"Флотские" столпились в сторонке, и неловко переминались с ноги на ногу, бросая испуганные взгляды на космопехов, замерших, как изваяния Древних Богов. Но, надо отдать им должное, даже медики, обычно не снимающие белых халатов, нарядились в темно-синие кителя, сверкающие золотом начищенных "лычек"… Восемь лейтенантов – младшее для окончивших Академию Флота звание, и один – "старлей". Но "старлей", по сути, тот же лейтенант. Его переходное к капитану звание с припиской "старший", говорит лишь о том, что он уже "перерос" выпускника, но для повышения в чине не набрался опыта. Или "недостоин" по каким-то иным причинам, редко оглашаемым в личном деле. Другими словами, лейтенант флота – это, как у нас рядовой. А "старлей" – грубо говоря, капрал.

Это объясняло, почему МакБрэди, заявился к нам в чине "подпола", вместо того, чтобы сразу занять место Стэнли… Может, хоть теперь Грэйс получит заслуженные "звезды "… Или не получит: наш "бунт" вряд ли пройдет бесследно…

Когда я вошел в десантный отсек, Адские Псы подали признаки жизни: головы, словно по воле кукловода, дружно повернулись в мою сторону. Но даже сейчас тишина нарушалась лишь мерным дыханием, да робкой возней "флотских". Никто не проронил ни звука, провожая меня взглядом, пока тяжелые подошвы "Викинга" звенели по металлическому полу в направлении воздушного шлюза, у которого замер "Берсерк".

– Аня, – скомандовал я, когда Джонс вошел следом.

– Слушаюсь, капитан.

Ей не требуются объяснения, она делала это много раз, и прекрасно знает, как Адские Псы "провожают" павших.

Створки позади зашелестели, и с легким стуком сомкнулись, оставляя остальных наблюдать через иллюминатор. Раздался короткий низкий гул включенного магнитного пола, "Викинг" отметил потерю атмосферы, и Серафина воспарила у меня на руках; черные волосы разметались, словно в воде.

Аппарель медленно опустилась, представив взору черную бездну, едва мерцающую далекими звездами, многие из которых, наверняка, давно угасли. Да, мы, и впрямь, дрейфуем в самом что ни на есть пустом космосе.

Остановившись в шаге от края "трапа", я опустил глаза на Серафину, что плавно покачивалась без моей поддержки; волосы, "плавая" в невесомости, накрыли лицо, живо напомнив, как за ниточной шторой блестели серые глаза, порхая "мотыльками" ресниц…

"Останься", – пронеслось в голове слово, с таким трудом подобранное и ускользающее в самый нужный момент… Но все же, в последний раз она осталась. Без слов. Сама…

Я оттолкнул безжизненное тело, и оно поплыло, покачиваясь, словно на волнах черных вод реки мертвых. "Амарна" вздрогнула, задрав нос, когда тормозной дюз "выплюнул" поток янтарного пламени; Аня скорректировала толчок, чтобы мы не перевернулись вверх тормашками, хотя, здесь, в открытом космосе, единственным низом всегда остается пол под ногами… Простынь и волосы "исчезли" мгновенно, а спустя секунду лишь едва заметное облако серого праха, разлетаясь, поплыло под " брюхо".

Я шагнул на край, желая, насколько возможно дольше не выпускать его… ее из виду. И тут же ощутил, как "Викинга" пригвоздило к металлу аппарели: Аня полностью перехватила управление моей броней… Видимо, пересмотрела слишком много "сопливых фильмов", и сейчас решила, что я – урожденный космопех, капитан Адских Псов! – способен сделать необдуманный шаг "в бездну". А даже если и способе, что стоит меня подобрать?

Но она "держала" меня на краю, закованного в не подчиняющийся мне бронекостюм. А я молча наблюдал, как тает серое облако, растворяясь в мерно текущих "водах реки мертвых". Да, мы оба всегда знали, что этим все кончится. С той лишь небольшой разницей, что, возможно, не я буду стоять здесь…

И только, когда мне на плечо опустилась рука Джонса, Аня вернула мне контроль над "Викингом".

