На первой странице красовался великолепный дракон цвета черной ночи, самой непроглядной тьмы. Его чешуя была восхитительного смоляного цвета и отливала синевой. Он стоял во весь рост и представлял собой надменное превосходство. Большая голова с несколькими роговыми пластинами была повернута в сторону, и казалось, что он дал художнику возможность изобразить себя только по тому, что тот был назойлив. Широкие черные с синим отливом крылья были сложены за спиной чешуйчатого, а хвост обвивал его мощные когтистые лапы.

— Красивый, — выдохнула я и прочла надпись под изображением дракона, — «Шаррукзарр альд Шиорргадан — первородный дракон Крадора». Интересно, и что значат имена драконов…

Я серьезно задумалась. Мое имя растолковал Повелитель, как «Любимая дракона», а, следовательно, и все другие имена что-то да значат. Интересно. А может, они характеризуют драконов по их качествам, жизненным позициям, или душевному состоянию? Как же все это интригует и завораживает. Вот, скажем, Котарш. Серьезный, сильный, опасный, но в тоже время может быть нежным, заботливым и милым. Как можно расшифровать его имя? А Саанриш? Рубаха-парень, защитник, простой, но также твердый, решительный, настойчивый.

Из раздумий меня вывел грохот через несколько стеллажей от меня. Я направилась в ту сторону, чтобы убедиться, что все в порядке, и нашла на полу небольшой томик в синем переплете. «Драконы. Судьба. Имена», — гласило название упавшей книги. А вот это мне начинает нравиться. Подхватив фолиант, я направилась к оставленной энциклопедии.

Я удобно устроилась на шахматном полу в углу библиотеки. Две книги, которые меня заинтересовали, лежали с раскрытыми страницами, а я впитывала их письмена, изучала содержание, погружалась в историю Крадора.

— Пора уходить, — раздался шепот у самого уха. — Становится небезопасно.

Я отмахнулась от своего незримого защитника. Я в библиотеке, что может со мной случиться здесь? Как же порой мы жалеем о своих опрометчивых поступках. И я в этом убедилась на собственной шкуре.

Все было тихо и спокойно, уединенная атмосфера расслабила мое сознание, и я полностью погрузилась в историю мира. Так вот, Шаррукзар был первым драконом, которого привели в этот мир. Его создал Сешим, чтобы ящер развивал Крадор, делал его лучше, ведь мир без жизни ни что иное, как пустая трата времени и магических сил. Но дракон оказался своенравным, он хотел господствовать над Крадором, но других живых существ здесь не было. Дракон был вынужден подчиниться своему Богу и исполнять его волю. За его послушание, божественный открыл портал в другие миры, и в Крадоре стали появляться новые существа.

Первыми в этот мир прибыли эльфы. Они взяли на себя заботу о здешней флоре. Благодаря их стараниям, растения в Крадоре стали лучше расти, приносить умопомрачительные плоды и делиться целебными свойствами. Затем появились гномы. Они создали несколько подземных городов и начали раскопки драгоценных металлов и камней. Это, в свою очередь, привлекло внимание дракона. Ему понравился блестящий металл и переливающиеся разными цветами камни.

Дракон заставил гномов трудиться на себя, он стал с остервенением забирать золото и самоцветы. И в скором времени в его норе скопились несметные сокровища. Он стал жестоким, жадным, он убивал любого, кто приближался к его норе в Северных горах.

А тем временем, в Крадоре появились люди, чью ипостась можно было принять за разнообразных животных. Сюда занесло волков, медведей, даже кошачьих представителей. Все они были разными, но девушки с ипостасью кошек были грациозны и красивы. Дракон и на это обратил свое внимание. Он стал похищать прекрасных девиц и уносить их в горы.

Потом еще было множество разных представителей иных рас, и в конечном итоге в Крадор пришли чистокровные люди. Портал затерялся в мире, стал блуждать по землям Крадора, иногда забирая существ, иногда выкидывая новых представителей.

Дракон, наделенный магией, не мог стать человеком или принять человекоподобный образ, но его тяга к девушкам становилась все сильнее. В его коллекции оказалось около сотни прекрасных и юных созданий. И это только за первую тысячу лет существования Крадора.

