- Княжна, они всего лишь солдаты, исполняющие приказ хозяина.

В глазах княжны Риницы вспыхнул холодный злобный огонь.

- Вот эти? - спокойно спросила она. - Ну что ты, муж, они же просто изгои, бандиты и разбойники. Ведь мой воевода спросил у одного из них, не состоит ли он на службе у Шиманского, ты же сам слышал. Если бы он ответил, я оказала бы ему честь, позволив палачу его зарубить. Но он всего лишь преступник, не заслуживающий ничего, кроме верёвки, разве не так? - Тут она широко улыбнулась и крикнула солдатам на плацу: - Выполняйте, что вам приказано!

Быстро нашли несколько плотников, которые начали сооружать виселицы, прямо на площади. Одному из мастеровых приказали соорудить надлежащую вывеску, чтобы всем и каждому стало известно о позоре казнённых. К закату последний из них будет уже болтаться в петле.

Праздничное настроение как-то резко испарилось - горожане спешили разойтись по домам, солдаты отправились в казармы. На площади оставались только монахи, стража и пленники, за которыми с высоты ступеней резиденции, наблюдала княжна со своей свитой.

- Неправда ли, муж мой, - довольно произнесла Катаржина, - тебе очень повезло с женой. Моя сестрица умна, но она слишком нежна и не смогла бы управлять княжеством в такое тяжёлое время.

Девушку так и распирало чувство собственной значимости, мне хотелось кулаками вбить в её голову хоть немного ума, однако... пришлось сдержаться.

- Это действительно большая удача для Риницы, Катаржина, что сегодня ею правишь ты.

- У меня сегодня бал, но ты, я вижу, устал после дороги. Не буду задерживать. Отправляйся в монастырь.

Я молча поклонился и спустился по лестнице к своим людям. Ко мне тут же подошёл Громыхайло и тихо сказал:

- Если ты собираешься убить её, Серёга, то поторопись. Она намного умнее, чем мы предполагали.

Я лишь кивнул в ответ, про себя уже считая часы. Не раньше, чем родится её дитя. Не раньше.

К мисалю мы дошли без происшествий. Я остановился у монастырских ворот, наблюдая, как уставшие чатра и послушники заходят в обитель. Ко мне подошёл начальник караула и, кивнув головой в знак приветствия, доложил:

- Мисальдер, вас дожидаются два циркача.

- Кто?

- В Риницу приехал бродячий цирк, - пояснил воин. - Возможно вы видели их стоянку на пустыре перед городской стеной.

- Да, припоминаю. А что они хотят от меня? Не собираются же циркачи давать представление в монастыре.

- Не знаю, - пожал могучими плечами послушник.

- Хорошо, я переговорю с ними. Где эти лицедеи?

Мы прошли к караулке, в тени которой стояли два тёмных силуэта. Когда я приблизился, циркачи вышли в круг света, отбрасываемого факелом - оба высокие, с лицами, скрытыми за одинаковыми гротескными масками, только один, словно ясный день, в белом камзоле, а другой - в чёрной куртке. Движения чёрного привлекли моё внимание (было в них нечто настораживающее, знакомое), я сощурился, разглядывая гостя и неожиданно понял:

- Фармак!

- Блин, признавайся, - сказал убийца, обращаясь к второму циркачу и снимая маску, - это ты его предупредил?

- Да щаз, - ответил белый, - меня-то он не узнал!

Смутная догадка начала формироваться в моей голове и неуверенно я произнёс:

- Хатальтуль?

- Ну вот, - лидер фармеров снял свою маску. - Вся конспирация коту под хвост.

- Что это, стесняюсь спросить, за цирк? К чему такой маскарад? - поинтересовался я.

- Отличное, между прочим, прикрытие, - заметил убийца. - А обсудить нам надо многое, очень многое.

- Шоу маст гоу он, - усмехнулся Хатальтутль и серьёзно добавил: - Так, где мы можем спокойно поговорить?

Время расставлять сети.

- Думаешь, они выживут? - я вопросительно посмотрел на Хатальтуля.

