Я позволил ей остыть одной в её спальне. По крайней мере, у меня был диван, замечательный диван, который никогда не сорвётся на мне.

Я не знаю, почему я так сильно отреагировала на то, что сказал Клетч в гостиной, но так или иначе, я рассердилась на него.

Я растянулась на своей кровати, ноги половину прикрывала тонкая простынь, и я варилась в собственном соку. Какое право он имел говорить мне, что я совершаю ошибку? Даже если он сказал это не совсем так, но я точно понимала, что он так думал. Я знаю, что Клетч действовал так из лучших побуждений, но всё равно было больно слышать от кого-то, кто был мне не безразличен, что моя большая жертва и важный план не сработает или что ничего не выйдет.

Я уже так сильно втянула себя в это. Я видела и делала вещи, которые никогда не хотела бы делать, — всё ради пользы клуба. Меня бесило, что Клетч мог быть настолько высокомерным и вести себя так, как будто в этом ничего нет.

Я вздохнула и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Правда состояла в том, что я понимала, что бешусь из-за того, что у меня были те же самые мысли. Было не похоже на то, что он сказал мне что-то новенькое, что-то я и так уже не догнала.

Но всё равно это было трудно услышать. Я не хотела становиться женой Джеттера, но также я хотела сделать что-то, что поможет в войне.

Пока я валялась, зазвонил мой телефон. Я потянулась и схватила его, отвечая на третьем звонке.

— Алло?

— Привет, Джанин, — это был Ларкин.

— Привет, папа. Как жизнь?

— Нам надо поговорить, — он звучал болезненно, как будто не хотел начинать эту беседу.

— Окей, — я обеспокоенно села.

— Я слышал, ты встречалась с Джеттером сегодня утром.

— Ага. Прости, что не сказала тебе об этом первой. Я подумала, что будет лучше для всех, если я пойду.

Он вздохнул.

— Всё в порядке. Хотя Джеттер, кажется, очень заинтересовался тобой. Я не могу сказать, лжет он или нет.

— Понятия не имею, — ответила я честно. — Он рассказал одну мне историю, вообще-то она была о тебе.

Наступила пауза.

— Что он сказал?

— Что была девочка по имени Джолин. Он сказал, что встречался с ней, но затем она бросила его и ушла к тебе. Одной ночью ты привел её на сделку с наркотой, и она словила пулю. Типа Джеттер оставил «Демонов» из-за этого.

Ларкин засмеялся.

— Это правда.

— Действительно?

— Да, но он рассказал тебе всё наоборот. Джолин бросила меня ради Джеттера, и этот грёбаный ублюдок был тем, из-за кого её убили.

Я моргнула, удивлённая этим.

— Почему он рассказал мне всё по-другому? — спросила я.

— Не знаю, но будь осторожна, когда находишься рядом с ним. Я говорил тебе, что Джеттер коварный сукин сын.

Я не представляла, что эта история должна была доказать. Он должен был понимать, что рано или поздно я спрошу об этом у Ларкина, и как только я это сделаю, то выясню правду. Конечно же, я поверю Ларкину, а не Джеттеру. Я доверяла собственному отцу, а не незнакомцу, который давным-давно предал клуб.

Какие бы мало-мальски приличные чувства у меня ни появились к Джеттеру — они немедленно растворились. Он не был таким уж плохим парнем сегодня утром, но сейчас я поняла, что всё это было представлением. Джеттер по-прежнему играл в игры, пытаясь забраться в мою голову, а также скорей всего в голову Ларкина.

— Вот ублюдок, — произнесла я. — Он просто играет с нами, да?

— Я не знаю. Не понимаю, что из этого выйдет. Но он не так давно заходил ко мне, и нам с тобой надо поговорить.

Я почувствовала огромную дыру в животе.

— Просто скажи мне.

— Он хочет ускорить свадьбу. Через два дня.

Я задержала дыхание и выпустила воздух. Он хотел ускорить свадьбу. И это по-прежнему грядёт.

Я не чувствовала облегчения.

— Окей, — сказала я. — Когда б тебе не понадобилось. Думаю, лучше раньше, чем позже.

