Он не знал об этом наверняка, но догадаться было слишком просто.

– Вы сами этого добивались, – только и сказал Уильям, без осуждения и какого-либо сочувствия в голосе.

– Да, – горько усмехнувшись, согласилась Дэйзи.

Она почувствовала некоторую лёгкость от того, что, наконец, говорила с тем, кто знал примерную ситуацию и не винил её во всех немыслимых грехах. Конечно, девушка не собиралась посвящать его во все подробности, но полуправда ему и так уже была известна, и снова врать ей совсем не хотелось. Дэйзи и так слишком многим лгала.

– Но теперь… Я жалею об этом, – призналась она чуть дрогнувшим голосом.

Определённо, то, что девушка не видела своего собеседника, придавало ей уверенности говорить практически всё, о чём уже не могла молчать.

– Я сама себя загнала в ловушку. Но я найду выход, – твёрдо добавила Дэйзи, словно давая этим обещание о том, что не сдастся.

– Не сомневаюсь, – заметил Уильям, за все их встречи уже успев понять, что упрямства в девушке было предостаточно.

Вампир не стал задавать ей никаких лишних вопросов. Особенно о том, почему застал её такой растерянной и испуганной. Он не собирался затрагивать эту тему и портить тем самым настрой Дэйзи. Возможно, она сама ему расскажет. По крайней мере, по каким-то причинам, похоже, он не вызывал в ней никаких опасений. Скорее, наоборот, в нём она видела сейчас некую опору и поддержку, и его достаточно забавляла эта мысль, чтобы не испортить такое её настроение.

– Ненавижу ночь, – сказала вслух, неожиданно для самой себя, Дэйзи, глядя на то единственное, что сейчас было здесь светлым – полумесяц на небе. Её сердце забилось чаще и быстрее, когда она впервые произнесла эту правду вслух. Это была именно та тема, которую девушка обычно старалась избегать.

Уильям промолчал, ожидая, что она дальше скажет. Девушка смотрела наверх задумчиво, и по всему её виду, как и по тону сказанного, становилось ясно, что это только начало и ей явно хотелось добавить что-то ещё.

– Она пугает меня, – после небольшой паузы продолжила Дэйзи, и голос её звучал непривычно глухо и отстранённо. Она будто слышала себя со стороны. – Лишь бесконечная тьма и неизвестность. К тому же…

Дэйзи тяжело вздохнула, переводя взгляд в сторону своего дома, прежде чем продолжить и озвучить самую главную причину своих кошмаров, по которой существовала теперь с ежедневным риском и тяжёлой виной на сердце, привыкнув к этому и не представляя иной жизни.

– Однажды ночью случилось нечто ужасное. Я стала свидетельницей смерти родного брата, – наконец, сказала она, не вдаваясь в детали, но даже эти слова дались ей с трудом. – Это сложно забыть.

Дэйзи сжала пальцы в кулак и безжалостно впилась ногтями в собственную кожу, будто физическая боль могла бы её сейчас отвлечь и даже помочь.

Уильям и так догадывался о причинах её нелюбви к ночи, ещё до того, как она начала говорить, но всё же дал ей высказаться, слушая каждое слово. Возможно, это было нечто вроде подсознательного испытания для самого себя, поскольку о смерти Джона он всё-таки жалел, хоть и почти не думал когда-либо о случившемся, предпочитая забыть. Но сейчас он изображал из себя человека, а людям были свойственны всевозможные переживания, сочувствие и прочие эмоции, которым они позволяли руководить над собой. Поэтому, вжившись в свою роль, он ответил ей:

– Мне очень жаль, что вам пришлось это пережить, – его голос звучал слишком искренним для представления, но это не имело значения. Уильям понимал, что она не обратила никакого внимания на его слова, поскольку не хотела обсуждать сказанное. Ей просто нужно было выговориться, а остальное не имело значения.

Дэйзи некоторое время молчала, а затем, повернувшись вдруг к нему с беспечной улыбкой, пожала плечами.

– А вы возвращались от лорда Томсона? – спросила она тут же, желая перевести тему.

– Можно сказать, и так, – ответил он, на всякий случай не отрицая её предположения. Тем более что, на самом деле, её не особо интересовал ответ, и вампир это прекрасно понимал.

Что-то в его голосе показалось ей знакомым, и Дэйзи ужаснулась мысли, вдруг пришедшей в голову. Она была слишком нереальной и пугающей, но всё же навязчиво напрашивалась, зацепившись за нарастающий страх и не отпуская. И, как бы разум ей ни подсказывал, что это было бы абсурдно, подсознание жестоко продолжало настаивать: всё являлось вполне возможным… Ведь сейчас была ночь.

