– Зачем вам понадобился осиновый кол? – спросил вдруг Уильям и она, подняв на него искренне удивлённый взгляд, на миг даже перестала бояться.

Сейчас её настолько сильно охватило откровенное недоумение по поводу того, откуда ему стал известен её маленький секрет, что оно заглушило остальные чувства. Но вампир, не обратив ни малейшего внимания на её изумление, лишь терпеливо ждал ответа.

Тогда Дэйзи, на всякий случай, усиленно покачала головой, надеясь, что он блефовал и на самом деле не мог знать точно, был кол у неё или нет.

Так же равнодушно, словно ничуть не удивившись её выпаду, Уильям вдруг провёл пальцами ледяной руки по её открытому правому предплечью, и она невольно охнула от холода, пронзившего её от этого прикосновения. Дрожь охватила её, а по всему телу пробежали мурашки. Тяжело дыша, Дэйзи словно оцепенела и, не предпринимая никаких действий, лишь ждала, когда это закончится.

А его пальцы тем временем дразняще медленно спускались вниз, по её руке, и, наконец, достигнув ладошки, резко перехватили осиновый кол. Причём так быстро, внезапно и крепко, что Дэйзи и опомниться не успела, всё ещё поражённая его действиями и не пришедшая в себя.

– Так зачем он вам? – всё тем же спокойным тоном спросил он, поднося к её лицу это самодельное оружие, которое было уже в его руке.

Понимая, что отпираться бесполезно и что её поймали, девушка обречённо ответила:

– Для самообороны, – и, осознав, что эти слова можно понять по-разному, а также видя, что этот её ответ убийцу брата не устраивал, как можно безмятежнее пояснила: – Поговаривают, здешние леса небезопасны. Я не взяла с собой оружия, поэтому подобрала этот кол где-то здесь, на поляне, – она отвечала всё это напускным наивным тоном, отчаянно желая, чтобы он и впрямь принял её за обычную глупую трусиху-леди, которая и понятия не имела о существовании вампиров и тем более не знала, чем их убивать.

Уильям смерил её долгим, внимательным взглядом, и Дэйзи пришлось приложить все усилия, чтобы выдержать его и не выдать себя.

Непонятно как, ей это всё же удалось.

Вампир вдруг, не сводя будто бы пронизывающего насквозь взора с её лица, протянул ей кол обратно.

– Полагаю, вам он действительно понадобится, – сказал он, и эти его слова снова напугали её: в них чувствовался определённый намёк.

– З-зачем? – запинаясь, спросила Дэйзи.

– Для самообороны, конечно, – невозмутимо ответил Уильям, вполне дружелюбным тоном, хотя его глаза при этом по-прежнему смотрели на неё жёстко, холодно и сосредоточенно. – Здешние леса небезопасны, – повторил он её же слова с лёгкой улыбкой.

Слишком потрясённая и охваченная страхом, девушка словно потеряла дар речи. Она будто окаменела, и только коленки её предательски тряслись, еле держа Дэйзи на ногах.

– Солнца нет, – вдруг сказал вампир, и эти его слова были похожи на точный намёк о том, что он понял: она знала, кто он. – Эти деревья отбрасывают сильную тень.

Чем ещё могло бы быть это его высказывание, как не насмешливым объяснением того, почему он мог находиться здесь днём? То, как Уильям произнёс это, явно что-то значило. Что-то, что едва ли сулило ей спокойствие.

Затем он уже повернулся, чтобы уйти. Только на каких-то пару секунд обернулся в её сторону напоследок и замер, словно обдумывая, а стоило ли оставлять её.

Дэйзи, так и не придя в себя, ничего не ответила на его недвусмысленные реплики. Да и вряд ли бы она успела оправиться и достойно выбраться из этой ситуации, потому что его следующие слова, перед тем, как он исчез, уже не были намёком: наоборот, они прозвучали прямым предупреждением, пугающей угрозой, которая леденила кровь:

– Не возвращайтесь сюда, если не хотите, чтобы следующая наша встреча прошла иначе.

Уильям слышал торопливые шаги Дэйзи сразу, как исчез у неё из виду. Совсем скоро она побежала – быстро, стремительно и даже нервно. Её дыхание было тяжёлым, частым и прерывистым, и явно не только от того, что она запыхалась. Он хорошо чуял страх, и точно знал, что сейчас девушка сильно напугана.

