Когда он вернулся вчера побитый, сестрёнка хмуро спросила, не стыдно ли ему драться в таком возрасте. Мать начала фантазировать на тему того, не поссорился ли он с тайной пассией. Отец поддержал её молчаливым кивком. «В этой семье хоть кто-нибудь за меня переживает?» — тоскливо подумал Ёсихико. Что до Когане, то он спросонья вообще заехал лапой по лицу спящего лакея. Ёсихико был уверен, что лис сделал это нарочно.

— Наглеешь, Ёсихико, втайне от меня свидания устраиваешь, — бросил Котаро. Он как раз возвращался после уборки, заметил по пути сидящих на ступени знакомых и решил подойти.

Несмотря на сказанное, лицо Котаро сияло и чуть ли не лучилось.

— Свидание?.. Если бы я хотел от тебя что-то скрыть, пришёл бы не в этот храм, а… — попытался возразить Ёсихико, но Котаро перебил его:

— Но ничего, у меня сегодня отличное настроение. По этому поводу я тебя прощаю! Смотри, как прекрасен мир!

Котаро раскинул руки в стороны (не выпуская метлы) и запрокинул голову, упиваясь летними лучами. Когане, чистивший шкуру наверху лестницы, с подозрением посмотрел на него:

— Может быть, гоннеги съел что-то не то?

Чудачество Котаро и правда заставляло заподозрить нечто подобное.

— Чего он кривляется? — шёпотом спросил Ёсихико у Хоноки.

Котаро определённо был не в своём уме. Обычно он никогда не отыгрывает героя мюзикла.

— Я слышала, вчера поймали преступников, которые мусорили в храмах… Ими оказались местные студенты… — тихо ответила Хонока, неловко нагибаясь к уху Ёсихико. — Поэтому с утра в храме было чисто…

— Неужели поэтому?..

Котаро вытанцовывал с метлой, словно с тростью. Когда у него спросили дорогу, он ответил где-то на треть радушнее, чем обычно. Наверняка бабушки при виде такого священника растают от умиления.

— А, вот ты где!

Когда Ёсихико проводил взглядом Котаро, ушедшего показывать дорогу очередным прихожанам, возле них остановился скутер.

— Так и знал, что ты опять где-то здесь ошиваешься. Да ещё и на пару с Ёсидой-сан! Нечего бездельничать, лакей, иди принимай заказы, — разошёлся Харуто, сидя в кресле своего железного коня и глядя в избитое лицо Ёсихико.

— Ты сам-то что тут забыл? Делать нечего?

— Мне-то как раз есть чего. У меня полно других дел, так что скажи спасибо, что я потрудился отыскать тебя, — Харуто заглушил мотор, снял шлем и уверенным движением вытащил из кармана штанов шёлковый мешочек-оберег. — Когда я вчера раздевался, мешочек выпал у меня из кармана. Узел развязался, высыпались камушки. Я знал, что они там есть, но никогда о них не задумывался…

— Покажешь?

Вроде бы он рассказывал, что эти камни были очень дороги его бабушке. Харуто картинно кивнул.

— В качестве особого одолжения.

Шёлковый мешочек оказался немного тяжелее, чем ожидал Ёсихико. Хонока тоже с любопытством посмотрела на оберег. Ёсихико развязал узел, бережно перевернул мешочек и высыпал в ладонь белые камешки размером с ноготь.

— Камни…

Приглядевшись, Ёсихико заметил, что у камней есть как бугристые грани, так и гладкие. Похоже, камни не появились сами по себе, а были раньше частью чего-то. Прожилки на плоских гранях действительно придавали им сходство с древесными щепками.

— А… неужели это… — обронил Ёсихико, догадавшись, и посмотрел на Харуто.

— Я не могу знать наверняка, это просто моя догадка… — Харуто забрал камни из рук Ёсихико и ещё раз посмотрел на них. — Возможно, когда семья Хацу спустилась с горы, черпак сломался. Тогда они решили разделить его останки между членами семьи… А может, между ветвями. Позднее камни превратились в обереги, которые передавались по наследству… Наверняка за это время многие потерялись, так что вряд ли их сейчас уже можно собрать, но…

Харуто осторожно сжал подарок бабушки в руке.

