— О-оо! — протянула я.

Его не было в Майами — как всё просто! Это значит, что он не избегал меня, как я первоначально думала. От этой мысли на душе потеплело.

— Поужинай со мной сегодня, — неожиданно произнёс Дэвид.

От моей весёлости не осталось и следа. В очередной раз он застал меня врасплох.

— Почему? — вырвалось у меня непроизвольно. — То есть… Спасибо за приглашение… это… это очень лестно, — замялась я, но внезапно вспомнила: — Сегодня же прощальный банкет. Разве вы не должны там присутствовать?

— После банкета.

— Эм-мм… я… да, хорошо.

Дэвид удовлетворённо кивнул и направился к выходу. Я хмуро смотрела ему вслед.

В дверях он остановился и, обернувшись, пристально посмотрел на меня. Я придала лицу выражение вежливого ожидания.

— Это подождёт до ужина.

С этими словами мистер Рассел стремительно вышел из номера.

От злости я топнула ногой: какого чёрта?! Мне до смерти надоели эти игры и недоговорённости. Если он решил уволить меня из-за того, что случилось — что ж, так тому и быть! Я знала, что больше не смогу воспринимать Дэвида исключительно как своего шефа. Разумеется, он прекрасно понимал это, и не думаю, что подобный факт очень уж его радовал. Наверное, чтобы выяснить этот вопрос и был задуман ужин. Необходимо вернуть дистанцию. Для меня это не составит особого труда. Думаю, для Дэвида тоже.

Вероятно, ему нужно обозначить свои позиции — это было правильно, это было понятно, это было разрешимо. Я не находилась в прямом подчинении мистера Рассела, но полагаю, что, как любой руководитель подобного ранга, он должен был обезопасить себя от ненужных притязаний. Ничего личного — только бизнес! Все остальные умопомрачительные мечты, возможные чувства, надежда на нечто большее — в моих силах было их обуздать или, если необходимо, задавить в зародыше. Пример с Джеймсом — хорошее тому подтверждение. Конечно, Дэвид Рассел не обидел меня, как мой несостоявшийся жених, но я была решительно настроена никогда больше не дозволять никому вытирать об себя ноги. В моей жизни ещё будут мужчины — в этом я не сомневалась и никаких глупых зароков давать не собиралась. Но на данном этапе отношения мне не нужны. Необходимо многое переосмыслить, а делать это лучше всего в одиночку.

Скорее всего, именно последние умозаключения и заставили меня надеть то же самое чёрное платье. А может я просто цеплялась за нечто привычное — то, что позволило бы снова почувствовать почву под ногами. На этот раз не было никаких украшений. Кроме маленьких брильянтовых гвоздиков в уши. Туфли на устойчивом каблуке и консервативный низкий пучок — и вот я снова обрела себя. Профессионализм и спокойствие.

После официальной части гости разошлись по залу. Часть из них вышла на террасу, где были накрыты столы с лёгкими закусками. Некоторые садились за столики. Кто-то пытался танцевать. Я была занята беседой со своими коллегами. Мы обсуждали последний день конференции и завтрашний отъезд. Мой взгляд рассеяно скользил по залу, когда в большой группе людей я заметила мистера Рассела. Одетый в смокинг, как и окружавшие его мужчины, он, тем не менее, разительно выделялся на их фоне. Высокий, подтянутый, безумно красивый.

Внезапно он посмотрел в мою сторону. На секунду наши взгляды пересеклись, но я немедленно отвела глаза. Совершенно невозможно, чтобы у Дэвида сложилось впечатление, будто я его высматриваю. С обратной стороны, возникло стойкое чувство, что он знал, куда смотреть. Моё выпестованное самообладание, подобно выбившимся из старательно собранного пучка локонам, дало трещину.

Спасение пришло неожиданно в лице Анжелы. Увидев, как она протискивается через толпу, я с энтузиазмом помахала ей рукой.

— Уф! — выдохнула она, оказавшись рядом. — Как же я рада, что всё закончилось! Самолёт через два часа, и я жду не дождусь, когда увижу своих мальчиков.