Все бы ничего, но дракон стал зверствовать чаще, и тогда народ Крадора взмолился всем известным богам в поиске помощи. Сешим понял свою ошибку и создал белую драконицу. Изящную, грациозную и очень красивую. Шаррукзар положил к ее ногам все свое золото и драгоценные камни, выпустил всех своих пленниц, томящихся в его норе. Но драконица не оказала ему должного уважения. Она не была впечатлена.

И хотя дракоша воротила нос от первородного Шаррукзара, но не смогла устоять его сильной сущности. Он овладел ею, и получил продолжение своего магического рода. Но… Всегда есть одно «но». Драконица сбежала от безжалостного дракона, укрылась в океане среди затерявшихся островов. Она возвела силовые барьеры, защитные стены и ментальные блоки.

Дракон был в ярости. Он жег деревни и посевы. Он насылал дожди и ураганы на ни в чем не повинных людей. Он искал свою супругу по всему Крадору. Обещал богатства всем, кто мог помочь. Но из-за его скверного характера народ был молчалив и дрожал от страха перед грозным драконом. В конечном итоге, дракон исчез. Просто взял и испарился, словно никогда и не существовал. Никто не знает, что с ним случилось. Так печально.

Из раздумий о смысле драконьего доисторического существования меня отвлек холодок, пробежавшийся по моему позвоночнику. Ничего хорошего это не сулило. Небольшой сквознячок принес ледяной поток, я поежилась, вставая на ноги. И пары шагов не смогла сделать, как на меня налетело прозрачное существо, похожее на духа, но его очертания были четкими, и можно было разглядеть зло сощуренные глаза.

***

Драконы хозяйничали на кухне, выпроводив оттуда всю челядь. Они были в ударе. Желая показать Вирае свою заботу, чешуйчатые готовили аппетитный завтрак. И в скором времени на столе стояли ароматные блинчики, вафли с сиропом, взбитые сливки, ломтики сочных фруктов, сладкий и душистый напиток, напоминающий компот. Водрузив свои кулинарные шедевры, рептилии отправились в комнату, где оставили спящую девушку.

— Как думаешь, Тош, ей понравятся мои блинчики? — неуверенно спросил фиолетовый дракон.

— Ну-у-у… — протянул черный и озорно подмигнул другу, — Если понравились мне, то и Вия будет в восторге.

Саан удовлетворенно вздохнул, но тутже его лицо приняло озадаченное выражение.

— А что если…

— Даже не думай, — прервал его Котарш, словно читая мысли брата. — Прежде нам нужно узнать, что планирует мой отец. А уж потом браться за дело.

И Саан это прекрасно понимал. Его беспокоили сроки. Если Повелитель Аргаш примет решение, что Вирая должна немедленно занять место Повелительницы, то их уже ничего не спасет. Вия просто не сможет сделать правильный выбор. Сердце предательски сжалось, причиняя невыносимую боль в груди. Дракон посмотрел на Тоша, на лице брата читалось тоже мученическое выражение, что и у самого Саана. Но Котарш постарался скрыть свои опасения за маской отрешенности и спокойствия.

— Знаешь, — тихо произнес черный дракон. — Никогда не думал, что какая-то девчонка сможет вызвать во мне столько странных и непонятных эмоций…

— Вирая ни какая-то, она особенная, — перебил его фиолетовый. — В моей жизни было всякое, но таких сильных чувств испытывать к девчонке не приходилось.

— Ага, я дракониц менял так часто, что сейчас самому за себя стыдно. Ни одна из них и в сравнение не годится Вие. Эта девочка такая чистая, светлая, — разоткровенничался Тош. — Она всегда кажется такой сильной, бесстрашной, решительной, но на самом деле она нежная, ранимая, хрупкая. Хочется укрыть в своих объятьях, защитить от всего зла на свете.

Саанриш смотрел на рептилию, идущую рядом, и удивлялся смене выражений на его лице с мечтательного и задумчивого, до решительного и серьезного. Хотя, фиолетовый чувствовал тоже самое.

— А я не мог поверить, что встретил самое очаровательное создание, когда увидел ее в той таверне завернутую в одно полотенце и с мокрыми волосами. Она была необыкновенна, — самозабвенный тон Саана заставил Тоша взглянуть на брата. — Ее неповторимый аромат вскружил мне голову тогда, а когда она заговорила со мной, в груди разлилось тепло, обжигая каждую частичку моего существа.