Я подразумевал, что последние слова должны были звучать игриво, чем-то, что могло улучшить настроение и вызвать у нее небольшую улыбку, но это явно не дало ожидаемого результата, потому что Гвен покачала головой.

— Ты должен понимать, Логан, что если все пойдет не так, мне придется начать все сначала. Не в другом ресторане, а в другом городе. Где-то, где никто меня не знает. Моя карьера не может подвергаться пристальному вниманию. Только не в очередной раз.

— Ты забываешь об одной очень важной детали, Гвен, — сказал я, забирая из ее рук бокал и ставя его на кухонный остров. — Я не Стивен.

— Я этого не знаю.

— В самом деле? — я сделал последний шаг в ее сторону и скользнул руками по ее бедрам, не в состоянии больше оставаться в стороне. Ее дыхание стало напряженным, но она не отступила. — Когда в последний раз Стивен по-настоящему целовал тебя или делал что-то, кроме того, что носит значение «сносно»?

Она нахмурила свой лоб, и я практически мог ощутить, как двигаются шестеренки в ее голове.

— Ты не можешь вспомнить, так? — спросил я.

Прежде чем она могла ответить, я притянул ее к себе и поцеловал так, как никогда не делал этого раньше — со всем чувством, на которое только был способен. Лаской заставив ее приоткрыть рот, я скользнул внутрь своим языком, и от ее стона меня охватила лихорадка. На вкус она была как темные пряности из вина, и даже еще более невероятной, чем я мог припомнить.

Гвен запустила свои пальцы в мои волосы, нежно подергивая их у корней. Это было тем поощрением, в котором я так нуждался. Подняв ее на разделочный стол, я обернул ее ноги вокруг своей талии и прижался к ней каждым дюймом своего тела, наслаждаясь вздохами, которые исходили от нее, когда она чувствовала, насколько сильно я желал ее. Как сильно я всегда хотел ее.

Я прошелся губами вниз по ее шее, облизывая, посасывая и прижимаясь к ней, когда пытался не упустить ни одного дюйма ее кожи. Она обхватила меня за плечи, ее грудь тяжело вздымалась, и когда мой язык прошелся по чувствительному месту над ключицей, ее голова запрокинулась назад, и она выгнулась, прижимаясь еще ближе ко мне. Напряженное томление, которое было сосредоточено внутри нее, обрушилось на меня, и это было все, что удерживало меня от того, чтобы не проглотить ее прямо здесь и сейчас.

Но прежде чем все зашло слишком далеко, я отстранился. Не потому что хотел остановиться — я хотел касаться ее всеми возможными способами, что только мог себе вообразить. Но Гвен была словно пугливый котенок, готовый сбежать при первом намеке на опасность. Если бы я слишком сильно надавил на нее, то это могло бы отпугнуть ее.

Я поймал ее губы еще один раз, а потом заставил себя выйти из ее бунгало, бросив ей через плечо, когда уходил:

— Дай мне знать, сколько времени тебе потребуется, чтобы забыть все это.

***

У The New Orleans Saints было превосходство над нами в четырнадцать очков и оставалось семнадцать секунд до окончания второй четверти. Мы были в трех шагах из восьми от нашей двадцати пяти ярдовой линии, и время постепенно подходило к перерыву. Большинство команд тянуло бы время. Но только не the Blizzards. Не с нашим нападением, которое обеспечило нам пять побед; не просто так мы являлись единственной не побежденной командой, которая считалась лучшей в лиге.

Но понадобилось нечто большее, чем простой талант, чтобы победить в игре против the Saints.

Игра началась неважно. Хорошо «вооруженный» квотербек команды Saints Ричи Уолш атаковал нас в первом розыгрыше, сделав крученую передачу в сторону своего открытого принимающего, который практически завалил мяч в зону тач-даун. Потребовался молниеносный удар, чтобы пробить нашу защиту на их задворках и повергнуть наших болельщиков просто в бешенство. После этого, каждый пройденный ярд был кровавым достижением.

— Ноль, прострел в зону А, старушки, — кричал я парням на поле, сообщая о том, что следующая игра была обманным ходом на выбивание квотербека. Мое сердце билось быстро и тяжело в грудной клетке, по лицу и вниз по шее стекал пот, впитываясь в защитные мягкие подкладки на моей майке.

