Удивлена? — спросил он вновь, когда увидел, что я с ужасом в глазах посмотрела на него. — Та маленькая девочка — это и есть ты.

Ты до сих пор под опасностью. Гидеон в любой момент, когда ты станешь ему невыгодна, убьёт тебя.

— Я не верю тебе! — кричала я. По моим щекам потекли слёзы, в сердце появилась некая пустота. Я отказывалась верить Роберту, хотя что-то мне подсказывало, что это не враньё. В душе появился страх, что я действительно в опасности, хотя я знала, что Гидеон

— «не тот, кто навредит мне». Мной овладел некий страх, появившийся непонятно от чего: то ли от того, что Роберт прав, то ли от того, что Роберт мог со мной сделать. С одной стороны мне не хотелось верить ему, потому что я боялась, что моя жизнь и так скоро могла оборваться, так ещё и она лежит в руках моего парня, но и были поводы верить Роберту, ведь он рассказывал, как Гидеон спасал меня всю мою жизнь, что было действительно приятно. Хотя в такой ситуации странно, что у меня оставался позитив, и я могла видеть в этом хоть что-то хорошее.

— Верить или нет — твоё дело. Просто сама пойми, у меня нет поводов врать тебе. Просто я захотел тебе помочь, спасти твою жизнь, — сказал он, отпив от кофе, который только принесли, глоток и посмотрев в окно.

— Я всё равно тебе не верю! Гидеон не мог так поступить с беззащитными людьми, которые не виноваты, что знают о рунах.

Может, им внушили знать это, а от них так беззаботно избавляются. Почему я должна тебе верить? Какие на то основания?

— Я хочу тебя защитить от кровожадного монстра, в руках которого лежит твоя жизнь. Сколько раз я уже сказал это? — злобно улыбнулся он.

— Ты противоречишь сам себе. Сначала жалеешь, что Гидеон одержим мной, говоришь, что он любит меня, потом говоришь, что хочешь защитить меня от кровожадного монстра. Зачем тебе защищать меня от него, если Гидеон меня любит?

Я смотрела на него, в его глазах я не увидела ничего, кроме того, что должно быть у всех: зрачок, радужка и т. д. Глаза ничего не говорили в эту минуту. Ничего. Обычно в них видно хоть что-то, будь то эмоция, будь то ложь, но сейчас я видела лишь пустоту. Его улыбка выглядела как-то зловеще. Он не казался тем, кто хочет спасти мою жизнь, он казался тем, кто хочет её отнять у меня раньше положенного мне времени.

— Крошка…

— Хватит меня так называть! Ты никто, чтобы так меня называть! — крикнула я почти на весь бар. После этих слов я взяла свои вещи, оставила деньги за кофе, который я так и не выпила, и вышла из бара. Когда я зашла за угол «Мистик Гриль», где были ступеньки в подвальную часть дома, меня кто-то схватил, через считанные секунды мы оказались за углом непонятного дома, где располагались коробки, людей почти не было. В том, кто меня схватил за руку, я смогла разглядеть Роберта, который тут же вцепился в моё горло руками, прижимая к стене. Его выражение лица было нейтральным, хотя и улыбка оставалась такой же зловещей. В горле резко закололо, я не могла проглотить слюну, это было жутко больно. Я начинала задыхаться от накатившейся боли и паники. Вскоре я почти не дышала, когда Роберт сказал:

— Крошка, это было очень некультурно. За тебя решили заплатить в баре, проявляя симпатию, а ты так плохо поступила, кинув мне деньги за не выпитый тобой кофе. Нельзя так, крошка, нельзя. Что же, про тёмное прошлое твоего парня я не врал. Но в одном ты была права: я не пытаюсь защитить тебя, всё совсем наоборот, я жажду твоей крови. Как жаль, что Фелс не узнает, что ты умирала с ненавистью к нему. Но я ему передам, дорогая, за это можешь не волноваться, а теперь смотри в мои глаза, — после этих слов я посмотрела в его глаза. Мне не хотелось этого делать, но что-то заставило это сделать, и то, что сказал после Роберт, я не могла не выполнить, что-то не позволяло это сделать: — Ты спокойно отнесёшься к происходящему. Я просто тебя убью.

Договорились? — одно я знала точно — это было не внушение, потому что у меня не было тяги к исполнению его слов. Это была просьба, которую я не стала выполнять.

