Демон беззвучно скривил губы и закатил глаза, очевидно, пожелав немного покривляться перед эльфийкой. Его белые зубы с алыми дёснами то показывались, то исчезали, а кадык нервически дёргался. Взбешённая Элизабет, опутав одно из предплечий пленника хвостом, освободила руку и сразу же ребром ладони вдарила по кадыку доппельгенгера.
— Ах ты, паскуда!.. — прохрипел демон на всеобщем и принялся вырываться с удвоенной силой. Без толку.
— Отлично, значит, ты не немой. Тогда будь паинькой, ответь на мои вопросы. Клянусь, если сделаешь это, я убью тебя быстро и безболезненно. В противном случае твою смерть я могу растянуть долго и мучительно, уж поверь, я имею в этом богатый опыт. Ну как, что выбираешь?
— Ты ещё смеешь ставить меня перед выбором, эльфка? — демон от переизбытка ненависти захлёбывался ядовитой злобой. — Твои жалкие потуги устрашить меня ничтожны и смешны. Дети Шаишасиллы не боятся боли и страданий, потому что вся их жизнь одна сплошная боль за свою преданную смертными Создательницу и вечное страдание во имя мести. Убьёшь меня — я выберусь из Бездны и найду тебя. Найду, где бы ты ни пряталась, и отомщу.
Однако эта, казалось бы, внушительная угроза вызвала у серокожки лишь безразличный смешок.
— Правда? А теперь посмотри на это, — с этими словами Элизабет достала из кармана куртки бесформенную друзу мелких полупрозрачных кристаллов, напоминающих кварц. При виде друзы доппель замычал, а его чёрные глаза захлопали как ставни на порывистом ветру. — Гляжу, ты знаешь, что это за кристаллы? Это дриотий, в простонародье душекамень, чрезвычайно мощная и полезная штукенция, если знать, как ею правильно пользоваться. Кристаллическая решётка дриотия имеет уникальную магическую структуру и существует одновременно в нескольких Мирах и, к твоему несчастью, Бездна попадает в список этих Миров. И вот за эту самую решётку я и намерена упечь навеки твою жалкую, злобную, чёрную душонку! О-о, тварь бесовская, ты не представляешь, что тебя ждёт в этой микроскопической тюрьме. Дело даже не в страданиях и боли — мне просто нравится избивать демонов, это весьма обыденное желание у смертных. Но когда я говорила про твою смерть, я имела в виду не костёр, дыбу, виселицу или клетку, о нет! Твоя смерть будет длиться вечно вот в этой крошечной штучке. Ты будешь в моей собственной Бездне, тварь, и я буду твоей госпожой! Смотри, сколько тут много кристалликов дриотия! Скоро они все будут твои! Неплохой домишко для твоей паршивой душонки, не находишь? Вот этот, самый маленький кристаллик размером с ноготок, можно будет использовать как сортир, а этот, побольше, как опочивальню! А, как тебе? Как тебе, спрашиваю?! Не нравится? Говори, зачем Форкас преследует нас? Ну же, моё терпение не безгранично!
Доппельгенгер уронил голову на пол и, тяжело дыша и затравленно вращая глазами, что-то зашептал на эльфийском. Элизабет наклонилась поближе. Её серебряный кулон на цепочке, специально надетый для дополнительной защиты от нежити, приблизился к мёртвым синим губам доппельгенгера. Воспользовавшись моментом, он молниеносно вцепился в него зубами и, дико взвизгнув от нестерпимо жгущего кожу металла, рванул на себя и стал заваливаться набок. Потерявшая равновесие чародейка выпустила друзу дриотия, повалилась на юношу, от которого несло могильной сыростью, и сильнее впилась в его руки. Она билась и кричала, но демон, неистово извиваясь и продолжая рвать зубами прочную серебряную цепочку, подмял под себя рыжеволосую серокожку и, с хрустом в позвонках запрокинув голову, ударил её лбом в челюсть. Элизабет взвыла, захлебнулась воздухом, её рука перестала отвечать и отпустила руку доппеля. Черноволосый юноша вскочил и отпрыгнул в сторону, но хвост эльфийки, продолжавший рефлекторно мёртвым канатом стискивать окровавленное предплечье, заставил демона неуклюже развернуться на пятке и удариться и без того пораненным о зубы Морэй лбом о бимс. Голова юноши загудела, как паровозный гудок, даже жгучая боль в разъедаемых серебром губах на секунды притупилась. Он в дикой злобе отпрянул назад, и опять натянутый до предела хвост заставил его с разбега удариться о переборку, да так, что доски, обшитые анминитовой сталью, жалобно скрипнули, а на отполированных листах осталась лунка от головы доппеля и кровавое пятно.
