Когда Тамара добралась до конца поручня, Карла отодвинулась в сторону, чтобы те, кто находился позади нее, могли беспрепятственно видеть их лидера. Тамара ждала, обратив взгляд на восток. Чтобы указать в пустоте направление их прыжка, она выбрала фиолетовый край шлейфа Ситы – поскольку Сита была одной из звезд, которые могли распознать все члены их команды.
Из-за горизонта поднялась яркая граница, за которой шлейфы старых звезд заканчивались в пылающем сиянии смещенного ультрафиолета. На глазах у Карлы взошла Сита, однако просто увидеть ее было недостаточно. Сигналом должно было стать положение звезды, при котором она находилась под прямыми углами к зениту – и к счастью, принимать решение на этот счет нужно было не ей.
Тамара подала сигнал, махнув правой нижней рукой, после чего отпустила поручень.
Карла сделала то же самое, и вшестером они упали в пустоту. Она мельком глянула вверх, чтобы посмотреть на удалявшуюся от них гору и ощутила прилив чистого восторга – сделав это не случайно, а по собственному выбору, она не почувствовала ни малейшего страха. Через несколько минут, когда их нагнал просчет в синхронизации, веревка, связывающая ее с Адой, натянулась, но рывок был несильным.
Тамара была связана с Карлой, но второй страховочный трос позади нее тянулся прямиком к Макарио, замыкающему группу. Теперь они вдвоем стали притягиваться друг к другу, подбирая концы этого длинного троса. Когда трос сократился до отмеченной длины, равной длине остальных пяти веревок, они сцепили его со страховочными привязями, зафиксировав форму своего построения.
Когда Тамара снова подала знак, Карла вместе с остальными выпустили из своих реактивных двигателей кратковременную горизонтальную струю. Объемный шестиугольник растянулся и превратился в медленно вращающуюся, практически плоскую фигуру. Поначалу всех их немного раскачивало; составленный ими шестиугольник не был идеально жесткой фигурой. Но по мере того, как тросы рассеивали энергию бокового движения, шестиугольник продолжал свое величавое вращение. Карла взглянула на Макарию; позади нее аляповатые полосы старых звезд менялись местами с короткими, ясно очерченными шлейфами их ортогональных партнеров.
Тамара внесла кое-какие небольшие поправки со своей стороны, чтобы расположить плоскость шестиугольника параллельно поверхности горы. Это не было похоже на управление Москитом или Зуднем, но при должной осторожности она могла выступать в роли их пилота. Пока шестиугольник вращался, центробежная сила и амортизирующее действие тросов, гасящее небольшие отклонения, должны были поддерживать регулярную конфигурацию их команды.
Следующий этап лучше всего было выполнить совместными усилиями: по сигналу Тамары они в унисон направили реактивные струи своих двигателей в сторону Ситы – эти параллельные импульсы должны были скомпенсировать их удаление от поверхности горы. Держа одну руку на двигателе, пристегнутом к ее груди, а другую – на втором устройстве, которое крепилось к спине, Карле удавалось держать звезду на прицеле, несмотря на вращение небосвода, из-за Сита перемещалась в поле зрения ее задних глаз.
Тамара остановила маневр; теперь они начали приближаться к горе. Карла быстро взглянула вверх, но затем усилием воли заставила себя воздержаться от поисков их конечной цели. Тамара выбрала собственные ориентиры и провела собственные расчеты. Ада все дважды проверила. Теперь оставалось лишь довериться навигаторам.
Слон горы приближался с угрожающей скоростью. Они летели быстрее, чем в момент отрыва от поверхности, и теперь уже сами камни поворачивались им навстречу. Тамара внесла ряд корректировок, наклонив их траекторию к югу, чтобы миновать территорию, которую они не смогли преодолеть при помощи поручней. Почувствовав угрозу столкновения, тело Карлы напряглось; игнорировать этот новый страх было куда труднее – ведь если падение в пустоту могло быть вполне безобидным делом, то столкновение с горой привело бы к непоправимым последствиям.