— Ты ведь говорил, что черпак можно узнать наверняка, если поднести его в час уси к кагами-иве, так? Значит, я сегодня же…

— Не надо, — мягко остановил его Ёсихико, не дав договорить.

— Что? Но ведь… — Харуто растерянно моргнул. Он не ожидал, что Ёсихико будет против. — Когда Такаоками-но-ками узнает, что часть черпака до сих пор передаётся по наследству, он наверняка обрадуется…

— Ну, то что не расстроится, это понятно…

Ёсихико отдал Харуто пустой мешочек и поднялся. Он понимал, что бабушка, сшившая этот мешочек, вложила в работу все свои чувства.

— Что, если камни не засветятся, когда ты поднесёшь их к кагами-иве? Что, если это самые обычные камни? Уверен, что не расстроишься?

Харуто вытаращил глаза.

А ведь действительно, даже черпак не обрадует Такаоками-но-ками так, как обрадовала встреча с наследником крови Додзи. Безусловно, черпак — драгоценное сокровище, с которым у бога связано множество воспоминаний. Но всё-таки это вещь, которой суждено однажды истлеть и исчезнуть.

— Эти камни — не только куски черпака, но и оберег, который сделала тебе бабушка. Пусть им и остаются.

Ёсихико не знал, настоящие ли это осколки черпака, но не сомневался насчёт чувств бабушки Харуто.

— Я тоже думаю, что так будет лучше… — тихо согласилась Хонока и посмотрела на Харуто. — Мне тоже кажется, что важнее чувства…

— Чувства… — Харуто вновь посмотрел на камни.

В его мыслях промелькнул образ бабушки, которая вручала их ему со словами, что они наверняка помогут ему в трудную минуту.

— Да, пожалуй…

Харуто сложил камни в мешочек и завязал его. Затем слегка удручённо посмотрел на Ёсихико.

— Т-только не подумай, что я послушал только тебя. Меня убедили слова Ёсиды-сан!

Ёсихико устало выдохнул. Вот зачем этот парень упирается?

— Ладно-ладно, пусть будет по-твоему. Ну что, Хонока, вот теперь всё точно позади. Кстати, я немного проголодался, сходим куда-нибудь? — предложил Ёсихико, нарочно отводя глаза от Харуто.

На самом деле, у него не до конца зажил рот, так что пока Ёсихико питался только холодной лапшой. Мать, по ошибке решив, что нужен просто холод, приготовила Ёсихико холодную лапшу дандан44. От неё Ёсихико чуть в обморок не упал.

— Э, что за?! Я сам думал вас позвать, какого чёрта ты меня опередил?! И вообще, почему ты не зовёшь меня?!

— О? Хочешь с нами?

— Н-не то, чтобы хочу…

Харуто быстро замялся, Ёсихико с трудом сдержал ехидный смешок. У Харуто, в отличие от невозмутимой Хоноки, все эмоции написаны на лице. Ёсихико был совсем не против дружить с ним.

— Может, холодный удон?.. — предложила Хонока, вставая.

— Неплохо, одобряю, — согласился Харуто.

— А на десерт чего-нибудь сладкого, — продолжил Ёсихико и пошёл к выходу вместе с Хонокой.

— Эй, стоять! Меня подождите! — Харуто бросился следом, ведя скутер за руль.

На асфальте плясали июньские лучи. До сезона дождей оставалось совсем немного.

Коль вижу я цвет татибаны, дворец Тамаки в Макимоку всплывает в памяти моей.

(Из стихов императора Мэйдзи45)

— Чёрт, так я безнадёжно опоздаю!.. — воскликнул сбегающий по лестнице Ёсихико, посмотрев на время на смартфоне.

— А ведь я ещё вчера говорил: ложись-ка ты спать пораньше. Всё потому, что ты свой «ди-ви-ди» смотрел.

Когане вышел из зала и укоризненно посмотрел на мечущегося Ёсихико. Вчера он несколько раз предупредил его, но тот, повторяя «ничего страшного», всё равно засиделся допоздна.

— Так ведь мне тот DVD сегодня вернуть надо… — ответил Ёсихико и вдруг заметил, что забыл пресловутый диск у себя в комнате. — Ну какого чёрта!

Глядя, вслед убегающему обратно Ёсихико, Когане испустил протяжный вздох. Иногда он не понимал, почему ему, древнему богу, приходится находиться в одной компании с этим парнем.