— Ты пила? — сказала Рэтчер.

— Молчать! — крикнул лорд Феллстоун. — Верни палочку завтра до полудня, или он сгорит на шесте.

— Что? Нет! Нельзя! — сказала я, проклиная неспособность сказать внятно.

— Я буду ждать это. Мы давно не жарили что-нибудь вкусное, — он повернулся к страже. — Уведите их. Ее — в башню.

Эш поймал мой взгляд перед тем, как трое увели его. Я думала, что он передавал взглядом не терять надежду, но это могло означать и: «Думай, у меня кончились идеи».

Стражи потянули меня, ожидая, что я пойду. Я споткнулась на первом шаге.

— Несите ее, дураки, — сказал лорд Феллстоун.

Страж с холодными глазами поднял меня и вынес из комнаты, а другой — со следами сыпи на лице — шел следом. Я хотела попросить отдать мне сумку Кальдера, но передумала. Лучше не показывать, что она важна. Я даже не смотрела туда, пока меня уносили. Но я знала, что сумка у ног Рэтчер, и она не бросит вещь вот так. 

 Они вернулись к тому, с чего начали — он в темнице, а она в своей комнате. Хуже было то, что теперь он знал, что не сможет убить Рэтчер, спасти Лэнса от пребывания призраком или вернуть Кальдеру его облик. Таракан был в сумке, что забрала Рэтчер, и если она не убила его, это скоро сделает служанка на кухне. Тесса уже не могла помочь — без амулета или палочки, хотя последнее оказалось не таким полезным, как они думали Лорд Феллстоун не собирался торговаться с ней.

Как только его оставили в темнице, Эш схватил флягу с водой и полил на глаза. Стало немного легче, хотя они все еще болели. Но это нельзя было сравнить с тем ужасным жжением, что он ощущал, когда существо забрызгало его. Теперь его зрение вернулось почти полностью, но все еще оставалось не четким, словно он смотрел через тонкую серую вуаль. Но случившееся с глазами нельзя было сравнить с его болью, когда он подумал, что Тесса умирает. Он был готов на все, чтобы спасти ее.

Он хотел ударить себя за беспечность и глупость. Стоило проверить ее дыхание. Если бы он думал, он бы вспомнил, что укусы змей лишают жертву движения. Яд горел в его глазах, мешал мозгам. Это хоть что-то объясняло.

Он прислонился к стене и закрыл глаза, представляя то, что во всем этом принесло ему счастье: как Тесса бросилась в его объятия. Она испугалась его смерти, может, так же сильно, как и он ее. Если бы он отдался чувствам, он бы поцеловал ее, он обнял бы ее так крепко, что ей было бы сложно дышать. Он все еще ощущал, что правильно сделал, отодвинувшись. Было бы неправильно пользоваться ее горем и сочувствием к другу, которые она к нему испытывала. Он был благодарен за миг радости, что она дала ему. Он будет представлять этот миг завтра, на шесте, перед смертью. 

 Стражи по очереди несли меня, пока поднимались в комнату в башне. Это было неприятно, но выбирать я не могла. Мы добрались до двери, у меня забрали мешочек с инструментами, бесцеремонно бросили меня на пол в комнате. Замок щелкнул, когда они закрыли дверь. Ключи меня не тревожили, я могла справиться с замком и двумя шпильками для волос, но я слышала, что они не ушли, а остались под дверью.

Я огляделась и узнала комнату, где видела Рэтчер впервые, она исцеляла Феллстоуна Жуткой костью. Было иронично оказаться в конце здесь, в месте, откуда все началось, когда я глупо влетела в окно и подала злодею сигнал посылать свинов. Теперь я получила ответ. Он был монстром без ограничений, он собирался пить кровь дочери, чтобы продлить свою злую жизнь.

Я думала, что окажусь в темнице, но это место было роскошным, как и спальня моей матери. Кровать была меньше и не такой резной, но от этого не была менее удобной. Они могли переселить ее сюда после первой попытки сбежать.

Я поднялась с пола. Эффекты яда почти прошли, только покалывали кости, и я снова двигалась свободно. Я открыла окно и посмотрела, как далеко земля. Так не сбежать

Я проверила, есть ли в комнате скрытые двери, хоть и не ожидала найти, как и не думала, что выдержу бой со змеями еще раз, если найду тайный проход. Переживать не стоило, стены были прочными и без других выходов.

