Это не было враньём. Когда он накинулся на меня здесь, он хотел увидеть реакцию Гидеона, которого он, наверное, заметил за окном. Когда он подделал нападение, у него не было клыков, были лишь вздуты вены, которые были фиолетового цвета. Значит, это явно не нападение и уж тем более не убийство, о котором говорит мой парень. Это проверка своего Господина на меткость и верность к тем, кого он полюбил. И он прошёл эту проверку, раз накинулся на своего подданного. Следовательно, убийство будет напрасным.

— НЕТ! ХВАТИТ! Гидеон, он не хотел меня убивать! — крикнула я, когда осознала, что действительно произошло.

— Что? — возразил он. — Тогда как ты объяснишь его нападение?

— Глаза. Они никогда не врут. Он проверял тебя на верность по отношению ко мне. Это была простая проверка. Он не хотел на меня нападать, он хотел посмотреть, действительно ли я под защитой или я — твоя игрушка, судьбой и жизнью которой ты управляешь.

— Как ты это вычислила? — спросил неожиданно осмелевшим голосом Роберт. На его лице появилось удивление. Он явно не ожидал, что я вычислю его план, но его удивление дало мне точно понять, что я оказалась права.

— Гидеон, посмотри на него, он искренне удивлён и не понимает, откуда я это узнала. Я права, Роберт?

— Да. Сир, я вас проверял. Да, мог лишиться жизни, но она — ценный человек, жизнь которого стоит оберегать. Она единственный человек, который с рождения знает руны. Этот дар я вижу впервые в жизни. И мне дано его защищать. Я решил, что это моя обязанность.

— Я… я не понимаю. Зачем была эта проверка? Если бы она и была моей игрушкой, что бы ты сделал? Я сильнее тебя, — сказал Гидеон и тут же был повален брюнетом. Тот, в свою очередь, с ухмылкой сказал:

— Готов поспорить, Гидеон. Я тоже рад тебя видеть, друг.

После сказанного Роберт подал руку блондину и помог встать. Выражение лица парня стоило видеть: удивлён, поражён, но почему-то несказанно рад. После мужских объятий Роберт посмотрел на меня, взял мою руку, поцеловал её и сказал:

— Прости, Чер. Я бы не причинил тебе боль. Если я тебя чуть не удушил — прости, вжился в роль. Не стоило этого делать.

Я улыбнулась ему, кивнула в знак прощения, после чего он обнял меня и сказал с ухмылкой, в шутку обращаясь к Гидеону на «Вы»:

— Сир, странно, что вы просили Черри держаться от меня подальше. Я же ничего плохого не сделал ей. Напугал, но испуг пройдёт, будь уверен.

— Для её же защиты. Я не видел тебя десять лет. Кто знает, вдруг ты за это время стал кровожадным вампиром. И да, твоё счастье, что Черри всё ещё рядом, я бы тебя уже убил за то, что ты ей сказал про свой вампиризм.

— Ничего страшного. Теперь она будет защищена вдвойне.

После недолгой беседы Гидеон решил проводить меня до моего дома, где меня, наверное, уже ждала Лиззи. После случившегося она наверняка не находила себе места, хотя по её злости в прошлый раз казалось, что ей безразлична моя судьба и жизнь в целом. Именно сейчас ко мне пришло озарение, что ей не была безразлична моя жизнь, ведь она волновалась, где я была в то утро, её волновало, что я делала. А вдруг она чувствовала приближение беды, а я ушла рано утро в непонятном для Лиззи направлении? Стоит извиниться перед ней и познакомить с Гидеоном. Это будет самым разумным решением в такой ситуации.

Пока мы шли, я всё вспоминала разговор с Робертом. Он говорил правду, было ясно сразу.

— Скажи, он не врал, когда говорил, что ты следил за мной с рождения? — спросила я, когда я увидела свой дом.

— Да, — ответил он после недолгого молчания.

— Почему ты не убил меня тогда? Твоя жизнь ведь теперь под угрозой, Трэфратэлли в любой момент могут тебя убить.

— Я почувствовал такие непонятные, но тёплые чувства, будто я тебе чем-то обязан. Мне показалось, что я не должен тебя убивать. Но и оставить тебя после той встречи я не мог, как только я закрывал глаза, появлялся твой образ. Я решил, что твоя защита для меня превыше всего. И я не ошибся в своём выборе.