Ещё минут десять мы проболтали, затем расцеловались, пообещав на прощанье больше не теряться. Анжела пригласила меня на День Благодарения, и я охотно согласилась приехать в ноябре в Калифорнию.

Подруга ушла, а я с грустью смотрела ей вслед. Анжела торопилась домой, к семье. Меня же в Нью-Йорке никто не ждал. Мэгги и родители не в счёт. Не было того, кто встретит меня в аэропорту. Некого было разбудить среди ночи поцелуем: «Я вернулась».

Перед глазами встала моя пустая квартира. Впервые я поймала себя на мысли, что не хочу туда возвращаться. Для меня одной она была велика. Может, пришла пора подыскать что-нибудь более приемлемое? Не то чтобы я больше не могла её позволить — просто одному человеку в стольких стенах нет необходимости.

— Ты готова?

Раздавшийся рядом бархатный голос, вывел меня из задумчивости. Её место немедленно заняла мрачная решимость.

— Да, — твёрдо ответила я и, отвергнув протянутую руку, зашагала в сторону выхода.

Не сказать, что я была большой любительницей ночной жизни, но, сидя в такси, с интересом разглядывала залитые огнями широкие улицы Майами, подсвеченные бульвары, кричащие вывески и ярко разряженную публику. Может быть поэтому, видя мою заинтересованность происходящим, за всю дорогу мистер Рассел ни разу не попытался завязать разговор.

Минут через двадцать машина остановилась возле невысокого здания в колониальном стиле. После кондиционированного воздуха автомобиля жара на улице казалась удушающей. Внутри же ресторана было комфортно и очень красиво: множество цветов, спускающихся по стенам в прозрачных тубах; люстры, выполненные в виде лепестков, покачивались, будто от дуновения ветерка. Нас провели на террасу, выходящую на тропический сад с орхидеями. Удивительно, но здесь дышалось легче, чем при входе: система кондиционирования работала идеально.

Удобные кресла из тонкой белой кожи были прохладными и мягкими. Изящная белая ширма, увитая розовыми цветами, отделяла наш столик от других. Искусное освещение сада добавляло ощущение уединенности. Пока нам разливали воду, пока мистер Рассел одобрял принесённое вино и слушал советы относительно блюд, я любовалась сказочным видом.

Официант оставил меню и тихо удалился.

— Здесь чудесно! Спасибо, что привели меня сюда, мистер Рассел.

Мои горящие восхищением глаза натолкнулись на непроницаемый стальной взгляд. Ощущение праздника мгновенно испарилось. От неожиданности я опешила, а в следующее мгновение страшно разозлилась.

— Сделайте то, что намеривались и давайте с этим покончим.

Мистер Рассел ещё пару секунд изучал моё лицо, затем взял меню и принялся его изучать.

— Хорошо, — сказал он после небольшой паузы. — Лучше всего здесь готовят каменных крабов. Так что я намерен заказать их с горчичным соусом.

У меня вырвался истерический смешок:

— Вы знаете, что я не то имела в виду.

— А что ты имела в виду? — Он поднял на меня взгляд, в котором явно сквозило предупреждение.

— Вы намерены меня уволить.

— Едва ли в таком случае я повёл бы тебя в ресторан. Достаточно обычного уведомления.

Мистер Рассел снова погрузился в меню, а я задохнулась от возмущения.

— У вас удивительная способность ставить человека на место.

— И где, по-твоему, твоё место?

— Уж точно не здесь.

— Очень жаль. — Он сардонически пожал плечами. — Крабов в этом ресторане и вправду готовят изумительно.

— Я не ем крабов!

— Аллергия?

— Убеждения.

— Вот как? — Мистер Рассел отложил меню. — Не поделишься?

Желание стереть выражение искренней заинтересованности на его лице было нестерпимым.

— А вы знаете, что крабов не готовят полностью? Их ловят, откручивают одну клешню, а потом отпускают.

— Да. Но за год-два он с успехом её снова отращивает.

— Так вы знаете! — воскликнула я. — Знаете и всё равно заказываете?

— Да, — кивнул он. — А ещё я заказываю стейки из молодых бычков и цыплят под различными соусами. Это тоже вызывает возражение?

— Нет. — Я как-то сразу сдулась.