Элеонора Татаринцева Поэзия Элеонора Татаринцева Ты и я И ты – не ты, и я – не я, Когда присутствуем на связи. Не близкие и не друзья В своем ином многообразье… Не соглашаюсь. Ты ведешь В глубины блеска и печали. Порою с поединком схож Наш диалог необычайный… Несовпадение во всем: Во времени, в пространстве знаний, Мы тайну общую несем — Проникновения в сознанье. Лелея новую строку, Душой тянусь к тебе невольно — Как тронешь ты ее на вкус, Поймешь, где свято, а где больно. И мне на склоне длинных лет, Так ничего уже не ждущей, Ты ухитришься дать ответ От юности, в тебе живущей. Ты принял мир, как личный плен — Чужих потребностей круженье, Где магия волшебных стен Тобою призвана к служенью. А мой дворец – мечта и пыль Дорог, к нему неприводимых… Под ноги стелется ковыль И птицы пролетают мимо. Но наши тайные дворцы, Где в парках – Музы и скульптуры, Где мы в них – маги и творцы, — Они одной архитектуры. * * * Какой безжалостный июль! Мой город зноем ошарашен, Деревья маются от жажды — Не освежает листьев тюль. Вода тяжелая стоит В не протекающих каналах И воздуха прохожим мало, И ночь прохладу не сулит. Бессонницей полна постель, Сгорели комары и мухи. Весь город обрекла на муки Дней беспощадных канитель. А где-то вихрятся ветра, А где-то оползни и сели, И умоляют о спасении И старики, и детвора… Как беззащитен человек В контрастах бесконечных бедствий. День завтрашний нам неизвестен В безумный двадцать первый век! Мир, обернувшийся бедой, Не ведает к нам состраданья, Здесь происходит испытанье Огнем вселенским и водой. Бескомпромиссны и грубы Пути сквозь тернии и беды, Но глас архангельской трубы Какую возвестит победу? * * * На холодном ветру тонкой свечечке Не гореть, не гореть, не гореть… В храм высокий прощенья и вечности О душе помолиться успеть. В тишину, в одинокое бдение Чуть затеплится ласковый свет — За ответом тянусь в запредельное: Коль в пределах созвучия нет. Помолиться, склонясь, и покаяться Перед ликом святым чуть дыша. Плачет, верует, но не смиряется В мятеже беспокойства душа! Бродят мысли мои неприкаянно, Но покоя, грешна, не хотят. Звонаря что ли кликнуть отчаянно, Чтобы колокол сердца – в набат! Звонаря! В непокой и бессонницу… Пожалей и спаси меня, брат! Растревожь голосистою звонницей Снегодень, снегостынь, снегопад… Вновь зима заморочила голову, Беспросветная снежность вокруг — Храм далек, пьян звонарь, да и колокол Онемел на недобром ветру… На полустанке любви Я буду ждать на полустанке Несостоявшейся любви, Там где горланят спозаранку На мокрых ветках воробьи, Там где тревожат светофоры И вдалеке горят костры… Промчит без остановки скорый, Дорога рельсы навострит За горизонт. Сияют окна — Чужого взгляда мимолет… И ожиданием промокнет Стареющий мой день и год. В вагонах теплых и беспечных Едят и курят, спят и пьют… И вплоть до станции конечной Друг с другом рядышком живут. Блеснет надеждой электричка, Остановившись невзначай, Но каждый полон жизни личной И мне здесь некого встречать. По стеклышкам вокзальной двери Стекает говорливый дождь. Я буду ждать, уже не веря В то, что однажды ты придешь… Понизовье Золотою стеной камыши Заслонили унылую речку, Тихий дождик в метелках шуршит И спокойствием ласковым лечит. Понизовье… Равнинная гладь Собрала разнотравье в букеты, Где ветрам так раздольно гулять Стылой осенью, яростным летом… Мой родимый, разливистый край Ссыльных судеб и разных народов. Он далек от понятия «рай» И не баловал жителей сроду. Только тот, кто крещенье принял В камышовых, зеленых протоках, Кто свой пот в эту землю ронял, Сазана отловил ненароком — Тот и свой, астраханец до пят, Просоленный, продутый, прогретый. Широтою душевной богат, Как жарой астраханское лето. Если кто-то транзитом пройдет Не оставив следа и печали, То другой здесь Отчизну найдет, Обозначив свое в ней начало. Много мест по России моей, Но одно я давно знаю точно — Этот край не для слабых людей, Он для тех, кто испытан на прочность! * * * Ломали постаревший дом На улице Перовской, Чтоб не кричал он о былом Своим слепым уродством. Он много лет стоял такой, В соседстве с гаражами, Храня свой призрачный покой, Поруганный бомжами. Впадали окна в пустоту, Во тьме гнездились мухи, А он имел одну мечту — Быть взятым на поруки. От разрушения спасти Молил, встав на колено. Он так устал свой крест нести Бесхозности и тлена. По этой улице давно Дорога шла к погосту. Теперь и ей уйти дано, Настало время просто… Уходит старость, и – Прости! Ей вряд ли чем поможет… Живые пройдены пути, А время все итожит. А время – радостный палач, Крушит, ломает, рубит, Ведь прошлого бессильный плач Потом сойдет на убыль. Здесь новых стен высокий рост Подарит вам отраду, А жизней прожитых погост За памяти ограду. Возможно, ветер перемен Отпразднует удачу, И разрушению взамен Вся жизнь пойдет иначе, Родятся новые ростки Жилых микрорайонов. Развалины, как старики, Уйдут во время оно… |
