Кроме этих ночных игр и охоты, ко всем остальным занятиям Фак относился равнодушно. На охоте ему всегда везло, его стрелы попадали в цель даже тогда, когда этого, казалось, не должно было произойти.

Крас стал похож на уменьшенную копию Хранителя Безмолвного. Он садился напротив того, в такой же позе, надолго замирал, и раджинцы стали уже опасаться, что похожий тоже может навечно замолчать.

Зант и Макс большую часть времени проводили с Паркисом.

Зант вдруг выразил желание изобразить карту поверхности планеты, заявив, что когда-то уже видел её издалека, отчего это не составит для него труда. Макс принял активнейшее участие в составлении карты Космоса. Паркис, по вечерам сверяя его рисунки с тем, что сам видел в Космосе, поражался, откуда тот знает о звёздах и галактиках, которые никогда не видел.

Парк стал своим среди подростков. Он увлечённо играл с ними, поражая способностью найти любого, где бы тот не спрятался.

Эли и Вал забеременели.

Они теперь предпочитали оставаться в своих комнатах или же ходили в детский дворец заниматься с самыми маленькими. Было видно, что им трудно привыкнуть к их новому состоянию. Иногда к Эли приходил Князь и они подолгу беседовали.

Похожие давно стали своими в городе. Всезнающая уже не опекала их, хотя знала всё о каждом. Однажды она пришла к Элисе и попросила её определиться в отношениях с Рантом и Факом.

– Я помню, ты всегда желала острых ощущений, – сказала она. – Но они не хрисы, поверь мне… Ты забираешь у них время, которого не так много и… – Она помолчала. – Боюсь, что-то делаешь с Факом…

– То же, что и с Рантом, – усмехнулась та. – Я беру семя обоих вот уже сколько ночей, а всё без толку… Может, они такие же, как я?

– Тогда оставь их.

– Зачем? Они забавны, и мне это нравится… Ты же их знаешь, – намекнула она на близость Всезнающей с похожими.

– Да, я их знаю лучше, – спокойно отозвалась та. – И желаю тебе добра. Присмотрись к Факу. Он не так безобиден…

Больше она ничего не сказала.

За время пребывания в городе Всезнающая изменилась. У остальных женщин сложилось впечатление, что во многом тому причиной стал Паркис. Из всех пар теперь две были на особицу: их и Саджа и Аджи. В этих семьях царило полное согласие и взаимная преданность. Не обременённая теперь заботами о похожих и обласканная Паркисом, Всезнающая-Валиса словно распрямилась, её лицо просветлело, и все увидели, что она красива.

Паркис был безмерно счастлив.

Элиса и Затиса, вновь объединённые уходом Паркиса, не без зависти обсуждали эту перемену во Всезнающей.

Затису мужчины-похожие совершенно не привлекали, но, раззадоренная Элисой, она однажды осталась на ночь, и они вдвоём обессилили Ранта. Но Фак испугал их обоих, когда не обращая внимания на их просьбы, делал то, что хотел. После этого она сказала Элисе, что предпочитает хрисов, на худой конец, раджинцев, но никогда больше не пустит на своё ложе похожего.

…Наступила пора большой охоты. На этот раз желающих отправиться на другой берег водоёма оказалось так много, что Рантис с помощью Ранта соорудили ещё один плот. Но всё же было отказано в охоте тринадцатилетним подросткам и Гите, учитывая её положение. Не захотел плыть Будар. Он теперь опекал Гиту и знал все её секреты, главным из которых был её страх перед будущими родами.

Из похожих отправились за водоём все мужчины, кроме Краса, а также Радж, Садж, Рантис. Из старших подростков – Силадж и Валиса, которая не захотела остаться в городе, Дудар, заявивший, что ему надо отдохнуть от Гиты, а также Гадж и Адар.

Провожая охотников, Суперсудьбоносная не преминула отметить, что мужчины города с явным удовольствием устранились от мужского занятия промыслом, предоставив это подросткам и похожим.

– Обеспечиваем преемственность, – парировал Красис.

– Не лукавь, – прищурилась она. – Скажи откровенно, что надоело делать одно и то же.

– По себе судишь?

