Джейсон Монтгомери протягивает ему холщовый мешочек с припасами:

– Я останусь сидеть на мостике «Тонги» у рации. Если вам что-нибудь понадобится, вам стоит только крикнуть.

– Свяжись со своим дядей на борту «Макфарланда». Наладь ретрансляцию, чтобы я мог поговорить с ним напрямую.

– А вы знали, что самое популярное название для судов – это «Одержимость»?

– Сосредоточься и постарайся не отвлекаться. – Джонас активирует кабину пилота, задраив над головой темный акриловый купол.

Джон Лебланк, включив лебедку, спускает на стропах обтекаемый сумрачно-зеленый аппарат в Тихий океан.

Система управления «Эбис глайдера III» является точной копией системы управления «Морского дьявола»: правая и левая ножные педали управляют движителями на крыльях, а джойстики – подъемом и спуском.

При этом «Эбис глайдер III» имеет еще и третий джойстик, отвечающий за водородный двигатель, а также ручное управление механической рукой с захватом. Кроме того, подводные аппараты различаются формой корпуса и эксплуатационными характеристиками. И если «Морской дьявол» – судно с гидродинамическими крыльями, предназначенными для маневрирования, то «Эбис глайдер» – в принципе одноместная подводная высокоскоростная ракета.

Джонас смотрит на электронные часы. 10:37. Нужно следить за тросом. Нельзя двигаться быстрее, чем он вытравливается. И пока ныряльщики освобождают подводный аппарат от строп, Джонас вызывает по рации Лебланка:

– Инженер, какова максимальная скорость вытравливания троса?

– Двадцать футов в секунду.

– По моему сигналу переключите лебедку на максимальную скорость. Три… два… один…

Массивная катушка с тросом, установленная на носу танкера по правому борту, внезапно оживает. При каждом обороте в море вытравливается пятьдесят футов кабеля.

Дождавшись, когда тяжелый носовой обтекатель затонет, Джонас включает спаренные винты. «Эбис глайдер III» ныряет в океан практически под углом девяносто градусов, словно летящая вниз стрела. Буквально через минуту море чернеет. Джонасу, прокладывающему путь вниз, в пустоту, приходится полагаться исключительно на показания приборов. Он чувствует, как трос тянется за механической рукой, расположенной в телескопическом кожухе под килем. Опасаясь порвать трос, Джонас снижает скорость, чтобы обеспечить слабину.

Две минуты… две тысячи футов… Чувство направления полностью утрачено. Абиссальный снег проносится мимо кабины, словно ночная метель.

Три тысячи футов… четыре тысячи…

– «Эбис глайдер», говорит Спайдермен. Вы приближаетесь к входному отверстию. Вам нужно сбросить скорость. А иначе вы спутаете наши сети.

– Ответ отрицательный, Спайдермен. Вы распутаете сети после того, как я пройду через входное отверстие.

Джонас проверяет на сонаре свою траекторию, чтобы определить, не сбился ли аппарат с курса.

Пять тысяч футов… шесть тысяч… Проклятый трос вытравливается слишком медленно. Течение относит его в сторону. Джонас в очередной раз сбрасывает скорость, поскольку нагрузка на механическую руку уже становится опасной.

Джонас видит огни внизу. А потом он видит дыру.

Она оказалась больше, чем он предполагал: круглое отверстие шириной четыреста футов. Приблизившись к отверстию, Джонас обнаруживает по краям поднятие горной породы.

Отверстие явно не было высверлено Мареном. Кратер возник много лет назад. Подобную дыру могло пробить только нечто очень большое.

Джонас включает установленные на крыльях прожекторы и, направив нос подводного аппарата в черную дыру, спускается в ад на поиски сына.

С помощью пустых пластиковых бутылок Дэвид переливает оставшуюся воду из туалетного бачка. И хотя система снова вырабатывает кислород, датчик воды остается на красной отметке.

Дэвид выкидывает бутылку и ложится рядом с Кайли на койку.

– Все, пусто.

– Сколько нам осталось? Только не ври.

– Я завернул вентили на верхнем уровне и включил систему на минимальную производительность. Максимум… два часа.

Кайли накрывает руку Дэвида своей. По щекам девушки текут слезы, смешиваясь с потом.