Я прошла к кровати и рухнула на нее. Палочка была в сумке Кальдера. Я не могла вернуть то, чего не было. Я не знала, как долго работает порошок невидимости, но даже если он еще работает, Рэтчер сможет нащупать палочку в сумке. Возможно, придется снова торговаться за жизнь Эша. Лорд Феллстоун хотел обучить меня. Я могла притвориться, что передумала, чтобы он поверил, что я его слушаюсь. Сделать вид, что мне важно быть его дочерью.

И дело с моей кровью. Это объясняло капли на простыне, когда я прибыла. Я не знала, сколько у меня взяли. Он будет беречь мою жизнь, чтобы не лишиться запасов, хотя ему будет все равно, ослабею ли я из-за его жажды. Я не знала, радоваться или бояться, что его здоровье ухудшилось после моего прибытия. Он может разочароваться в эликсире и перестать осушать меня или наоборот решит, что добавить нужно больше.

Веки стали тяжелыми. Я плохо спала с тех пор, как мы отправились на задание. Усталость охватила меня, и, несмотря на мое желание продумать план, я закрыла глаза и сжалась на матрасе. Я почти спала, когда тихий звук — трепет крыльев птицы — донесся до моего сознания. Я вспомнила, как была воробьем, захотелось летать. Я открыла глаза, ворона сидела на столе. Сначала я подумала, что сплю, ведь ворона повернула голову и посмотрела на меня совсем не как ворона на человека. Но я узнала, что это реальность, когда птица спрыгнула на пол, поскребла когтями три раза и стала Рэтчер.

Я села, встревожившись.

— Пришла за моей кровью? — спросила я.

Она подошла к кровати.

— Не искушай меня.

— Я слышала, как он приказал тебе.

— Не нужно. У меня уже есть. Взяла, пока ты была без сознания после атаки призраков.

— Я думала, он уже это использовал в зелье, — сказала я.

— Он тоже так думает. Но я обменяла это на кое-что лучше. Не нужно это обсуждать. Я пришла за Жуткой костью.

Радовало, что она не нашла палочку в сумке Кальдера, но и меня это к Жуткой кости не приближало.

— Скажи лорду, что я верну ее утром в обмен на свободу Эша, — сказала я, стараясь выглядеть увереннее, чем была.

— Отдай ее мне, и ты получишь еще и свою мать и друга-таракана, — сказала она. — О, и брат-призрак будет свободен.

— Ты это можешь?

— Кто живет от Жуткой кости, от нее и умирает. Если я ее уничтожу, умрет лорд Феллстоун и его чары.

Ее признание поразило меня.

— Ты хочешь убить его?

— Откуда удивление? — сказала она. — Я все это время помогала тебе.

— Помогала?

— Я пыталась сперва запугать тебя, чтобы ты убежала. Это был лучший вариант.

— У моего дома?

— Ты все равно пошла, мне пришлось сменить тактику. Кто оставил амулет твоему невидимому другу, чтобы он отдал кулон тебе?

Удивительно, что она заметила Кальдера. Но мне нужно было думать о важном.

— Не понимаю, почему ты идешь против лорда Феллстоуна, — сказала я.

— Есть свои причины.

Он жестоко обращался с ней. Но он и учил ее быть магом, полагался на нее, как на мудрого советника. Она предаст его из-за мелочи?

— Скажи, как уничтожить палочку, и я сама это сделаю, — сказала я.

Она рассмеялась.

— Ты не сможешь. Ты не маг.

— Лорд сказал, что я родилась магом.

— Думаешь, это так просто? — сказала она. — Для доступа к силе учатся годами.

Мы были в тупике. Она хотела палочку, а я не могла отдать ее. Хватало того, что она жестоко убила близнеца Эша у него на глазах.

— Если хочешь убить его, сделай это без Жесткой кости, — сказала я.

— Глупая ты, если думаешь, что лорд Феллстоун позволит твоему другу покинуть замок. Ты слишком много знаешь и пыталась перечить ему.

Она была права. Я слишком много знала. Я знала слишком много и о ее планах убить лорда. Она пришла ко мне с мечом и кинжалом. Узнав, где палочка, она убьет меня. Если я не скажу, она будет пытать меня, чтобы узнать. И она все равно убьет меня.