По-хорошему, я захотел посмотреть на этого умельца, как только Гелий о нём заикнулся. В одиночку собрать работающий НИ – это даже для разработчиков Рая невыполнимая задача. За несколько лет они целой командой профессионалов не смогли создать ни одного достойного экземпляра. По крайней мере, так было на момент моего исчезновения. А здесь один, как выразился мой собеседник, молодой человек. Я уже сильно впечатлён! Хотя нельзя было, конечно, не согласиться с советником – подключение мозга к компьютеру, тем более, обладающему собственным разумом, опасная идея. Если летун поймёт, что в его голове кто-то роется, он может попытаться передать оператору ответные сигналы повышенной мощности, которые человеческое нервное волокно выдержать не способно. Да и обратный контроль тоже вполне вероятен, ведь мысли робота и машины сливаются в одно целое. Человек может управлять машиной, а машина, если она достаточно далеко зашла в своём развитии, человеком.

Всё это наводило на меня тревогу, особенно усилившуюся, когда я увидел, к которому из домиков свернул мой спутник. Куча антенн на крыше, свалка железок у двери, пучки кабелей, небрежно свисающие из-под металлопластиковых панелей всё это характеризовало хозяина как несобранного энтузиаста, всегда готового на безрассудные поступки. Оно бы ничего, особенно, если эти качества сопровождаются талантом, да только в случае с машинами, думающими в несколько раз быстрее органических существ, этого может оказаться недостаточно. Оставалось верить в то, что этот �молодой человек� знает, что делает.

Мы остановились у самого входа в обитель юного изобретателя. Логист протянул было руку, чтобы постучать, однако дверь с низким шипением открылась сама, представив Нашему взору на удивление светлую мастерскую. В глаза мне сразу бросились висящие повсюду, даже на потолке, разноцветные провода. В некоторых местах куски белых пластиковых стенных панелей были просто выломаны, а через образовавшиеся отверстия протянуты толстые шины. Мониторы всех габаритов, с бегущими по ним кодами программ были в таком количестве, что я даже не стал пытаться их посчитать. Отвёртки, болты, шестигранники и прочие инструменты, коих здесь было не перечесть, буквально покрывали сплошным слоем все возможные поверхности. Обстановка сбивала с толку, и я поначалу даже забыл, зачем Мы сюда пришли. Но вот откуда-то из глубины помещения послышался тонкий голос:

–

Заходите! Я здесь.

Я пропустил своего спутника вперёд и, осторожно выбирая, куда ставить ноги, последовал за ним.

После некоторой паузы, в течении которой Мы с Логистом пытались сообразить, где же хозяин дома, из-за металлической стойки с полками, заставленными всевозможными электро-механическими изделиями, выскочил сам умелец. Первое, на что я обратил внимание, это преобладание в его существе чёрного цвета. Чёрный костюм члена Тетры дополнялся абсолютно чёрными чуть волнистыми волосами и такими же чёрными, как мне показалось, осторожно выделенными тенями, глазами. При этом лицо молодого гения было в нескольких местах заклеено белоснежным пластырем, сильно контрастирующим с общим колоритом его внешности. В руках он держал небольшую металлическую коробку, из которой торчали ржавые изогнутые пруты. Пытаясь предугадать их возможное назначение, я попутно рассмотрел на кистях умельца чёрные татуировки, представлявшие собой подобие узоров на микросхеме.

–

Здравствуйте! – молодой человек замер на месте, восхищённо глядя на меня. Теперь, проанализировав его полностью, я пришёл к выводу, что он не так несуразен, как я предполагал до входа в этот дом-мастерскую. Под юношеской, больше наигранной, неловкостью скрывалась сразу заметная уверенность в себе и недюжинное бесстрашие – в бою он, наверняка, хорош. Был с ходу виден и его живой ум, так что я заранее воспринял собранный им нейронный интерфейс со всей серьёзностью. Вот только в остальном юный инженер создавал впечатление повышено легкомысленного кадра.

–

Здравствуйте! – я постарался придать голосу дружелюбный тон, дабы не смущать нового знакомого, очевидно, меня боготворившего.

–

Вот, собственно, это и есть Наш мастер. – Логист потёр руки и укоризненно продолжил. – Только не пойму, что у него с лицом.

