

— Знаешь, — задумчиво сказала она, когда Майкл закончил свой рассказ словами "И вот моя мечта наконец-то сбылась, я женился на своей сказочной принцессе", — О переселении душ иногда поговаривают всякое. Даже церковь знает о случаях, когда едва научившийся говорить ребёнок вдруг рассказывает, что он жил уже на свете, и называет и имя и место, где он никогда не был и не мог о нём знать. Ещё бывало такое, что человек после травмы и долгой потери сознания вдруг начинал говорить на незнакомом ему раньше языке. И я бы, хоть и с трудом, но поверила что ты — другой человек, душа, нечаянно вселившаяся в тело виконта. Но про другой мир или миры я никогда раньше не слышала.