Наконец, Тамара подала сигнал к торможению. Карла выпустила струю воздуха в направлении второй звезды-ориентира – безымянной полосы ослепительно яркого фиолетового цвета, расположенной у самой границы. Эта задача отвлекла ее взгляд от камней, и когда она снова мельком глянула вверх, иззубренный рельеф горы замедлился и почти что размеренно двигался в их сторону. Теперь она могла без труда разглядеть палатку: камуфляж на нее больше не действовал. Склон горы в ее окрестностях пустовал. Если здесь и были караульные, то все они находились внутри, пристально разглядывая горный склон в расчете на то, что любые незваные гости направятся сюда прямиком от воздушного шлюза.
Тамара велела им заглушить двигатели. Когда шипение сопел затихло, Карле на мгновение показалось, что она неподвижно висит над поверхностью горы, хотя и знала, что это невозможно. Спустя паузу она поняла, что они по-прежнему приближаются – медленно и немного сбившись с курса. Ада и Тамара по очереди вносили поправки, изо всех сил стараясь удерживать шестиугольник в одной плоскости. Карла вперилась в приближавшийся к ним потолок – не дальше, чем в нескольких дюжинах поступей, – после чего опустила взгляда как раз вовремя, чтобы уловить последний сигнал Тамары.
Практически с идеальной синхронностью все шестеро отцепили страховки, взяли в одну руку крюки от своих анкерных тросов и, направив реактивные двигатели в сторону, противоположную горе, раскрыли форсунки, чтобы, наконец, добраться до поверхности.
Карла ударилась о край палатки, держа свободную верхнюю руку вытянутой над головой – она двигалась быстрее, чем намеревалась, но зато оказалась рядом как раз с той точкой крепления палатки, которая и была ее целью. Реактивная струя без проблем удерживала ее центробежный вес, но при этом грозила занести в сторону. Протянув руку вверх, она всадила крюк в ткань палатки; ее волокна были плотно сплетены друг с другом, но твердолитовый шип с легкостью прошел между ними, и опорное кольцо проскользнуло внутрь.
Она заглушила свой двигатель и осталась висеть на анкерном тросе. Карла быстро огляделась: все были целы, находились на своих местах и более-менее на том же этапе работы, что и она сама. С Патрицией все было в порядке. Здесь их ждал Карло – еще немного, и он будет свободен. Им просто нужно действовать быстро, пока охранники не поняли, с чем столкнулись.
Карла вытащила нож из своего пояса с инструментами и проткнула им ткань рядом с колышком, на котором держалась палатка; она почувствовала, как кончик лезвия прошел насквозь до самого камня. Она попыталась расширить надрез за счет одного лишь бокового усилия – чтобы вырезать вокруг колышка аккуратный круг – но ткань очень скоро перестала поддаваться. Она вытащила нож и снова проткнула ткань, сделав второй надрез и стараясь не паниковать из-за задержки. Насколько хорошо охранники могли слышать в безвоздушном пространстве? Камень хорошо проводил звук, но ткань в этом смысле была куда менее эффективна.
Она сделала третий надрез, затем четвертый. Но в общей сложности эти дуги достигали цели лишь наполовину. Очередным рывком Карла соединила две из них, а затем проделала то же самое и с оставшейся парой. Теперь колышек окружали две «почти полуокружности». Краем глаза она увидела, что другой угол палатки уже упал. Если до этого момента охранники не знали об их присутствии, то теперь это преимущество было потеряно. Карла проткнула ножом свой незавершенный разрез, соединила две больших дуги с одной стороны и прицелилась снова. Но прежде, чем она успела нанести удар, оставшаяся ткань порвалась, не выдержав нагрузки, и Карла вместе со своим углом палатки свалилась с горы.
Падение было недолгим; сама палатка все еще держалась на четырех углах. Карла подняла глаза, надеясь заглянуть внутрь, но смогла рассмотреть лишь обнаженную поверхность камня – потолок тюрьмы, который от растущего на нем мха светился приглушенным красным цветом.
Она снова накренилась вниз, когда справа от нее оторвался угол Тамары. Два больших баллона с воздухом соскользнули вниз и, кувыркаясь, улетели в пустоту, едва не столкнувшись с Карлой, но она по-прежнему не видела ни единой души. Она стала взбираться по анкерному тросу, надеясь, что так ей будет лучше видно, но тут палатка окончательно отделилась от горы.