–

Да так, аппаратура немного перегрелась – ничего серьёзного, я уже всё починил. юноша говорил быстро, без каких-либо эмоций, не спуская при этом с меня своих чёрных глаз.

–

Ну-у!? Ты покажешь Высшему, что накопал? – интонации советника создавали ощущение, будто он обращается к ребёнку.

–

Ах, да! Секундочку! – молодой человек, наконец, отвёл от меня взгляд и, небрежно бросив коробку на пол, повернулся к Нам спиной и чуть ли не вприпрыжку побежал к дальней стенке.

Я выразительно посмотрел на Логиста, на что он с извиняющейся усмешкой лишь пожал плечами. Опустив руки в карманы штанов, я последовал за новым знакомым, который уже вовсю стучал по клавишам тоже чёрной клавиатуры, запуская своё творение. Услышав мои шаги, он, не оборачиваясь, затараторил:

–

Высший, прошу, не подходите ближе!

Я остановился.

–

Некоторые части моего нейроаппарата время от времени бывают взрывоопасными. Заменить их недолго, деталей валом, да и серьёзных травм они не нанесут, но всё же могут доставить массу отрицательных эмоций. Для Вашего удобства на стенке слева я повесил монитор, на который будут транслироваться все выбранные мною образы.

–

задвинув полку с клавиатурой под стол, он оттолкнулся ногами от пола и, проехав на стуле немного вправо, скрылся в огороженном металлическими заслонами и специально затенённом углу.

Понимая, что молодому эксперту нужно сосредоточиться, я тихо развернулся и двинулся к Логисту, уже занявшему место на маленьком металлическом стуле перед монитором. Аккуратно присев рядом с ним, я приготовился. На какое-то время в помещении воцарилась мёртвая тишина, перебиваемая лишь монотонным гудением вычислительных устройств. Осветительные приборы тускнели. В образовавшихся густых сумерках я едва различал очертания монитора.

Наконец, послышалось лёгкое шелестение разогревающейся плазмы, и по экрану забегали горизонтальные белые полосы.

–

Я подключился.

Синтетический расстроенный, как старый музыкальный инструмент, голос прозвучал так громко и неожиданно, что внутри меня всё сжалось от испуга. Тем временем нейрооператор продолжил:

–

Разум летуна оказался устроен намного проще, чем я думал. Мне удалось получить доступ к его протоколам связи, однако ничего полезного о командире я в них не нашёл. Для робота он является всего лишь сервером, информация о местонахождении и архитектуре которого вообще никак не фигурирует в процессе их общения. Короче говоря, база данных состоит из наборов цифр, указывающих адреса ближайших во время сеансов связи ретрансляторов, и кодов установки соединения.

Немного выровнявшийся синтетический голос произносил слова на порядок быстрее, чем человек, и я едва поспевал за ним. Видимо, не я один, потому что Логист, подгадав короткую паузу, громко попросил:

–

Клик, помедленнее!

Последовало секундное молчание, после которого голос из динамиков заговорил в нормальном для человеческого восприятия темпе:

–

Не добившись успеха прямым ходом, я решил проверить память летуна на предмет посещения тех или иных мест. Наш герой удостоил визитом два военных завода, где его усовершенствовали местные автоматизированные сборочные системы, поучаствовал в шести налётах на квадраты людей, побывал около лагеря Тетры под Тулой и намотал десятки километров при патрулировании случайных периметров, но всё это не так интересно, как следующее. Семнадцать дней назад он в одиночку без каких-либо задержек совершил облёт пяти удалённых друг от друга точек, координаты которых Вы сейчас видите на мониторе. – на экране появились пять пар цифр. – Чтобы Вам было понятнее, я определил ближайшие к этим точкам крупные города: Дублин, Нджамена, Ярославль, Порту, Волгоград. И-и вот что он там увидел… – на мониторе появились сразу пять параллельно воспроизводящихся видеозаписей высокого качества, показывающих, по сути, одно и то же: гигантскую парующую яму посреди пустыни, заснятую летуном с высоты метров в двадцать. Времени на раздумья нейрооператор Нам не дал, сразу принявшись объяснять, что к чему.