— Да, — рьяно закивала Надин.

— Они не люди! — указала влево, туда, где скрылся Джер.

— Да, — сглотнув, снова согласилась подруга, и я вытаращилась на нее. — Что тебя удивляет? — возмутилась она. — Думаешь, я слепая или глупая?!

— Мечтаю, что вот-вот проснусь и забуду о кошмаре, — откровенно созналась я, заозиралась, покусывая губы. И с отчаянием констатировала. — От Айвена не сбежать!

— Да куда сбежишь?! — сокрушенно согласилась Надин, всплеснув руками.

— Ночь, а мы гостим у черта на куличках!

Помолчали, слушая, как завывает ветер в верхушках деревьев, синхронно взглянули на небо, где постепенно гасли звезды, и занималась заря. Наверное, и подумали об одном: «Неужели больше никогда не увижу красоту этого мира?!»

Переглянулись.

— Попробуем? — с азартом спросила Надежда.

— Рискнем! — глубоко вдыхая, чтобы унять дрожь, отозвалась я, и мы, взялись за руки.

— Я не пойду… — потянула ее назад, как только заметила, что возвращаемся на луг.

— Так надо! — упрямо ответила Надя. — У меня есть план!

— Так быстро?

— Ну… не совсем, но… Будем импровизировать! — к ней вернулся привычный энтузиазм.

Меня Надюша попросила подождать в лесочке, а сама обходными путями добралась до Бориса. Что-то нашептала парню, не твердо стоящему на ногах, посмеялась с Алиной, ухватила нечто с общего стола и вернулась.

— Начнем! — протянула мне бутылку с вином. — Пей!

Я не стала тратить время на долгие беседы, доверилась подруге, отпила.

Она забрала бутылку и неожиданно плеснула вином на меня.

Я отпрыгнула, но вопросов задавать не стала, хотя и сгорала от любопытства узнать, что выдумала Надюшка.

— Бежим к дому! — поторопила она меня, и мы рванули с места, словно открылось второе дыхание.

Из маленького домика доносились голоса, и отчетливей всего слышался смех Эвелины.

— Присядь! Отдохни, а потом сделай вид, что тебе плохо, как никогда! — Надежда подвела меня к низенькой лавочке.

Я приземлилась, и подруга взбежала вверх по ступеням, а у меня появилась минутка, чтобы отдохнуть. Незаметно удалось разгадать замысел Надюшки, мы дружили с самого первого класса, поэтому могли понимать друг друга с полуслова. Прилегла на жесткую лавку, так надежнее.

— Смотри сама! — указала Надя, сбегая вниз, за ней спускалась недовольная «канарейка».

— Эй, чумная, — меня похлопали по щекам. — Ты жива?

Я промычала что-то неубедительное, согнулась, будто меня вот-вот стошнит. Эвелина отскочила:

— Фу!

— Это только начало! — тараторила Надин. — Поверь, мне точно известно! С Лизкиной аллергией мы давние знакомые!

Услышав, я на всякий случай почесала шею, а заодно судорожно вдохнула, делая вид, что задыхаюсь.

— Мать вашу! Зачем она пила, если знала, что вино из этой… как его, — «канарейка» щелкнула пальцами.

— Из плодов аронии черноплодной! — вдохновенно сочиняла Надя.

— Вот!

— Нам никто не сказал! А с первого глотка определить, ой, как непросто!

— И что теперь?

Я застонала, как можно более пронзительно, показывая, что намереваюсь умереть. Скатилась под ноги Эвелине, взмолилась.

— Спасите… — закашлялась.

— Если не сделать укол, Лизка умрет! — запричитала Надежда.

— «Супрастин» не подойдет? — «канарейка» присела, вглядываясь в мое лицо.

Пришлось провыть:

— Умираю! — чтобы лучше дошло.

— Нет! — со знанием дела опровергла Надька. — Только «Дексаметозон»!

— Одна морока с вами двумя! Леший принес меня в тот магазин!

— Все, что не делается — к лучшему! — пропыхтела Надин, помогая мне подняться, и на самое ухо. — Не виси на мне, как куль! Между прочим, я еще наши сумки захватила!

— Идем! — Эвелина уже развернулась и, поигрывая брелком автомобильной сигнализации, направилась к стоянке.

Всю дорогу я протяжно стонала на заднем сидении внедорожника, который на огромной скорости летел по ухабам. Надя безостановочно твердила:

— Скорее! Умоляю, Эвелиночка! Иначе не довезем! — всплакнула даже. — Лизка для меня, как сестра!

