Кальдер слышал, как подъезжает карета. И тут брат Фэлин, Мейс, выбежал из дома к ним.

— Стой! — крикнул он.

Кальдер хотел обрадоваться вмешательству Мейса, но что-то помешало ему. Кодекс чести развился в нем без его ведома. Все это время с Фэлин давало ему понять, что он не подходил ей. Ее родители поверили бы, что гадюка способна на благородные поступки, а не он. Но… он хотел поступить благородно.

— Иди, — сказал он. — Я задержу твоего брата.

Ее глаза блестели.

— Милый Кальдер. У меня не будет друга лучше, — она поцеловала его щеку и сжала пальцы, а потом отпустила. Она повернулась к карете, что замедлилась на дороге в нескольких ярдах от них.

Кальдер полез в сумку, в этот раз искать не требовалось. Нужная вещь лежала сверху. Он быстро зажег мешочек искрой из огнива и бросил на землю перед Мейсом. Густой дым повалил оттуда, закрывая юношу. Запах вызвал у него кашель, глаза его точно слезились. Кальдер отвернулся и увидел, что Фэлин добралась до кареты. Он схватил сумку и собрался бежать.

Но Мейс был быстрее. Щурясь, он вышел из облака и прыгнул на Кальдера. Он схватил его за руку, развернул и вонзил меч в глаз Кальдера. Мейс точно целился не туда, но не мог сейчас попасть метко.

Кальдер не помнил, что было после этого. Через несколько недель, когда он лежал в своей комнате и приходил в себя, Фэлин пришла проведать его. Он посмотрел на нее оставшимся глазом и удивился.

— Ты вернулась, — сказал он, злясь, что говорит об очевидном.

— Я и не уходила. Я увидела, что брат сделал с тобой… Я не могла так тебя бросить. Я остановила карету. Кучер и Дэниел довезли тебя до дома.

Кальдер искренне сказал ей, что ему жаль. Пелена упала с ее глаз с их последней встречи.

— Родители сказали нам, что лишили бы меня наследства, если бы я вышла за него. После этого я Дэниела не видела. Он меня совсем не любил, похоже, — слеза скользнула по ее щеке, и Фэлин вытерла ее.

Он хотел сказать ей, что это к лучшему, хоть он и потерял глаз, но он знал, что она не поблагодарит его за плохие слова о Дэниеле.

— И… родители нашли мне пару, — сказала она. — Свадьба через две недели.

И шарик его надежды лопнул снова.

— Кто?

— Человек богатый и сильный. Маг, лорд Феллстоун, — сказала Фэлин.

* * *

Кальдер думал о разном и не знал, сколько времени прошло. Он перестал смотреть на компас и шел по грубой дороге. Он заметил странное дерево на холме в стороне. Оно выглядело зловеще, множество голых извилистых веток казалось большим пауком. Он хотел отвернуться и продолжить путь, но заметил фигуру под деревом.

«Может, это товарищи?» — он не видел отсюда, так что мог лишь осторожно подойти, надеясь, что разглядеть человека так, чтобы его не заметили.

Странные овальные силуэты свисали с нижних веток дерева, как украшения. Фигура — теперь он точно видел, что это женщина — срезала один такой силуэт и укачивала. Ее грива кудрявых черных волос, казалось, двигалась сама по себе. Кальдер зачарованно приближался.

На женщины были слои одежды: панталоны под юбкой, две блузки и жилет, несколько шарфов и шаль. Взгляд Кальдера скользнул по сверткам, висящим на дереве. Они выглядели как звери — белки, зайцы, еноты — укутанные серой пряжей. Движение женщины привлекло его внимание. Она стояла спиной к нему, склонилась над существом, которое сорвала с ветки. Раздался странный хлюпающий звук. И теперь она казалась лысой.

Он увидел достаточно, чтобы понять, что она не поможет ему найти друзей или выполнить задание. Он попятился, ветка хрустнула под его ногой. Он застыл, мысленно ругаясь. Женщина развернулась и хмуро посмотрела на него. Ее лицо было древним и с белым пушком. Ее ладони были с паутиной между пальцев и длинными острыми ногтями.

Но от увиденного кровь застыла в нем, и это было из-за одного из нескольких браслетов на ее левом запястье — кожаном наруче с мордой лисы, сочетающейся с его оловянным котом. Он смотрел на каргу с растущим ужасом, тысячи пауков поднималось по ее юбке к наполовину съеденному зайцу в ее руках, а потом перебирались на ее голову и изображали волосы. 