После того, как Суперсудьбоносная стала вынашивать его второго ребенка, в её отношении к Красису вдруг прорезалась неведомая властительнице игривость. И им обоим это нравилось.

Оставшиеся горожане проводили плоты с охотниками и вернулись в город.

…После полудня охотники причалили к другому берегу.

Парк, ещё при приближении, стал шумно втягивать воздух широкими ноздрями и сказал:

– Если вы не хотите долго искать, проплывём вдоль берега. – И указал рукой вправо, там, где низкорослые деревья стояли плотным массивом и куда до сих пор охотники не доходили.

– Ты посмотри, какие там заросли, – возразил Радж, возглавлявший охоту.

– Но там много зверьков, не придётся долго искать и добывать по одному, – возразил тот.

– Ладно, – согласился Радж. – Плывём.

Это изменение привычного маршрута отняло ещё время. Столько же потребовалось, чтобы расчистить место от нависших над водой крон, чтобы можно было пристать к берегу. Тут же и заночевали, понимая, что ничего уже не успеют до заката. Полагаясь на чутьё Парка, не стали, как обычно, выставлять дежурных. Он заверил, что хищников нет, а будущая добыча осталась на прежнем месте, в самой гуще зарослей.

…Наутро Зант, переговорив с Парком, внёс новое предложение: не лезть напролом через чащу, а, обойдя лесной массив, самым метким стрелкам подняться на склон за ним и только тогда, создавая как можно больше шума, оставшимся войти в заросли.

– Им некуда будет уходить, и они обязательно выйдут на стрелков, – пояснил он.

Радж недовольно молчал. Охота явно начиналась не по его правилам. Раньше они всегда шли цепью и отстреливали из арбалетов выскакивающих на них зверьков.

Наконец он согласно кивнул и разделил всех на две группы.

К метким стрелкам он отнёс Рантиса, Дудара, Силаджа и не отходящую от того Валису, Фака, Парка, учитывая его чутье, Макса и Занта.

Трудный и шумный переход через чащу должны были осуществить Садж, Гадж, Адар и Рант. Главным он назначил Саджа.

Договорились, что сигналом послужит выпущенная вверх стрела.

Обход занял почти полдня, но откладывать начало охоты никто не захотел, и после полудня загонщики начали шумно пробираться сквозь чащу…

То, что происходило на открытом пространстве, они не видели, и когда падающие с ног от усталости, поцарапанные и раздражённые вышли к склону, увидели сидящих стрелков и сваленных в несколько куч животных. Их было так много, что Садж присвистнул.

– Это сколько же нам придётся их перевозить? – Выразил он своё удивление.

– Скучная охота, – довольным голосом отозвался Радж. – Стой и стреляй… Надо было одного Фака сюда отправить, не намного меньше и было бы…

– Зато запасов теперь надолго хватит, – сказал Рантис, довольный, что охота оказалась неожиданно короткой. – Да и нас стало больше.

Отправлялись на несколько дней, а вернулись уже через день. Правда, потом ещё день Рантис, уже с младшими подростками, перевозил добычу в город, а женщины, во главе с Зантисом, разделывали туши и засаливали мясо. Теперь они были готовы к сезону дождей. И в этот сезон произошло событие, перевернувшее весь сложившийся уклад.

Со стороны водоёма город смотрелся уже довольно внушительно. Первый дворец властительниц на скале был углом клина, от которого вправо и влево по берегам речки расходились остальные семь. Новые дворцы, которые, как уже было очевидно, придётся закладывать после сезона дождей, должны были теперь упереться в лесной массив. Если же город будет расти и дальше, под следующие новостройки придётся расчищать место.

Об этом думала Суперсудьбоносная, оглядывая город в один из последних ясных перед дождями дней, одновременно прислушиваясь к толчкам новой жизни, зародившейся в ней. Они с Красисом только что обошли комнаты общего дворца, где были развешаны обработанные тушки животных, издающие уже приятный аромат; вяленая рыбжа, корни, плоды и клубни, также подвешенные и обдуваемые ветерком, тянущим из узких отверстий, и ещё какие-то семена, которые Зантис начал использовать при приготовлении пищи, ссыпанные в отгороженных углах.