Последнее заявление было не совсем верным, зато привлекло к себе внимание, и молодой Глашатай получил чаевые. Профессиональная гордость сдалась перед голодными позывами не столь преданного профессии желудка.

На другом конце Альт Кулумба мужчины и женщины члены гильдии Глашатаев до седьмого пота и боли от струн в огрубевших пальцах пели точно такие же вечерние песни, бывшие слегка скорректированной версией утренней.

Капелька пота попала молодому Глашатаю в глаз, и он моргнул. Когда он открыл глаза, мир выглядел точно таким же.

Но если бы он был чуточку повнимательнее, то заметил бы нового зрителя, который наблюдал за ним с противоположной стороны улицы сквозь запутанный движущийся лабиринт прохожих, экипажей и телег. У этого человека были широкие плечи, темные волосы, а лицо с круглыми глазами обрамляла пышная рыжеватая борода. Он носил твидовый пиджак, глубоко засунув руки в карманы шерстяных вельветовых брюк. На его губах играла одобрительная улыбка, которая не менялась, как бы они не двигались.

Человек в твидовом пиджаке дослушал песню до конца. Глашатай не упоминал о Косе или о смерти кого-то из богов. Умный аналитик мог бы отследить колебания в тауматургическом секторе рынка (акции Альфа-холдинга выросли в цене — с двух с четвертью пунктов до четырех целых и шести десятых, а «Лестер Мак-Луа и сыновья» упали в цене) и заметить взаимосвязь с энергетическим сектором, но Церковь сохранила тайну. Выдающийся факт смерти Коса остался незамеченным.

Очень хорошо. Как только новость просочится, на улицах города воцарится хаос, а хаос мешает бизнесу.

Александр Деново достал карманные часы. Они сверкнули серебром на его жесткой, потрескавшейся ладони с тупыми пальцами. В его семье хранилось много часов, но эти он собрал сам, когда только начинал изучать Таинства, подолгу возясь с точными инструментами и наслаждаясь выверенной предсказуемостью часового механизма. Внутри хрупкого корпуса двигались шестеренки, а на виду помещалось множество циферблатов — какие-то с обычными цифрами, а другие с магическими символами и фазами луны. На одном из них также были размещены все буквы алфавита. А по верхнему ободку располагались крохотные кнопки и коронки для подводки.

Пора было отправляться в суд.

Он выудил из кармана пиджака серебряную монету, пересек улицу и бросил ее в чашку у ног Глашатая. Продолжая петь, молодой человек благодарно чуть наклонил голову. Когда он поднял глаза, Деново уже исчез.

— Значит, Коса убили ишкарцы, — заключила Кэт, проводя Тару с Абелардом в обратном направлении по коридорам лазарета.

Абелард покачал головой:

- Это ведь не уголовное расследование.

- Разве? Ведь кое-кого убили.

Он посмотрел на нее с таким видом, словно она сказала нечто непристойное.

- Ты же сам говорил, что у ишкарцев был прямой доступ к силе Коса — и от него никак не зависело, делиться ею с ними или нет. Это верно? Даже если ишкарцы и не сами его убили, кто-то наверняка для того, чтобы его убить спланировал нападение на перевозящий ценности флот.

Абелард оглянулся за поддержкой к Таре, и та замешкалась с ответом. Она ни в малейшей степени не доверяла Кэт, а Справедливости еще меньше, несмотря на все заявления о ее беспристрастности. Кэт находилась здесь частично с целью ее защиты, в этом Тара нисколько не сомневалась, а еще чтобы следить за нею и докладывать обо всем своей хозяйке. Все, что будет сказано здесь все равно что сказано напрямую Справедливости. И наоборот — чем большими сведениями поделится Тара, тем меньше ее станет подозревать Справедливость.

- Интересная мысль, — наконец произнесла она, — но перевозящий ценности флот — лакомая цель, и это может быть всего лишь совпадение. Всякий, кто думал использовать договор в качестве своего орудия в первую очередь должен был о нем знать. Церковь считает свои архивы священными, а ишкарское военно-морское ведомство принадлежит помешанному на крови культу, который не делится сведениями с чужаками. К тому же контракт смог так сильно навредить Косу потому, что тот был в этот момент уже ослаблен, о чем похоже Церковь не знала. Если это и было убийство, преступник очень хорошо информирован.

