– Как сказать: «Отвечай на вопросы»? – спросил он.

– Скажи: «Говори», как будет правильнее я сам не знаю.

– Понял.

Мик снял с лица маску, посмотрел Анжелике прямо в глаза и сказал максимально жестко:

– Говори!

– Да что же вы ко мне пристали то? Я даже понять не могу, чего вы от меня хотите вообще! Мало мне чёрных пантер, понимающих человеческую речь, и птиц, показывающих дорогу, да еще деревьев с волшебными огоньками, так вы еще тут! – Чуть не плача выпалила девушка.

После этих слов Нарис хотел было крикнуть другу «Стой!», но уже не успел. Лицо Мика прямо на глазах за какие-то секунды превратилось в самую настоящую звериную морду, напоминающую медвежью, он оскалился и зарычал, как хищник готовый к нападению. Татьяна Владимировна, прижимающая к себе внука, издала немой крик, а у бедной Анжелики уже не хватило сил даже на это, она крепко зажмурила глаза, стараясь отрешиться от происходящего, ее сердце бешено заколотилось, и она почувствовала, что ее сознание куда-то проваливается, а через секунду повисла без чувств, придерживаемая за руки.

– Вечно твоя звериная вспыльчивость и эмоциональность! – обругал принц Мика. – Она начала что-то говорить про дерево и огни.

– Ну, извини! Я же ни слова из ее речи не понимаю, – оправдывался торансморф, уже превратившийся обратно в человека. – Смотри-ка, чего это с ней?

На коже находившейся в обмороке девушки стали вспыхивать крошечные зеленые молнии. Они становились все ярче и отчетливее и вскоре покрыли её всю. Зелёные всполохи двигались и перетекали под её кожей, как будто вместо крови по ее венам текла зелёная светящаяся жидкость. Вдруг девушка вздрогнула всем телом и открыла глаза, посмотрев на стоящих перед ней командиров. Её глаза также издавали слабое зеленоватое свечение. Анжелика неожиданно для всех заговорила на языке, на котором еще минуту назад не могла разобрать и слова:

– Она узнала смерть, – говорила медленно девушка, голосом, словно состоявшим из десятка других одновременно звучавших голосов, – она защитила жизнь, она принимала иные решения. Я избрала ее, и да будет ТАК! – Анжелика сделала глубокий вдох, закрыла глаза и снова провалилась в обморок, безжизненно повиснув на руках державших ее воинов.

Все стояли молча и неподвижно. Первым очнулся Мик, и спросил взволнованным голосом у Нариса:

– Это было то, о чем я подумал?

– Да. Это была Марайя. Она сделала выбор.

– Спустя сто шестьдесят, или сколько там точно не помню, лет она избрала ЧЕЛОВЕКА? Разве такое вообще возможно?

– Значит, возможно… Слушай, я точно так же, как и ты, ничего не понимаю. Но мы обязательно должны отвести её в город.

Нарис посмотрел сперва на воинов, поддерживающих бесчувственную девушку, потом на Мика, и, не много подумав, передал ему портальный медальон и сказал:

– Ты задействуешь амулет и вызовешь окно, я понесу девушку.

– Ты? Может её логичнее мне понести, я же все-таки сильней?

– Вот только давай не будем силой меряться, а то заставлю наш норматив по гимнастике сдавать. Ты хочешь, чтобы она открыла глаза и первым увидела твое лицо, которое ещё недавно ей так мило скалилось?

– Да уж, тут не поспоришь… Тогда хватай ношу да пошлите быстрее, а то я уже, если честно, спекся на местном солнышке. – Мик демонстративно отлепил пропотевшую одежду от тела. – А что с остальными людьми будем делать?

– Пускай совет решает.

Они отпустили рыдающую Татьяну Петровну, прижимающую к себе мальчика, и велели им быстро идти к своим в лагерь и никому ничего не рассказывать про увиденное и услышанное, а сами пошли вглубь острова в поисках места, подходящего для создания портала.

Когда они вышли на достаточно просторное открытое место, Мик сжал в руке медальон, поднял её вверх и произнес: «Макиар!», потом разжал пальцы. Медальон в виде круглого прозрачного камня, светящегося слабым голубоватым светом, остался на месте, зависнув в воздухе. Потом из него заструился вниз поток энергии, образовывая мутный овал портала. Нарис с Анжеликой на руках прошел в него первым, затем остальные воины. Мик прошел последним и через пару мгновений после того, как он вышел на другой стороне, портал захлопнулся с характерным звуком, словно от мощного электрического разряда, а потускневший медальон упал в траву. Мужчина подошел к нему и наклонившись подобрал.

Сознание возвращалось к Анжелике постепенно. Сперва девушка почувствовала, что её кто-то обнимает, и в руках державшего её человека было настолько тепло и уютно, что хотелось закопаться в эти объятия поглубже. Потом она поняла, что её не просто обнимают, а куда-то несут. Она сделала над собой усилие и попыталась понять где она и что происходит. Девушка с большим трудом разлепила глаза и сфокусировала взгляд, а в следующую секунду с громким взвизгом начала брыкаться и тяжело шлёпнулась на землю, вырвавшись из рук нёсшего её принца фисир.

– Вот так всегда! Сперва они тебя любят, а потом шарахаются, как от огня, – насмешливо заявил Мик, шедший по левую руку от Нариса и наблюдавший за ним.

– Не говори ерунды! – раздраженно ответил Нарис. Затем обращаясь уже к девушке, спросил спокойным голосом: – Порядок?

– Это я-то в порядке? Куда вы меня тащите!? И где мы вообще? На острове не было таких высоких деревьев! – Девушка наткнулась взглядом на напугавшего ее трансморфа и снова взвизгнув отскочила на шаг назад. – А ты вообще не подходи, оборотень, или кто ты там!

– Так, кажется у неё вопросов куда больше, чем у нас ответов, – задумался Нарис.

– Ну, она ведь девушка, с ними всегда так! – хохотнул Мик, на что снова получил жесткий осуждающий взгляд принца.

Нарис повернулся к Анжелике и попытался вкратце объяснить ей ситуацию, четко и медленно проговаривая слова, но все равно ужасно их коверкая:

– Мы ходить… с ты… в город Элифис. Ты говорить наш… руководитель. Объяснить. В город всё говорить.

– Чего-чего? – непонимающе посмотрела на него Анжелика.

Принц тяжело вздохнул и продолжил:

– В город говорить хорошо, я плохо. Надо учить язык.

– Ага… Значит идём туда, не знаю куда, к тому, кто умеет разговаривать. А вы мне руки скручивать больше не будете?

– Нет. Обещание.

– И на том спасибо. Ты не подходи ко мне ближе пяти метров! – Она сердито ткнула пальцем в Мика. – А что с остальными людьми на острове? Они все там остались?

– Да. Я не решать, что… будет. Идти?

– Пошли уж… Все равно мне деваться некуда. Могли бы и не спрашивать в общем-то, но благодарю за любезность.