За окном чернела ночь, а в моем кабинете собрались все офицеры (кроме тех, кто находился в Самете), чтобы послушать рассказ новых членов ордена: Фармака и Хатальтуля. Я выставил на стол несколько бутылок вина, а друзья поделились запасами продуктов: хозяйственный гном достал головку сыра, Олег приволок копчёный окорок, Алёна решила побаловать нас фруктами, Игорь (и где он только его берет?) откупорил бутылку портвейна, Костя и Проф, заговорщицки переглянувшись, выложили гору разнообразных морепродуктов: мидии, креветки, кальмары. Мне показалось, будто наши учёные экспериментируют с телепортацией и дары моря они перенесли прямо с какого-то рынка на побережье - настолько они были свежие.

- Если честно, мне всё равно, - ответил Хатальтуль, потягивая вино. - Выживут или нет, после того, что мы там увидели, я не расстроюсь, если их перебьют.

Воин поведал нам историю своих скитаний.

Когда возродились боги, фармеры находились в Вольных Баронствах - не самые спокойные места и в мирное время, а уж когда начался всеобщий передел, - там не могли себя чувствовать в безопасности и местные жители, не говоря об игроках. Помня о нашем договоре, Хатальтуль решил вести свой отряд в Серый Мисаль, однако на пути в епископство, он услышал о создаваемом в Ничейных Землях королевстве людей (бывших игроков). И, поддавшись на уговоры друзей, он повернул в Семиградье - так игроки назвали своё королевство.

«Вокруг враги», «Все хотят нас уничтожить», «Мы должны сплотиться и готовиться» - под этими приправами лидеры Семиградья подсовывали своим подданным испорченное блюдо. Дисциплина в семи городах «настоящих» людей была железная. Каждый человек - винтик в общественной системе и должен выполнять возложенные на него обязательства. Люди работали на износ, делая перерывы только на приём пищи (однообразной и отвратной) или сон. Но больше всего Хатальтуля поразило не добровольное рабство, которое приняли игроки, а всеобщее отупение и ненависть к НПС.

- Если в кране нет воды - воду выпили жиды, - хохотнул лидер фармеров. - Ребята, это жесть просто. Они во всем винят неписей: кривой дом? - чёртовы нпс не продали гвозди; невкусная каша? - местные зажали специи; атакуют мобы?! - неписи не дают нам спокойно жить... При этом они напрочь игнорируют тот факт, что кланы и гильдии игроков нормально живут в королевствах, а если тебе нужны гвозди, их надо купить или сделать самому. Но нет! Во всем виноваты НПС и их необходимо уничтожить, пока они не пришли и не захватили наши земли.

На разумный вопрос Оксаны: «А на кой черт неписям территории в Ничейных Землях?», Хатальтуль пожал плечами и грустно ответил:

- Не стоит искать логику там, где её нет. Как сказал Геббельс: «Чем больше ложь, тем скорее в неё верят». Вы бы слышали тот бред, который несут лидеры Семиградья, - Хатальтуль встал, вскинул руку вперёд, словно обращаясь к невидимому собеседнику. - Недочеловек - это биологически на первый взгляд полностью идентичное человеку создание с руками, ногами, своего рода мозгами, глазами и ртом. Но это совсем иное, ужасное создание. Это лишь подобие человека, с человекоподобными чертами лица, находящееся в духовном отношении гораздо ниже, чем зверь. В душе таких людей царит жестокий хаос диких необузданных страстей, неограниченное стремление к разрушению, примитивная зависть, самая неприкрытая подлость. Одним словом - недочеловек. Итак, не все то, что имеет человеческий облик, равно! Горе тому, кто забывает об этом.

Мы пришибленно молчали, пытаясь осмыслить сказанное и понять: как разумные люди, в большинстве своём - образованные, могут верить в подобный бред. Хатальтуль же не унимался, вываливая на нас новые факты из жизни игроков:

- Они создают жуткое общество. Какою-то адскую смесь из коммунизма и фашизма, когда у людей нет частной собственности - всё принадлежит государству (а фактически - кучке товарищей, захвативших власть), остальные же разумные расы и народы считаются «недочеловеками», которые вечно строят козни и мечтают уничтожить всех игроков.

- Нуу, - протянул Олег, - в чём-то они правы.