Абелард, все сильнее нервничавший по мере изложения ею фактов, резко остановился и протянул к ней руки:

- Можно не рассуждать о Боге так, словно вы осматриваете лежащий на полу труп?

Обе женщины воззрились на него с одинаковым удивлением. Послушник опустил руки, но оставался непреклонен.

- Должна быть какая-то связь, — продолжила Кэт.

Тара нахмурилась:

- В этой головоломке слишком много частей. У нас убийство, покушение на убийство, гибель божества и случай пиратства, который может быть, а может и не быть связан со всем вышеперечисленным.

- Какое еще покушение? — переспросила Кэт.

И Тара мысленно обругала себя последними словами за подобный промах:

- Кто-то позавчера пытался убить нас вместе с боссом, когда мы подлетали к Альт Кулумбу. За пределами юрисдикции Альт Кулумба.

- Вам следовало заявить об этом случае.

- Я была занята. Но я хотела сказать, что загадок так много, что трудно в них разобраться.

- И не забывайте про Защитников, — раздраженно перебил Абелард.

- Каменные люди. Проклятье, — глядя на Кэт, казалось, что она сейчас начнет плеваться от отвращения. — Они как вороны перед бурей. Им не нужен повод, чтобы появиться там, где им не рады.

- С трудом верится, что они никак с этим не связаны, — ответила Тара, — учитывая, что они появились впервые за сорок лет как раз в разгар описываемых событий.

- Их всегда привлекало несчастье.

Они дошли до пересечения с ответвлением и Тара остановилась:

- Погодите, а куда мы идем?

Абелард оглядел оба коридора.

- Я думал, вы знаете.

Она закатила глаза.

- Мне нужно как можно быстрее попасть в суд. Кто-нибудь знает, как попасть наружу?

Пойманный ими экипаж оказался двухместным без возницы. Кэт знала быстрый маршрут, и села спереди, чтобы управлять лошадью, поэтому Абелард с Тарой оказались вдвоем сзади.

Это не было случайностью. Первый подъехавший к ним экипаж был четырехместным и мог вместить их всех, но в проезде он сцепился правым колесом с двухместным, а левым оказался прижат к бордюру. Таре было жалко возницу, но ей было нужно переговорить с Абелардом наедине и это был самый простой способ.

- Вы считаете, Кэт права? — спросил молодой священник, когда она обернулась, чтобы развеять заклинание, которым она затормозила колеса первого экипажа.

- В чем?

Он перевел взгляд на прохожих на улице, одетых по-деловому в черные, синие и серые тона, не считая редких ярко-одетых Глашатаев в оранжевых цветах гильдии.

- Она считает, что Бога убили.

- Кэт — полицейская. Она знает лишь одно, но знает хорошо. Но с теорией об убийстве есть уже описанные мною проблемы.

- Но есть вероятность.

- Да, — подтвердила она, не став лгать.

Он впал в молчаливую задумчивость. Она мысленно сформулировала вопрос, но не успела раскрыть рот, как он снова заговорил:

- Почему вы этим занимаетесь?

- Что ты имеешь в виду?

Он выглядел обиженным, и она смягчилась.

- Прости. Я устала. Мне не следовало на тебя срываться, — солнце висело где-то за низкой облачностью. Небоскребы были укрыты дымкой.

- Я все думаю над тем, что вы сказали ва… капитану Пэлхему.

- Вампиру, — поправила она. — Ты можешь называть его как есть прямо.

- И все-таки. О вашем выборе. Та жизнь, что вы ведете, мне не кажется счастливой.

- Обычно все не так страшно, — но это не было ответом. Их повозка медленно двигалась по запруженным повозками улицам. Она вспомнила пустынные проселочные дороги, петляющие сквозь поля в Эджмонте. — Я из провинции. Мои родители были учителями, а друзья — крестьянами. Мне хотелось большего. — Она задавала себе в Тайном Университете и отвечала на этот вопрос сотню раз: кто я, и почему я здесь? И ни один из данных себе в то время ответов сейчас не годился. — И вот я здесь.