Девушка машинально ухватилась за руку незнакомца, желая проверить справедливость своих догадок. Температура его тела, судя по тому, что она почувствовала, коснувшись, была вполне человеческой. Дэйзи тут же вспомнила, что, когда они танцевали на балу, в его руках она не ощущала никакого холода. А тот вампир уже дважды прикасался к ней, и тогда её словно парализовало льдом. Она горько усмехнулась от осознания этой мысли: судя по всему, Дэйзи уже настолько помешалась на мести убийце брата, что видела его везде, даже в обычных людях. Если так дальше пойдёт, она окончательно сойдёт с ума, прежде, чем, наконец, свершит желаемое.

Вместе с этими мыслями ей пришло в голову осознание, что она вдруг ни с того ни с сего вцепилась в руку постороннего мужчины, и, более того, продолжала за неё держаться. Со стороны это выглядело, по крайней мере, странно. Даже удивительно, что он никак не отреагировал. Дэйзи тут же поспешила отстраниться, но незнакомец вдруг не позволил ей это, крепко сжав свои пальцы на её ладони.

Уловив её смущение и без труда догадавшись о возможных домыслах девушки, Уильям решил, что было бы неплохо этим воспользоваться в полной мере. Ему стало любопытно, как она отреагирует на его поцелуй. Особенно, если учесть, что по людским законам неприлично было девушке позволять вообще прикасаться к себе незнакомому мужчине. Конечно, существовал риск, что, если вампир сократит их расстояние друг от друга до минимума, она сможет разглядеть его лицо, но желание поставить Дэйзи в неловкое положение преобладало над осторожностью. Испытывать девушку, наблюдая за её реакцией, ему всё же нравилось, и он не собирался себе в этом отказывать.

Сжав пальцы на её ладони, когда она только собиралась выдернуть свою руку, он резко притянул Дэйзи к себе. От неожиданности, пытаясь сохранить равновесие и устоять на ногах, она вцепилась в его плечо. Не давая девушке ни секунды, чтобы опомниться и уж тем более, разглядеть черты его лица, Уильям, воспользовавшись её замешательством, тут же поцеловал её.

Свободной рукой зарывшись в её густые мягкие волосы и притягивая её затылок ближе к себе, он не оставил ей возможности отстраниться. Вампир не спешил, поскольку хотел ограничиться лишь одним поцелуем и точно знал, что за ним не следовало бы никакого продолжения. Это просто был очередной способ поддразнить её. Поэтому ни к чему слишком увлекаться. Губы Дэйзи оказались нежными, тёплыми, и прикасаться к ним было приятно. Вот только сама она, видимо, застигнутая врасплох и не пришедшая в себя, не шевелилась и не подавала вообще никаких признаков хотя бы недовольства. Это его не устраивало, он вдруг захотел добиться от неё ответа.

Осторожно, не желая спугнуть несдержанностью, он приоткрыл губы, и от этого движения Дэйзи чуть дёрнулась, но не предприняла попытки оттолкнуть его. Тогда, успокаивающе погладив её по волосам, Уильям провёл языком по нижней губе девушки, останавливаясь у входа в её рот, безмолвно призывая ответить. Дэйзи не знала, что послужило толчком к её реакции: то ли сама обстановка, перед которой она чувствовала страх и одиночество, то ли его нежность, то ли её любопытство. Но, как бы там ни было, девушка откликнулась на призыв, позволяя совершенно незнакомому ей человеку дальнейшие действия. Воспользовавшись этим, вампир проник языком в рот Дэйзи, мягко и легко сплетаясь с её. Она отвечала на его движения, сначала неуверенно и даже робко, мало понимая суть действий. Но вскоре процесс действительно увлёк её. Неосознанно, девушка сама поддалась вперёд, перехватывая инициативу, глубже проникая языком в его рот. Такая её реакция порадовала его, но Уильям понимал, что, если он позволит себе забыться, может выдать себя, а это совсем не входило в его планы. Он редко целовал прежде какого-либо человека, кроме тех случаев, когда оба знали, что за этим следовало. Сдерживаться же, когда приятнейший запах юной девушки, вкус её податливых губ и касания языка словно обволакивали его, становилось всё труднее. Её тепло, искренняя страсть и чарующая нежность подействовали на него гораздо более ошеломляюще, чем Уильям ожидал. А потому вампир резко отстранился, отойдя на пару шагов назад.