– Прости, что втравила тебя в эту авантюру. Это моя вина.

– Нет, я сам сделал свой выбор.

– Дэвид, я люблю тебя. Ты мне веришь?

– Да.

– Я должна кое-что сказать тебе. Собственно, мне уже давно следовало признаться. – Кайли резко садится, откинув прилипшую к шее прядь черных волос. – Меня рекрутировали не только в качестве пилота. Бин Рашиди специально попросил подобраться к тебе поближе. – (Дэвид закрывает глаза, пытаясь сдержать слезы.) – Ему нужно было, чтобы ты совершил погружение.

– Выходит, ты флиртовала со мной в самолете… И потом утром у бассейна…

– Да, но все изменилось, когда я узнала тебя поближе. Я сказала ему, что отказываюсь это делать. Сказала, что я или играю по своим правилам, или ухожу.

– А в ту ночь, когда я говорил со своим отцом? В ту ночь, когда я умолял тебя остаться со мной в Дубае?

– Нет, то была моя собственная инициатива. Мне не хотелось с тобой расставаться…

– Но тебя обуяла жадность. И ты мне не поверила.

– Моя семья не купается в деньгах. В отличие от твоей. Родители едва сводят концы с концами. Им очень нужны деньги. Бин Рашиди предложил мне сто штук за погружение. И я, конечно, не могла упустить такой шанс. Ведь я реально верила, что справлюсь… Правда, лишь до последнего погружения. Как только мы с Дебби Юмел оказались в Панталассе, то поняли, что не способны нырнуть на такую глубину. Ни одна из нас. – (Дэвид садится на койке спиной к Кайли.) – Ты меня ненавидишь, да? Я тебя понимаю.

– Это не так. Ты пыталась помочь семье. А я пытался тебя защитить.

Кайли прижимается к его спине и всхлипывает, уткнувшись ему в плечо:

– Мне так жаль! И так страшно!

Повернувшись, Дэвид порывисто обнимает Кайли:

– Все в порядке.

– А ты разве не боишься?

– Чертовски боюсь! А на погружение я согласился, потому что еще больше боялся потерять тебя. Боялся, что в результате ты совершишь погружение с Брайаном.

– Брайан не справился бы с течением. – Прижавшись к щеке Дэвида мокрым от слез лицом, Кайли страстно целует его в губы. – С тобой я всегда чувствовала себя в безопасности. Дай мне почувствовать это снова.

Дэвид крепко обнимает дрожащую девушку:

– Помнишь, как мы нырнули в этот туннель, выходящий в Панталассу. Через некоторое время мы с тобой войдем в другой туннель. В туннель с ярким небесным светом. Мы просто ляжем рядом и тихо уснем, а потом рука об руку пойдем в лучах света в другое место, в место, где навсегда будем вместе.

Дэвид снова ложится, прижимая Кайли к груди. И вот так, в обнимку, они остаются лежать на крошечном островке убывающего воздуха в древнем море.

«Эбис глайдер» тянет за собой стальной трос через входное отверстие в Панталассу. В теплой воде, температура которой уже составляет пятьдесят шесть градусов по Фаренгейту, кружатся хлопья минеральных выбросов из гидротермальных источников.

Косяк голодных кальмаров, маневрирующих вдоль подземного потолка, атакует прозрачных студенистых медуз, которые мерцают люминесцентными огоньками, как светлячки в период спаривания. Медузы питаются мидиями-альбиносами, креветками, крабами, двустворчатыми моллюсками, какими-то змееподобными существами с выпученными глазами. Ракообразные лениво проплывают сквозь свисающие с каменного потолка скопления рифтий. С колониями рифтий смешиваются темно-красные пальмовые черви и похожие на аккордеон иерихонские черви, питающиеся бактериями и другими микроорганизмами, которые синтезируют органические вещества за счет энергии, получаемой путем окисления диоксида углерода и сероводорода, скопившихся у каменного потолка Панталассы за последние 250 миллионов лет.

Не удостоив вниманием абиссальную пищевую цепь, Джонас выключает наружные огни и продолжает свое безумное погружение.

Десять тысяч футов. Трос легко вытравливается из туннеля, вода становится заметно теплее.