— Нет! Пошёл к чёрту! — прохрипела я, ударяя своим кулаком по его лицу. Мне не было страшно за судьбу моей руки, меня больше волновала моя судьба. Попав по нему кулаком, я не почувствовала никакой боли. Наверное, моя кровь была полна сейчас адреналина. Но вот он изогнулся, как страус, уткнувшийся в песок головой от испытываемого страха, затем поднялся, посмотрел на меня. Вокруг его глаз появились фиолетовые вены. Они были не красные, они были фиолетовые, не так, как у Гидеона. Роберт пытался кинуться на меня, как передо мной появилась спина. Эту спину я узнаю где угодно: Гидеон.

— Не смей называть её крошкой! Только я могу так её звать! — сказал он и кинулся на Роберта.

Мне были приятны и слова Гидеона о том, что меня никто, кроме него, не смеет называть крошкой, и появление, которое сейчас мне было необходимо. Ещё немного и я могла просто погибнуть в руках и клыках кровожадного вампира, который называл моего парня монстром. Он прижал Роберта к противоположной стене и стал кричать на него. Сначала я не разбирала его вопросы, потому что мой рассудок всё ещё был затуманенным, но потом вопросы Гидеона стали слышаться чётче, как и ответы Роберта на его вопросы.

— Отвечай на все вопросы, что я тебе задаю! С какой целью ты пытался её убить? — кричал Гидеон, с каждым разом ударяя его в лицо кулаком. От этих ударов у Роберта даже не появлялась кровь, но, как говорил ранее мой парень, боль всё равно, наверное, чувствовалась.

— Ты же не хочешь, чтобы она знала про твой секрет, не так ли? — злая улыбка не сходила с лица брюнета. Я видела, что он чувствует боль, но он старался оставаться позитивным даже в такие моменты, чтобы показать, что его так просто не свалить ударами.

— Ты же понимаешь, что я с тобой сделаю? Ты же понимаешь, кому ты перешёл дорогу? Понимаешь это? Я тебя спас, я тебя перевоплотил, я тебя и убью! — не переставал кричать блондин, замахиваясь руками на Роберта. Мне становилось жалко его, потому что он уже плохо выглядел, словно через считанные секунды мог умереть, хотя я точно знала, что вампиров так просто не сразить ударами кулаков. С каждым новым ударом брюнет улыбался всё меньше и меньше, его лицо меняло эмоции. Я понимала, что он пытался меня убить, но я никогда никому не желала смерти.

— Стой! Гидеон, он не заслуживает смерти, — крикнула я и схватилась за голову, видя, как страдает Роберт. Мне было больно видеть его страдания, которые он, может и заслужил, но я этого не осознавала.

— Я знал, что ты остановишь его, Чер, — сказал вдруг Робер почти обессиленным голосом.

— Заткнись, Черч. Он пытался тебя убить, Черри. Он хотел отнять твою жизнь, за это он заплатит.

— Все имеют право на жизнь, даже если и сделали что-то плохое. Он не убил меня, я жива, и была бы жива, наверное…

— Не пытайся меня остановить, он должен умереть. И точка. Разговор окончен. Ты должна уйти, чтобы не смотреть на это.

— Хорошо, разговор окончен. Убьёшь его, и меня больше никогда не увидишь!

— Зато я буду знать, что ты в безопасности. Все проблемы исходят от меня, если я прекращу с тобой общаться, все проблемы покинут тебя. Так что я согласен на твои условия. Уходи, я не хочу, чтобы ты видела это. В мире есть вещи получше, чем это.

— Гидеон Фелс! Отойди от него! Ты его Ангел, ты его создал, тебе не следует его убивать! Он рассказал мне всё. Ничего не изменится, если ты его убьёшь. Мне всё ещё будут угрожать Трэфратэлли. А, насколько я знаю, он — это даже не угроза по сравнению с Трэфратэлли, — уже плакала я. — Никто не заслуживает смерти. Я не хочу, чтобы он умирал! Чем ты будешь лучше Роберта, если убьёшь его, Гидеон?

— Черри, уйди! — кричал блондин. Я видела в его глазах решительность, и понимала, что его уже не отговорить от задуманного.

Я стояла посреди переулка, по моим щекам текли струи слёз, мне было искренне жаль Роберта, но я не знала, как отговорить Гидеона от того, что он наметил на его судьбу. В голове всплыла воспоминание о том, как мы сидели в баре, брюнет искренне говорил, что хочет защитить меня от моего парня. Если бы он врал, в его глазах появился бы характерный блеск, но его не было.