- Я заметил, - Эрик, который еще недавно сжимал клинок, уже был на стороне Хозяина Песчаной скалы, и, в общем-то, был прав. - И все-таки стоит расспросить его о ветрах!

- Не думаю!

- Странно, - поддел Эрик, - обычно ты именно этим занимаешься!

Слово за слово, опять нашелся повод для спора.

Он появился так же незаметно, как исчез. Мальчишки прервались на полуслове. Я готова была поклясться, что третий глаз был, да что я, Эрик тоже видел его, такое не каждый день встречается. Но в пещере, в лиловом сиянии светильников, человек, освободивший нас из заточения, стал вполне обычным мужчиной неопределенных лет. Третьего глаза как не бывало, осталась только острая порода в чертах и манерах.

- Ну что? - многозначительно спросил он. - Теперь Эмиль Травинский станет сговорчивее? - и мне мгновенно стало ясно, что Эмиль не сказал ни слова и обещал молчать, пока не станет известна наша судьба. Ну, Эмиль, ну ты молодчина, даже теперь он только сдержанно поклонился. Я почему-то повеселела.

- Хочу напомнить, - терпеливо продолжал человек, - за последние двадцать десятилетий границы Запретной Земли нарушались только дважды, это были опытные воины, он они погибли гораздо быстрее, чем смогли продержаться вы. Я не вижу перед собой ни воинов, ни безумцев, и хочу знать, как получилось, что вооруженные дети шастают по горам?

- Мы очутились здесь не по своей вине, - ответил Эмиль, - мы искали дорогу назад до тех пор, пока не попали под чары Вечной Горы.

- Ты прекрасно понимаешь, мальчик, что назад дороги нет так-же, как нет дороги вперед. Я знаю, что на этот раз вы не переходили блуждающие мосты, а, между тем, в день вашего появления, в Горах случились воздушные лавины, и Мирная вышла из берегов. Это серьезные вещи, думаю, вы не станете спорить. Так что предлагаю сесть на камни, они теплые, и послушать, что скажет Эмиль Травинский в ваше оправдание.

Камни действительно оказались не только теплыми, но и мягкими: волшебные, наверняка, не камни - кресла. Мы увидели их тотчас, как хозяин Песчаной скалы произнес слово "камни". Туманный свет прояснился, и пещера открыла перед нами и камни, и контейнеры, и полки, врезанные прямо в стены. На полках громоздились сосуды немыслимых форм и всевозможных размеров. Я глазела на все эти вещи и не могла заставить себя сосредоточиться.

- В наши намерения не входило даже приближаться к Запретной Земле, - говорил Эмиль, - нас принесло ветром из Дымных равнин прямо к подножию хребта Инкабара. Что, по-вашему, мы должны были делать?

- Ветром? - похоже, Эмилю с первого же слова удалось удивить хозяина. - Из Дымных равнин до Инкабара не долетит даже ураган. Хотите сказать, что ветер принес по воздуху четырех юношей и девушек, нагруженных туоновскими рюкзаками, инструментами и волшебными арбалетами?

- Вы мне не верите? - серьезно спросил Эмиль.

- Я не могу тебе не верить. Надеюсь, ты понимаешь, Эмиль, что ложь и правда сильно отличаются друг от друга. Но эта правда не обещает ничего хорошего. Расскажи, что это был за ветер.

Эмиль вздохнул и поведал хозяину Песчаной скалы о наших последних приключениях. Мужчина слушал очень внимательно. Сидел почти без движения. Лишь золотые пальцы, нервно постукивающие по каменному креслу, выдавали его серьезную озабоченность. Было ясно, что все, происходящее с нами, обернулось чем-то очень важным, и крайняя необходимость заставила его открыть перед нами свое лицо, и эту пещеру. Здесь была какая-то тайна, старая тайна, охраняемая хребтом Инкабара и этим удивительным человеком. "Может он здесь не один, - думала я, - может таких, как он, еще много." Хорошо бы так, потому что мне хотелось ему доверять. Вот ведьма, да ведь рукастый ветер не зря принес нас сюда.

Эмиль рассказал обо всем, кроме перепелки и Розы Ветров. Может и правильно - если трехглазый человек захочет нам помочь, рассказать об Улене никогда не поздно.