 Мы с Эшем шли по мрачному пейзажу, и от каждого хруста ветки, уханья совы или шороха ночного зверя я вздрагивала. Обычно я так легко не пугалась, но Проклятый лес был в моих кошмарах с детства. Он был таким густым и влажным, что солнце толком не проникало, день было сложно отличить от ночи. Когда мы отправились в путь, нас вел полумесяц, но свет потемнел, и я не могла понять, закрыли его деревья, тучи или чары. В лесу было полно колючих кустов и ветвей, покрытых мхом. В воздухе пахло разложением. Но намного хуже была пелена кровожадности, что окутывала нас. Мы медленно шли по тропе, смотрели под ноги, чтобы не упасть из-за корней, и остерегаясь ветвей, что могли порезать кожу. Мы шептались, боясь, что разбудим демонов леса.

— Не думаю, что это правильный путь к замку, — сказала я.

— Думаешь, сначала нужно было поискать Кальдера?

— Он захотел бы, чтобы мы шли дальше. Уверена, он тоже так делает.

— Ладно, понадеемся на эту тропу, — сказал Эш. — Она должна куда-то вести. Не думаю, что лес очень широкий.

— Не широкий. Если идти по прямой к замку, всего половина мили. Но он окружает замок. А если тропы будут водить нас кругами?

— Это невозможно. Рано или поздно мы найдем дорогу, что пересекает тропы.

— Тропы могут повернуть раньше дороги, — сказала я. — Ты не слышал легенды? Никого из вошедших сюда не видели. Если тропы ведут по прямой к замку или дороге, разве люди не вышли бы из леса?

— Это могут быть истории, чтобы отвадить нарушителей.

— Надеюсь. Но нам стоит пойти сюда, — я указала влево от нашей тропы.

— Почему?

— Я видела замок. Когда была, кхм, на дереве, — после того, как Эш убил свина, перед тем, как изменить облик, я воробьем взлетела, чтобы увидеть крепость. Я знала, опустившись, в какую сторону нужно идти, хотя не была уверена, придерживались ли мы все того же курса.

— Это было довольно давно, — сказал Эш. — Думаю, стоит остаться на тропе.

Я замерла и посмотрела на него. Может, он думал, что он как мальчик будет принимать решения. Я так не считала.

— Я уверена в своих словах, — сказала я. — И мне нужно в замок. Я рада, что ты пошел со мной… кстати, почему? — я замолчала, но он не ответил, и я продолжила. — Как бы там ни было, ты присоединился последним, так что не можешь быть лидером.

— Думаю, ты была бы больше рада Риланду, — голос Эша был полон презрения.

— Он — лучший мечник, — я пожалела о словах, как только их произнесла, особенно зная, что это не правда.

— Лучший…? Если бы он был вместо меня… он бы уже лежал мертвым на земле, и ты была бы без помощи и защиты.

— Защиты? Ты проиграл бы тот бой, если бы не удачное появление птички.

— Если бы тут был Риланд, я бы сразу доказал, кто лучше. Но его тут нет, правда?

— Потому что ему запретил отец, — сказала я, вдруг защитив то, что пару часов назад считала трусостью. — Всем нам было бы лучше, если бы мы слушали отцов, — я отметила иронию, ведь папа был мертв, потому что я ослушалась, и теперь я отчитывала другого по этому вопросу.

— Отец мне тоже запретил, — тихо сказал Эш.

Его слова меня удивили. Зачем я вообще начала этот спор? Я была сама не своя в этом месте. Оно лишало радости, вызывало только гнев, страх и подозрения. В отличие от Риланда, Эш не послушался отца и пошел со мной. Он заслуживал уважения и благодарности, даже если не мог и мышь убить папиным мечом.

Эш выпалил:

— Это из-за Рэтчер.

— Что?

— Ты спросила, почему я пошел. Из-за нее. Ученицы Феллстоуна. Кое-что случилось три года назад, когда мы с Лэнсом…

— Твой брат-близнец? Я слышала, он умер. Мне жаль, — у меня не было братьев или сестер, и было сложно понять, что он ощущал. Но если Эш и Лэнс были похожи на близняшек вдовы Хоули Маргарет и Анну… они были неразделимы. Я не могла представить одну без другой.