Доппельгенгер стал искать что-то, чем можно было бы отсечь распроклятый хвост, иначе убегать придётся, волоча за собой и эльфку. А пока перевёртыш пытался отвязаться от хвоста, его хозяйка кое-как поднялась, сплюнула кровь и, взвизгнув от бешенства, накинулась с кулаками на юношу. Демон, не желая давать фору удрализке, тоже пошёл в атаку и первым делом использовал своё основное оружие.
Элизабет расцарапала противнику лицо и пребольно укусила за палец, да так, что демон завыл, а в глазах на мгновение всё померкло. В ответ дав Элизабет наотмашь пощёчину, перевёртыш сбил её с ног и схватился запачканной рукой за пыльную коленку. И тут же с его дистрофичным телом произошли поразительные изменения: исчезла уродливая и рваная мантия из чёрной тяжёлой парчи; тощие ноги пополнели, удлинились, обросли мохнатыми раструбами и копытцами; мертвецки серая кожа приобрела более тёмный оттенок и залоснилась от пота; израненное, забрызганное кровью лицо до неузнаваемости изменили выразительные и узкие черты, заиграли пятнышки ярких веснушек; иссиня-чёрная копна волос исчезла, вместо неё на плечах и спине рассыпались вьющиеся огненно-рыжие волосы… Элизабет, отталкиваясь копытами, с криком боли и удивления отползла в сторону. Округлившиеся от изумления глаза бестолково пялились на трансформацию доппельгенгера. Последней на теле демона появилась одежда — кожаная куртка с серебряными кнопками на манжетах и обтягивающие штаны с бахромой.
Элизабет-2 с коротким смешком запрокинула голову вместе с волосами назад, смахнула сочащуюся из треснутой губы серебристую кровь и, мерзко улыбнувшись, накинулась на пытающегося встать подлинника. Демон ударил чародейку копытом в живот, от души дал по рёбрам и в завершении отдавил бешено елозивший по полу хвост. А после коварный перевёртыш с блаженным чувством исполненной мести подбежал к двери, сорвал ударами локтя шпингалеты, выбил копытом замок и убежал прочь.
— Ах ты, падла! — выругалась серокожка, хватая ртом воздух.
Ценой неимоверных усилий она поднялась на дрожащие, разъезжающиеся в стороны ноги, но разогнуть спину мешала дикая боль в кишках. Припадая к полу и то и дело опускаясь на четвереньки, удрализка выскочила вслед за демоном и захромала налево, туда, куда тот соизволил удрать. Всё её естество было пронизано жаждой убийства, частично заглушающей рваную боль, а на глаза упала кровавая пелена ярости и злобы.
Иезекииль Кхыш многое ведал о природе демонов и их способностях и с гордостью мог называться докой в области демонологии. Да, он ведал многое, но не всё. Советнику эмиссара Содружества было невдомёк, что доппельгенгеру совсем необязательно убивать жертву, чтобы завладеть её душой и телом. Фактически, доппель не высасывал сознание, а лишь «зондировал» его содержимое при самом обычном телесном контакте, даже если этот контакт ограничивался прикосновением к коленной чашечке. Именно из-за своих уникальных способностей доппельгенгеры числились в инквизиторском рейтинге самых опасных демонических порождений и занимали позиции выше змееподобных нексусов и коварных инкубов и суккубов.
Убегающий доппельгенгер паниковал. Вместе с внешностью Элизабет на него обрушилось всё её сознание, и пролетающие перед глазами картины прошлой жизни, фантазий, мечтаний и страхов эльфийки затуманивали собственный разум и мешали сосредоточиться. Несколько раз перевёртыш сталкивался с матросами, механиками, кочегарами и солдатами, один раз по неосторожности даже с Иезекиилем. Бывший квартирмейстер моментально понял, что произошло, и потому бойко направился вслед за беглянкой, попутно поднимая с пола сбитых ею эльфов.