— Почему Роберт сказал, что моя жизнь до сих пор в твоих руках? И почему она была тогда в твоих руках?

— Сначала я даже и не думал тебя убивать, но, когда до меня всё-таки добрались Чёрные Мыши, я понял, что я обречён на смерть. Тогда я им сказал, что, если ты узнаешь о рунах больше, чем тебе стоит, я убью тебя, но пока ты не представляла для вампиров никакой угрозы. И они согласились. Мы кровно заключили договор. Если ты узнаешь всё о рунах, что известно мне, они это почувствуют и начнут охоту. Но я рассказал тебе не всё. Я не могу тебе сейчас рассказать большее. Может, со временем ты сама узнаешь, но я надеюсь, что этого не произойдёт. Ну, или, быть может, в глубокой старости, когда смерть будет не страшна, — усмехнулся он. Удивительно, как в такой ситуации он продолжал шутить.

Когда мы подошли к двери, она тут же распахнулась, из неё вышла Лиззи. Когда она увидела меня, она воскликнула и потянулась меня обнять. На Гидеона она почему-то не обратила никакого внимания. Я посмотрела на него: парень стоял рядом и показывал на руку, на которой была нанесена белая руна «Ветер». Мне стало всё понятно: он невидимый, мама его не видит. Для меня же лучше, постараюсь убедить её в его присутствии, что он не несёт никакой угрозы.

— Мам, прости, — кинулась я к ней, обнимая и плача в плечо. — Я не должна была так поступать.

— Ничего, Чер, ничего. Я понимаю всё. Я была неправа, что так накинулась на тебя. Лучше расскажи — ты у него ночевала? Он не обидел тебя?

— Нет, мама. Он не обидел меня. Его семья очень хорошо ко мне отнеслась. Они бы тебе понравились.

— Ты его любишь? — неожиданно спросила Лиззи, а я почувствовала, как по моему лицу распространился румянец. Одно дело говорить в лицо Гидеону, что любишь его, но совсем другое дело, когда он стоял рядом, а ты признаёшься маме, что любишь его, да ещё и говорить о нём в третьем лице.

— Да, мам.

— Я вижу, как светится твоё лицо в его присутствии. И ещё, Чер, не надо пытаться меня провести какими-то рунами. Хорошо? Я не дура, я знаю, что это такое, — сказала она и посмотрела в ту сторону, где стоял Гидеон. На какую-то секунду мне показалось, что моё сердце перестало биться: Роберт говорил, что я — единственный человек, который знает о рунах, и меня единственную не убили благодаря моему парню. Тогда кто моя мама? Вампир? Нет, слишком много на сегодняшний день было новостей, я не вынесу всего этого. — Гидеон, ты тоже не пытайся так сделать повторно. Я вижу тебя. Черри, заходи в дом. А ты, я так понимаю, торопишься домой. Не так ли? — обратилась она к блондину, указывая пальцем в сторону его дома. Странно, но я не припоминала, чтоб я Лиззи показывала, где находится дом моего парня. Откуда она знала? Ладно, стоило на время отвлечься от этих проблем и всё-таки заступиться за Гидеона.

— Мам, — начала я. — Будь более гостеприимной. Гидеон спас мне жизнь. И не один раз.

В глазах мамы появился блеск, удивление и страх. Складывалось такое впечатление, что она знала это всё, но боялась, что я могла узнать об этом, потому что за этим что-то крылось. Видимо, от этого зависила моя жизнь, раз с каждой секундой её лицо становилось более удивлённым.

— Ты! — закричала она на него и указала пальцем в его сторону. Спустя какое-то мгновенье он стал щуриться и падать от невыносимой боли. — Ты чудовище! Ты всё ей рассказал! — говорила она, управляя пальцем, от которого исходил фиолетовый луч в Гидеона. Это… это была магия, которой она управляла его болевыми точками. — Она ещё совсем ребёнок! А ты… Я тебя убью! — кричала она на него, а луч становился всё больше и ярче, причиняя моему парню всё больше и больше боли. Он уже сидел на коленях на земле, схватившись одной рукой за голову, другой — за сердце. Она не переставала управлять его болью, выражение лица Лиззи становилось более разъярённым. Казалось, она вот-вот покраснеет, как в мультфильмах.

Она так умело управляла магией, которая исходила из её пальца ярким светящимся фиолетовым лучом. Это не было похоже на вампиризм, это было похоже на… Она…