«Канарейка» шипела сквозь зубы, но исправно давила на педаль газа и крутила руль.

В «Васильково» не было даже фельдшерско-акушерского пункта, да и автобус ходил раз в неделю по расписанию, поэтому мы убедили Эвелину довезти нас до более крупного села, где нам могли оказать помощь. ФАП нашли, следуя указателю, остановились. «Канарейка» ругалась, не замолкая:

— Не понимаю, за каким иксом я тащилась в такую несусветную даль, чтобы увидеть темные окна!

Надя выпала из джипа, вскоре донесся ее воодушевленный голосок:

— Лизка, ты будешь жить! Тут телефон фельдшера!

— Тогда чего ждешь?! — воскликнула Эвелина. — Звони!

— А у меня батарейка села! — не растерялась Надин.

Костеря нас на все лады, «канарейка» выбралась из машины, потопала к домику.

Я прислушалась, кажется, они дозвонились с пятой попытки. «Канарейка» визжала в трубку, потом успокоилась.

— Куришь? — спросила она спустя некоторое время у Надюшки и, получив отказ, заглянула в машину.

Я принялась громко и душещипательно стонать, будто находилась на последнем издыхании. Послав меня на три замечательные буквы, Эвелина вытащила из бардачка пачку сигарет и зажигалку. Удалилась. Зато Надин запрыгнула в машину и, лихорадочно блестя глазами, велела:

— Хорош умирать! Соберись, сейчас поедем! — она перебралась на водительское место

— Сдурела? — я аж подпрыгнула.

— Тогда сложи лапки и жди своего демона! — эмоционально бросила она, а я вновь услышала Ярославу: «Это твой шанс!»

— Айвен не мой! — порывисто объявила я, пролезая вперед, не собираясь сидеть на заднем сидении. Осмотрелась. — Мрак! Автомат с кнопкой!

— Да легко, я всю дорогу за Эвелиной наблюдала! — постаралась утешить меня Надя.

Я, опасливо косясь на нее, пристегнулась, и, подумав, подруга сделала то же самое. Безопасность превыше всего!

— Едем! — улыбнулась Надька, выжимая педаль тормоза и надавив на кнопку. Автомобиль завелся, и я мельком взглянула на «канарейку». Сигарета выпала из ее рта, когда она, быстро махая руками, бежала к нам.

— Поехали! — завопила я, хватаясь за рычаг, чтобы перевести его в нужное положение.

— Уже! — заорала во все горло подруга, пытаясь отпихнуть меня в сторону, а «канарейка» добежала и принялась ломиться в мою дверь.

Отпустив рычаг, я ухватилась за ручку, не позволяя женщине открыть машину. И тут случилось чудо — мы тронулись с места, протащив пару метров Эвелину, свернули, промчались по траве, с ревом влетели на горку и оказались на трассе.

— Й-о-ё-х-хо! — испустила клич победителя подруга.

— А-а-а! — выдала я, ошарашено оглядываясь назад.

Сцепила пальцы рук на животе, задумалась о последствиях, ныть и причитать не торопилась, спокойно проговорила:

— Нас поймают на первом же посту ДПС.

— Не поймают, — коварно улыбнулась подруга, не отрывая взгляда от дорожной ленты, — я у Эвелинки из айфона батарею вынула! Так что она нескоро сообщит об угоне!

— Ну ты даешь! — восхитилась.

— Жить хочется! — серьезно отозвалась Надин и сразу нахмурилась. — Но Андрею я все же позвоню, необходимо перестраховаться!

— Да, береженого Бог бережет, — согласилась я.

— Переодевайся, сумки на заднем сидении, а потом заменишь меня. Не могу разговаривать по телефону, когда веду машину.

Без слов кивнула, и Надя припарковала авто у обочины. Небольшая передышка, когда позволили себе выдохнуть, а потом снова глубоко вдохнули — трудности еще впереди.

Приказывая себе успокоиться, потому что руки все еще дрожали, я села на водительское место. Пара движений, как оказывается легко запомнить, и мотор призывно заурчал, а машина поехала.

— Поговорим? — Надюшка несколько минут бездумно сжимала в ладонях смартфон, а затем бросила взгляд на меня.

Пользуясь тем, что смотрю вперед, я выдала:

— Не уверена, что готова к этому! Реально отстойный день, а ночь просто кошмарная!