Любопытство сгубило кошку, вспомнила она старую поговорку. Кстати, отличный заголовок для статьи, если она не выберется из этого дома живой, кисло подумала Кэт.

Арка, в которой исчез мистер Уолтерс, вела в просторную гостиную. В широкие окна в комнату лился солнечный свет, а также открывался потрясающий вид на окружающие холмы. Уютная, удобная мебель. В общем, прелесть, а не комната, если бы не царивший в ней беспорядок.

С подлокотника дивана свисала мужская рубашка. Посреди комнаты стояли ковбойские сапоги, рядом валялись носки. Телевизор работал, но звук был вырублен, что избавило Кэт от необходимости слушать дурацкие звуки мультфильма, в котором один персонаж бегал за другим и бил его теннисной ракеткой по голове.

Повсюду были раскиданы газеты. В углу дивана лежала подушка с вмятиной. Последняя явно была оставлена человеческой головой. На кофейном столике две пустые банки из-под газировки, смятый пакет с жареной картошкой и нечто похожее на остатки бутерброда с колбасой.

Кэт осталась стоять у порога гостиной, неприятно удивленная представшей перед ней картиной. За барной стойкой, делившей комнату на гостиную и кухню, хозяин вынимал из шкафчика чашки. Достав, он сдул с них пыль.

– Скажите, а миссис Уолтерс дома?

– Нет.

– А когда будет?

– Не могу вам сказать. Наверно, через несколько дней. Кофе готов. Я ставил таймер кофеварки на семь. Вообще-то семь часов уже давно прошли, но, думаю, чем крепче, тем лучше, верно? Что будете, сливки или сахар?

– Вообще-то я не…

– Черт, забудьте про сливки! – Хозяин дома достал из холодильника картонный пакет. Даже с расстояния Кэт почувствовала кислый запах. – Где-то там должна быть сахарница, – пробормотал мистер Уолтерс, продолжив поиски. – Кажется, я видел ее пару дней назад.

– Мне не нужен сахар.

– Отлично, потому что я нигде ее не вижу.

Кэт ничуть не удивилась. В кухне царил даже больший хаос, чем в гостиной. Раковина до отказа забита грязной посудой. Та посуда, что не поместилась, высилась рядом. На плите горы грязных сковородок и кастрюль. Обеденный стол заставлен немытыми тарелками и завален ворохом нераспечатанных писем, газет, журналов, стопками бумаг. Картину вселенского хаоса на столе венчала пустая, вся в жирных пятнах, картонка из-под полуфабриката мексиканского блюда. На полу лужица чего-то желтого и липкого.

Снаружи дом был как картинка, аккуратный и ухоженный. Увы, как известно, внешность обманчива. В доме явно обитали редкостные неряхи.

– Вот и кофе, – сообщил хозяин, подтолкнув Кэт чашку. Чашка едва не опрокинулась, часть кофе выплеснулась на пол, но он не обратил на это внимания, так как уже отхлебывал из своей чашки.

Сделав несколько глотков, Уолтерс удовлетворенно вздохнул.

– Уже лучше. Так что вы продаете?

Кэт издала нервный смешок.

– Вообще-то ничего. Шерри Паркс была уверена, что у нее на сегодня назначена с вами встреча.

– Э-э-э… Как вы сказали вас зовут?

– Кэт Делани.

– Кэт… – Хозяин дома прищурился и смерил ее пристальным взглядом с головы до ног и еще раз – в обратном порядке.

– Черт меня подери! Да ведь вы та самая королева «мыльных опер», угадал?

– Можно сказать и так, – холодно ответила Кэт. – Я здесь вместо мисс Паркс, которая обещала приехать к вам сегодня в одиннадцать часов утра.

– Приехать? Сегодня утром?

Уолтерс мотнул головой, стряхивая остатки сна.

Кэт махнула рукой – мол, успокойтесь.

– Ничего страшного. Произошло какое-то недоразумение. Все в порядке. – Она обвела критическим взглядом кухню и добавила: – Мне очень жаль, но я думаю, что вы нам не подходите.

Мистер Уолтерс едва не поперхнулся.

– Для чего не подхожу?

Нет, он или круглый дурак или, наоборот, слишком умный. То ли разыгрывает он ее, то ли искренне не понимает, что привело ее в его дом.