– Что дальше, капитан? – первым задал интересующий всех вопрос Джонс, шумно отхлебывая горячий кофе.

Все, собранные вопреки обыкновению, во-первых – в полном составе, включая флотских, а во-вторых – в кают-компании, уставились на меня выжидающими взглядами. В воздухе витало напряженное предвкушение хорошей драки, океанов крови, сотен стенающих врагов и хруста их же костей. Все ждали только приказа, ждали, на кого я "укажу пальцем". Кому придется отвечать за произошедшее…

А вот лица "флотских" со "вчерашнего дня" не оставлял бледный, "земляной" оттенок. Конечно, наш 9-й взвод далек от полного состава, даже не потеряй мы двоих за прошедшие дни. Но, что могут два аналитика, вооруженных… да, считай, не вооруженных, против космопехов-то; трое инженеров, которым при слове "пистолет" первым делом на ум приходит сварочный; и трое же – медиков. Последние и вовсе – с оружием, словно дети: скорее, себя случайно пристрелят. Да, и еще пилот, на которого жалко взглянуть: шить-то раны мы, космопехи, хоть и не очень любим, но умеем, от инженеров, какая-никакая, но помощь Брэйкеру, и даже "анализам" можно найти достойное применение. А вот "Амарной" давно управляет Аня…

– На два дня объявляю увольнительную, – я обвел взвод глазами. – Желающие могут на "берег" сойти.

– До ближайшего "берега" руками не "домашешься", – хохотнул Эйнштейн, расслабленно подпирающий переборку.

И на лицах замелькали улыбки: капитан шутит, а значит – в порядке.

– А на третий? – вкрадчиво поинтересовался Дэшэн.

– А на третий… – уголки моих губ дернулись, шрам хищно потянулся к виску: – Начнем убивать!

Волшебные слова для любого космопеха! Лица засияли, на щеках вздулись желваки, стиснутые зубы оскалились, по-волчьи "играя" клыками, затрепетали ноздри, уже чуя сладкий аромат крови.

– А можно, – встрепенулся Джонс, отрываясь от серого металла переборки и расправляя грудь, – я убью одного из этих? – и подрагивающий палец ткнул во "флотских".

Сыны Амарны, как один, словно в замедленной съемке, повернули головы.

– Ну, пожалуйста, – подлил масла сержант жалобным тоном. – Так, чуть-чуть, "увал" отметим и все. Вон, пилот нам вообще без надобности!

Зная Джонса достаточно хорошо, я, конечно, понял, что он шутит. А пилот не понял – глазки ошалело заметались, губы мелко задрожали… Оружие носить на борту ему по статусу не положено, да и у остальных мы его давно "изъяли" от греха подальше. Это же не первая подобная шутка сержанта, наши-то все привыкли… "Флотские" шарахнулись от пилота, как от прокаженного. Молоденький лейтенант "съехал" по переборке. Не позавидуешь парню – первый рейд и тут такое…

А пилот рванулся в ближайший коридор.

– Аня! – коротко скомандовал я.

Шлюз "выстрелил" у пилота перед носом. Смачный шлепок, алые брызги, дикий хохот космопехов. Подыграли, признаю, ребята крайне убедительно, словно репетировали. Видел бы впервые, сам бы поверил.

Поднялся "флотский" весьма резво, но только на карачки. И тут же отполз в угол, где забился в дикой истерике.

– Эни, – с укором покачал я головой, – свои же.

– Да я ж его пальцем не тронул! – щерясь во все тридцать два, развел тот руками.

– Ты и "без пальцев" можешь… – я махнул медикам: – Успокойте его. Никто вас не тронет.

"Флотские" облегченно выдохнули, лица заметно порозовели: капитан сказал свое слово, а слово капитана нерушимо! "Старлей" первым подскочил к пилоту, попутно вытаскивая инъектор из кармана кителя, и не задумываясь, ткнул иглу ему в плечо. Видимо, какой-то "седатив", никак для себя готовил, ожидая худшего. Ввел только половину, заметил, я. Совсем, видать, плохого о нас мнения… Остальные "темно-синие", подталкивая друг друга, ринулись помогать.