— Ты уверен, что это правильно? — спросил Крис, легкий отблеск пота и грязи покрывал его лицо.

— Если это то, чего хочет тренер Эшли, тогда это то, что мы будем делать, — отрезал Тони, оперевшись своими исцарапанными руками о колени, его некогда серебристая с пурпурно-синим униформа теперь была окровавлена и запачкана травой.

Крис кивнул, но его стиснутые челюсти и блеск в глазах говорили о том, что он не согласен. Я молился о том, чтобы Крис не сделал чего-то порывистого и глупого… чего-то, чем он был известен в прошлом, когда был ограничен в своих действиях на поле. Нам нужно было действовать синхронно, если у нас был шанс вырваться из этого ада.

В унисон мы все прокричали «Blizzards» и разошлись. Я подошел к линии, чтобы перейти к следующей связке, проговаривая про себя то, что тренер Эшли сигнализировал с боковой линии. Как правило, он находился в тренерской кабине, наговаривая мне все через наушник в моем ухе, но на стадионе Superdome было так шумно, что нам пришлось использовать устаревшие жесты.

Я ждал свистка, сконцентрировавшись на своем ровном дыхании и стуке крови, отдававшемся у меня в ушах. Но ничего из этого не могло заглушить громкий рев семидесяти пяти тысячной толпы фанатов из Нового Орлеана, которые были взбудоражены и требовали возмездия за прошлогодний проигрыш the Blizzards.

Окружавшие нас самодельные плакаты, колыхались в воздухе, сообщая о гордости команды Saints и объявляя о преданности единственному городу Америки, где было принято объедаться пончиками в любое время дня и ночи.

Прозвучал свисток. Отступив назад, я сделал обманную передачу и повернул направо, едва избежав подготовленной подножки. Меня встретил полузащитник Saints, но я мгновенно изменил направление движения, что сбило другого полузащитника с ног. Этот ход предоставил мне достаточно времени для того, чтобы осмотреть поле, и я обнаружил просвет, ускорившись в направлении левого края и с легкостью разобравшись с обороной. Я что было сил побежал к девяти ярдам, зарабатывая первый шести-очковый до того, как меня выбили за пределы поля жестким ударом.

Прозвучал свисток, когда на часах оставалось восемь секунд. Я быстро посмотрел на тренера Эшли, который мимикой показывал следующий шаг и присоединился к парням для совещания.

— Левый удар, быстрый проход на восемьдесят, заброс на К-6, желтый, — сказал я, показывая снизу Олсену знак длинной передачи, принимающему, который стоял на линии напротив Криса слева.

Мы снова все прокричали «Blizzards» и заняли свои позиции. Только я заметил, что Крис пробежал направо, вместо того, чтобы отправиться к проходу, как требовалось. Я думал, возможно, он услышал К-66 для блокирующего движения, вместо К-6. Крис должен был помочь в том, чтобы внезапно блокировать полузащитника, но он был нацелен совершенно в другую сторону, что оставляло меня совершенно открытым.

— Уф, Стоунстрит, тебе придется хорошенько поработать, чтобы провернуть этот маневр, — прокричал Тони, который понял то же самое, что и я.

— Крис, — прокричал я, стараясь, чтобы мой голос был достаточно громким, чтобы перекричать нарастающие звуки восхищения. — Шесть! Не Шестьдесят шесть! — я должен был исправить его ошибку, но времени не было — на часах оставалось только три секунды игрового времени. Я встал на линию и принял мяч.

Возвращаясь назад к своей позиции для броска, я собирался повернуться, когда угловой защитник Saints блокировал меня, но прежде чем он смог вступить в борьбу, я увернулся и перепрыгнул через линейного защитника Blizzards прямо на землю. Поднявшись на ноги, я отправил мяч в сторону ворот, привлекая Олсона к центру поля, как и планировал. На мгновение, я потерял мяч из виду в свете огней, прежде чем его очертания снова появились в поле моего зрения. Олсон принял пас дальше, чем на сорока футах на стороне противника и вошел в зону защиты, когда часы, указывающие об окончании периода, достигли нуля.