— Тебе не…

— Я это сделаю, — перебила я его, — так что прекращай уже говорить об этом.

— Тогда ладно. Два дня, и ты выйдешь замуж.

— Окей.

— Приходи в клабхаус после работы, — сказал он. — Мы поговорим об этом, — он замолчал. — Всё практически кончено. Я обещаю. Всё практически сделано.

— Окей. Увидимся позже.

Он повесил трубку.

Я уставилась на телефон, беспокойство накрыло меня. Через два дня я действительно собираюсь выйти замуж за парня, какого-то незнакомца, которого едва знаю. Какого-то незнакомца, которого я вообще не люблю. Когда реально хочу мужика, сидящего на моём диване, которому залечивала рану.

Я вздохнула и встала. Мне довольно скоро надо уже отправляться на работу во вторую смену. Надеюсь, что Клетч будет достаточно нормально себя чувствовать для этого, но я не обвиню его, если он отправит проспекта присматривать за мной.

Я вышла из комнаты и пошла в ванную принять душ.

Я просто не буду думать об этом. Джеттер скоро будет моим мужем и всего делов. Нет никакой необходимости тянуть с этим или интересоваться, что ещё произойдёт в моей жизни. Я заклеймена и это происходит, не зависимо от того, действительно я хочу кого-то ещё или нет.

Я разделась и позволила горячим струям воды омыть мою кожу, стараясь не думать о мужчине в другой комнате.

Клетч сказал, что он в порядке и отвезёт меня на работу, но он определенно не выглядел хорошо. Но я была в настроении с ним спорить, хотя бы о том, как он шлёпнул несколько повязок на порез, и мы отправились на улицу. По крайней мере, он больше не истекал кровью.

Работа ползла как обычно, особенно учитывая, что это поздняя смена. Я ненавидела обеденную суету, а потом ещё необходимость иметь дело с припозднившимися пьяными идиотами. Я закончила в час ночи, а бедный Клетч застрял в кабинке на восемь часов абсолютного ничегонеделанья.

Не то, чтобы он жаловался. Он съел ужин, а затем второй ужин несколькими часами позже. Я пыталась не слишком много смотреть на него и не слишком много времени проводить за его столом, но это было трудно. Гнев давно прошёл, и этот гнев сменила эта гложущая потребность.

Не говоря уже о чувстве вины. Я не сказала ему, что свадьбу перенесли, поскольку боялась того, как он отреагирует.

Я не хотела причинять ему боль. Вообще-то я не знала, смогу ли я причинить ему боль. Несомненно, мы трахались, и он говорил вещи, которые заставили меня думать, что это было больше чем просто это, но в действительности я не знала, чего он хотел. Возможно, он просто использовал меня для секса на какое-то время, до того пока я наконец-то не выйду замуж и не буду больше его заботой. Возможно, я слишком далеко зашла в своих размышлениях.

Но я не могла себя остановить. Клетч уж точно не делал ничего, чтобы мне стало проще. Он был жёстким мужиком, которого невозможно прочитать, и я не имела никакого понятия, чего он хотел.

И не забудьте о том, чего хотела я. Был ли он просто твёрдым членом, который заставлял меня чувствовать себя хорошо? Сначала я так и думала, но чем больше находилась рядом с ним, тем больше я осознавала, что это были гораздо больше, чем просто секс между нами. У нас было столько общего, в некотором смысле мы были родственными душами.

И всё было так запутано. Пока длилась моя смена, и ночь становилась всё темнее и позднее, я решила рассказать ему. Я собирался рассказать ему, как только она закончиться.

Часы пробили полночь. Я приняла несколько новых заказов, обслужила несколько столиков, и со всем скоро наступил час ночи.

Мои ноги ныли, когда я собирала свои манатки. Клетч рассеянно играл с солонками, когда я шла к нему.

— Закончила? — спросил он, не поднимая взгляд.

— Ага, закончила, — я села в кабинку напротив него. — Но подожди. Я хочу поговорить, прежде чем мы уйдём.

— Говори, принцесса.

Я глубоко вздохнула.

— Ларкин звонил, перед тем как мы уехали из квартиры. Они перенесли свадьбу. Она состоится через два дня.