Похоже, миссис Уолтерс написала заявление и, не поставив мужа в известность, договорилась о встрече, надеясь тем самым склонить его к усыновлению. Такое иногда случается. Один из супругов, чаще всего жена, хочет усыновить ребенка, в то время как муж – против. Мужчины часто принимают эту идею в штыки.

Похоже, это именно такой случай. Ей же совершенно не хотелось ввязываться в семейные дрязги.

– Скажите, вы обсуждали с миссис Уолтерс все аспекты этого дела?

Уолтерс отошел, чтобы налить себе еще одну чашку кофе, и потому спросил ее через плечо:

– Какие аспекты? Чего именно?

– Усыновления, – еле сдерживаясь, ответила Кэт.

Он смерил ее пристальным взглядом, затем нагнул голову, закрыл глаза и ущипнул себя за переносицу.

– Черт, неужели я еще не проснулся? – пробормотал Уолтерс. Затем поднял голову и снова посмотрел на нее. – Вы приехали поговорить об усыновлении?

– Именно. А вы что подумали?

– Не знаю, – раздраженно ответил Уолтерс. – Вдруг вы продаете герлскаутское печенье[3].

– Нет. Его я не продаю.

– Тогда, что?.. – Уолтерс не договорил и с громким стуком поставил чашку на стол. Похоже, до него наконец дошло. – Черт! Какой сегодня день?

– Понедельник.

Хозяин дома бросил взгляд на календарь, висевший рядом с холодильником, затем подошел ближе и хлопнул по нему ладонью.

– Черт! – повторил он. После чего вернулся на место, пригладил темные вихры и состроил несчастную гримасу.

– Я должен был позвонить вам – или мисс Паркс – еще в пятницу и отменить встречу. Это целиком моя вина. Забыл смотреть на календарь, как мне было велено. Ох, и распсихуется же она! – пробормотал, обращаясь к самому себе. – Послушайте, извините меня. Я должен был избавить вас от долгой поездки. Встречу придется перенести на другой день.

– Думаю, в этом нет необходимости, – решительно заявила Кэт. – Скажите своей жене, что…

– Моей жене?

– Вы хотите сказать, что не женаты?

– Да, именно так.

– Но ведь ее зовут миссис Уолтерс?

– Конечно. – Его губы неожиданно растянулись в улыбке. – Ирен Уолтерс замужем за Чарли Уолтерсом. Они посмеются, да что там, просто обалдеют, когда узнают, что вы приняли меня за Чарли. – Заметив ее недоуменный взгляд, он поспешил пояснить: – Я в некотором смысле стерегу их дом. На прошлой неделе им неожиданно позвонили родственники Чарли из Джорджии. Кто-то там заболел, и они срочно уехали. Мне же нужно было спокойное место для работы, так как в моей квартире сейчас ремонт. В общем, мы заключили обоюдовыгодный договор.

– Они пустили вас в свой дом, чтобы вы за ним присматривали в их отсутствие? – спросила Кэт и снова покосилась на забитую грязной посудой раковину.

Он перехватил ее взгляд. В следующий миг на его лице появилось растерянное выражение, как будто он в первый раз увидел царивший в кухне беспорядок.

– Пожалуй, к их возвращению нужно все привести в божеский вид. Позавчера приходила женщина, которая здесь у них обычно убирает, но я выставил ее за дверь. Я пытался написать хотя бы строчку, она же, как назло, гудела пылесосом, чем вывела меня из себя. Я даже рыкнул на нее. Ее тотчас как ветром сдуло. Боюсь, Ирен придется подольститься к ней. А меня она точно прибьет, – виноватым тоном добавил он.

– Вы писали?

Он снова посмотрел на Кэт.

– Не понял?

– Вы сказали, что пытались писать.

Он обошел ее и, шагнув к книжному шкафу, взял с полки какую-то книгу и сунул ее Кэт в руки.

– Алекс Пирс.

Прочитав название, Кэт перевернула книгу и посмотрела на фото на задней обложке. Мужчина на снимке был ухожен и полностью одет. Но глаза были те же – серые и пронзительные. Одну бровь пересекал вертикальный шрам. Симпатичные лучики морщинок возле глаз. Прямой нос. Неулыбчивый, но чувственный рот. Волевой подбородок. Лицо мужественное, решительное и… красивое.

Кэт опустила голову. Ей было проще смотреть в глаза его фотографии, чем ему самому. Внезапно ее как будто обдало теплой волной. Она смущенно откашлялась.

– Я слышала о вас, но не узнала.