"Так всегда и бывает" - устало думала я. Ждешь, ждешь чего-то, изнываешь всей душой по событиям, по приключениям, а когда, наконец, все, чего ты ждал, обрушивается на тебя, как гром среди ясного неба, и нет ни минуты покоя, чтобы что-нибудь не произошло, - ты ворчишь и жалуешься на усталость, и спать хочется именно тогда, когда происходит все самое интересное. Даже Эрик притих, он грел о теплые камни замершие, черные, как уголь, ноги, и рассеянно следил, как сами по себе, то возгораются, то гаснут голубые светильники. Но и он не пропустил ни единого слова.

Пока Эмиль рассказывал о рукастом ветре, о галочьей стае и лошадях, хозяин Песчаной скалы менялся в лице, если про его лицо можно было так сказать. Его черты и мимика казались неуловимы и, скорее я не увидела, а почувствовала, что рассказ Эмиля - далеко не шутки для нашего собеседника. Он выслушал, не перебивая, помолчал какое-то время, а затем сказал:

- Если Унтар проснулся, проснулись и остальные...

И Эмилю пришлось рассказать про остальных. Чем подробнее он говорил про ветра, тем тревожнее становились мысли хозяина Песчаной скалы. Больше всего его заинтересовал сонный бриз. Он расспросил обо всем, что мы видели во сне, сколько спали, и как сумели проснуться. Оказалось, что мы вообще не должны были прийти в себя, и просто чудо, что бриз не усыпил нас до смерти.

Хозяин спросил нас о том, куда мы шли и почему у нас собой музыкальные инструменты. Эмиль ответил, что шли мы в Купеческую Гавань, на весеннюю ярмарку, но ветра изменили наш маршрут. Конечно, это была полуправда, и хозяин Песчаной скалы только недоверчиво улыбнулся.

- Что ветрам Унтара от вас нужно? - спросил он.

- Мы бы сами хотели это знать, но мы не знаем, - ответил Эмиль, - даже Итта не догадывается...

- Итта? - золотой человек задержал на мне взгляд, и мне показалось, что я снова вижу у него во лбу вселенную третьего глаза. - Девушка, чующая жизнь? Я думаю, она знает! - уверенно сказал он.

Все уставились на меня, но, клянусь, я не понимала, о чем он говорит.

- У вас есть что-то, что им нужно, - продолжал мужчина, - или то, что им не нужно. Может, вы и не знаете, а оно есть!

Он задумался надолго. Мне показалось на миг, что он подсказывал нам отгадку, но нет - хозяин Песчаной скалы сам не был уверен в том, что знает ее. Все это время Ив не произнесла ни слова и не спускала с него своих прекрасных глаз. Но за ее степенной осанкой и сдержанным молчанием нетрудно было разглядеть поглотившего ее восхищения. Мы с Эмилем переглянулись.

Наконец хозяин Песчаной скалы, трехглазый золотой человек и воин оторвался от своих размышлений и обратился к нам.

- Теперь послушайте, дети, что скажу я. Ветра Унтара, а я уверен, что это именно они, других таких быть не может - порождение старого мира. Вы кое-что знаете про это. Накануне того, о чем лучше не вспоминать, последнее волшебство отворило ворота Вседозволенности и выпустило в мир пять ветряных стихий, подарив им собственную волю. Они гуляли по свету и резвились без всякой цели, пока Унтара, могучий вихрь, самый мудрый из всех, не отыскал их. Он увидел, сколько разрушений и бед несут его братья в мир, и без того обреченный. Унтар обманул их, он собрал всех вместе и привел сюда, во фьорд Яблочный, где ждала их единственная справедливая участь - вечный сон. Они заснули на много столетий, и мы не предполагали, что они могут проснуться.

- Вы - Хранители Гор? - осмелился спросить Эмиль.

Человек промолчал, разглядывая Эмиля, точно решая, стоит ли ему отвечать. А я подумала, что Эмилю вряд ли пригодился бы мой дар, и, скорее всего, гораздо интереснее доходить до всего своим умом.

- Ты - умный мальчик, Эмиль, - произнес он, не спуская с моего Эмиля тяжелых, изучающих глаз. - Держи в тайне то, что видел и слышал сегодня и объясни это своим друзьям.

Он отошел к стене и долго разглядывал свои флаконы, а затем вдруг повернулся к Ив и сказал:

- Готов поспорить, Ив Тадеуш сможет приготовить из этих снадобий лекарство для своего друга. Если, конечно, она хорошо помнит травную энциклопедию и захочет взглянуть на мою коллекцию.