Что ж, неудивительно, ведь она знала, кто он. Обмануть его непросто, и у неё не вышло – Уильям раскусил сразу. Вот только… случившееся всё-таки странно. Было ясно, что Дэйзи пришла в лес с колом намеренно, чтобы убить вампира. Это уже необычно, ведь за всё его существование находилось очень мало смельчаков, способных на такое. Не говоря уж, что все они были сильными опытными воинами, и, конечно, мужчинами. А она – совсем юная девушка, которая дрожала от страха при одном его появлении. Как у неё только хватило смелости, граничащей с глупостью, на этот поступок?

Возможно, в этом и не было ничего. Дэйзи, как многие наивные любопытные люди до неё, могла поискать приключений, поэтому пришла в лес. Она заранее запаслась колом, поскольку просто знала о существовании вампиров.

Но что-то ему подсказывало: дело в другом. Её взгляд в первые несколько секунд, когда она его только увидела, был полон такой ненависти, что не оставалось сомнений: её визит сюда – не случайность и что-то гораздо более серьёзное, чем любопытство. Наверное, поэтому он не убил её, ведь впервые за долгое время в нём проснулся реальный интерес.

И что-то подсказывало: это была не последняя встреча с таинственной мисс Райнер. Поэтому Уильям дал ей уйти. Тем интереснее будет игра, которую уже начала Дэйзи. Она не отступится, он это чувствовал, но и сам не собирался идти на уступки. Всё будет по его правилам, и как только ему наскучит, он избавится от неё. Ему не привыкать убивать.

****

Вампир почувствовал новый человеческий запах. Кто-то медленно бродил по лесу, часто останавливаясь, будто в нерешительности. Видимо, он впервые оказался здесь, и, судя по его учащённому сердцебиению и страху, не по собственной прихоти.

Что ж, это удачно. Уильям уже начал испытывать жажду, и ничто не помешает ему получить желаемое.

Он быстро настиг свою жертву, и, резким движением схватив парня лет двадцати, повернул его к себе. Глаза несчастного выдавали испуг ещё сильнее, чем частое сердцебиение. Дрожь уже начала охватывать всё его тело.

Уильям встречался с такой реакцией чуть ли не каждый день, ведь мало кто не боялся перед смертью, которую олицетворял он. Многие даже умоляли его со слезами на глазах. Это стало таким привычным для него, что если и вызывало когда-то давно что-то вроде сожаления и даже сочувствия; теперь ничего такого не осталось, разве что, наоборот, смесь безразличия и раздражения.

Когда кто-то существует вечно, ценность человеческой жизни для него теряет всякое значение. Уильяму было уже триста двадцать четыре года.

– По-пожалуйста, – чуть не плача, прерывистым от подступающих рыданий голосом произнёс парень.

От страха он даже зажмурился, будто и впрямь надеялся, что, если не будет смотреть на вампира, тот исчезнет. Всё тело жертвы словно сжалось от испуга, и сейчас он являл собой жалкое зрелище. Поэтому вампиру захотелось покончить с этим как можно скорее. Уильям тут же вонзил клыки в вену на шее парня.

Конечно, тот продолжал трепыхаться, жалобно всхлипывать и даже скулить, но вампиру уже не было до этого никакого дела. Насыщенный вкус солоноватой тёплой крови затмевал все остальные ощущения, заставляя сконцентрироваться только на этом наслаждении. Это была эйфория, настоящее блаженство – несомненно, что-то гораздо большее, чем просто способ утолить жажду. И всякий раз, сколько он ни пил чью-либо кровь, это чувство полностью охватывало. Смертным такое не понять – им просто не дано испытать и половину подобного удовольствия.

Вот уже скоро Уильям почувствовал, как кровь всё медленнее текла по жилам его жертвы, а сердце билось едва слышно. Парень умирал.

– Ну что ж, по крайней мере, он выиграл пари, – услышал вдруг вампир насмешливый голос своей подруги.

Он обернулся, отбрасывая мёртвое тело. Вайлет хищно облизнула губы, бросив взгляд на несчастного парня. Затем, подняв глаза на Уильяма, поприветствовала его лёгким кивком головы.