Роман кивнул, снял с гвоздя длинный стальной ключ и вышел на лестницу.

– Осторожней, не свалитесь! Лестница крутая! Ее местные делали! Напились нашего виски и делали! – крикнул ему вслед Рой.

Роман посмотрел в темноту и подумал, что зря сюда приехал, на этот пост. Нужно было добраться до гостиницы, а утром разыскать Козмаса.

Утром майора на посту уже не было, не было и Козмаса. В скворечнике над винтовой лестницей сидел капитан-заика, яркий блондин с красным, обожженным местным солнцем лицом.

– У меня т-так всегда, с-сэр, – будто оправдывался он, – чуть солнышко т-тронет – я как фонарь в публичном д-доме. Потом все с-сходит, и никакого загара. И опять горю, черт в-возьми! Меня даже х-хотели вернуть обратно в Ирландию. Еле отбился, честное слово!

– Вы уж извините, капитан…

– Да что вы, с-сэр! Рой просил вам передать вот э-это.

Капитан протянул Роману листок, на котором был начертан какой-то план.

Роман кивнул, улыбнулся вежливо и стал спускаться по винтовой лестнице, рассматривая рисунок. Что здесь написано? Да вот же – «аллея ионитов». Ее еще дорогой тамплиеров зовут. Апельсиновая плантация, роща. Так, ясно!

Он подошел к машине, споткнулся о большой камень, вросший в сухую землю. Положил листок на горячий от солнечного пекла капот.

Так, а это что? Дорога к крепости ионитов, то есть к древней комендатуре. Там еще старые давильные станки стоят. Надо развернуться, ехать к базе. Это, должно быть, дома. А это? Ресторан. Скорее, харчевня. Так, это тоже ясно. Съезд с дороги на грунтовую. Ну, съехали… Дальше. Ферма. Что за ферма такая? А вот, написано – кошачья ферма, ветеринарная лечебница. Дальше. Вдоль соленого озера, к Ледиз-майл, к дикому пляжу. А это что? Должно быть, охранная вышка. Ну, да, это уже территория базы. Поворот вправо между оливковыми деревьями, опять съезд, а вот и монастырь.

Дальше было написано печатными буквами, чтобы, видимо, не допустить другого толкования:

«Дорогой сэр! Это дорога к чертовому монастырю. Я обещал Вам его показать, обещание выполнил. Хотя вы вряд ли найдете съезд к нему сквозь заросли олив. В таком случае вернитесь на ферму, найдите там двух старух – мрачную англичанку и безумную русскую барыню. Между прочим, они, кажется, чуть ли не родственницы по какой-то аристократической кривой. Старые дамы посвятили остаток своих дней выхаживанию монастырских котов. Те там рвут друг друга на куски, а эти зашивают. Посмотрите на клетки с вонючим зверьем и уезжайте оттуда. А если допечет, расспросите старух, как добраться до монастыря. А лучше всего не ездите туда! И пьяница Козмас тоже так думает. Он все-таки допил мой виски и среди ночи укатил. Надеюсь, он еще живой! А без него что мне здесь делать, на этом проклятом острове, без него? Сопьюсь, если он не будет брать на себя хотя бы часть этого труда.

А в монастырь не ездите, честное слово! Там нет ничего хорошего!

Рой, майор военной полиции»

Роман сложил лист вчетверо и сунул его в карман брюк.

Ни в этот, ни в последующие дни Роман в карту Роя не заглядывал. Случились давно ожидаемые события, ради которых он сюда и был прислан: двое затерявшихся в мировой сутолоке воров, наконец, появились на острове. В тот же день, когда Роман проснулся в маленькой комнатке с кондиционером под винтовой лестницей, Козмас разыскал его и, дыша свежим перегаром, заявил:

– Мой шеф просил тебя приехать. Твои соотечественники объявились в нашем оффшорном раю.

– И за это мы тоже любим ваш рай, дорогой друг! – улыбнулся Роман. – И за это тоже…

– Его не мы придумали. Англичане.

– Но вам от этого неплохо, не так ли?

– И вам тоже. И вообще, что в этом плохого? Бандитский притон можно соорудить где угодно! Даже в вашем Кремле.

– Спору нет.

– Впервые вижу русского, который не спорит.

– Забавное наблюдение. Черт побери, Козмас, а, пожалуй, устами греко-кипрского полупьяного копа иной раз глаголет истина! Мы действительно великие спорщики – спорим с историей, с прошлым, с будущим, со всем удивленным человечеством! Так и есть!

– Вот видишь, русский, мы тоже кое-что умеем! У нас огромный исторический опыт. Что бы ни случалось на земном шарике, всегда отзывалось у нас. Мы это явление усмиряли, изучали и строили его безопасную модель у себя, на нашем клочке земли.

Роман с изумлением посмотрел на Козмаса. Между тем они уже подошли к двухэтажному зданию колониального типа, над которым отсвечивали буквы: «Полиция».

– Что ты имеешь в виду?

– Все! Я имею в виду все! Каменный век, например, без нас тоже не обошелся. Мы, в отличие от вас, дикарей, сохранили его следы. Помнишь «термитники» на шоссе между Лимассолом и Ларнакой? Древнейшее поселение. Такого нет нигде. Мертвых хоронили под порогом этих «термитников», и сами там жили, на глиняных полах.

– Зачем?

– Не знаю, но думаю, чтобы мертвые не уносили слишком далеко их тайны.

Полицейские вошли в полутемную, с одним пыльным оконцем, комнату. Там стоял исцарапанный стол с новеньким телефоном, а также три венских стула и длинная, протертая задами посетителей дубовая скамья. Роман сел на нее, поерзал. Козмас закурил и, расставив ноги, встал в центре комнаты, задумчиво глядя в пыльное оконце.

– Думаешь, на кой черт нам сдалась греческая, а потом и римская античность? – спросил он.

– Как-то не задумывался. Не отделял вас от этого.

– А зря не отделял! Ответ ведь лежит на поверхности, только его не принято здесь произносить вслух.

– А ты произнеси.

Козмас с недоверием посмотрел на Романа и уселся верхом на скрипучий стул. Положил локти на витую спинку и качнулся пару раз.

– Кровосмешение.

– Что?

– Остров маленький. Предки дотрахались друг с другом до того, что уже не всегда могли различить свой пол. Ты видел статую Афродиты, слепленную с той, что родилась из нашей пены?

– И что?

– Это же не баба, черт возьми! Но и не парень! Гермафродит, чудо-юдо! Такими тогдашних островитян и нашли похотливые древние греки, а следом за ними и римляне. Обожествили для начала, а потом давай накачивать своей спермой, кровь обновлять!

– Ты диссидент, Козмас?

– Допустим.

– Твое счастье, у вас ссылать некуда!

– Оно и несчастье! Остров. Куда ни пойдешь, везде море! То ли дело у вас! Сибирь, вечная мерзлота, льды, океаны, леса… Разнообразие все же!

– Да, не соскучишься! – хмыкнул Роман.

– Но мы не горюем, дорогой друг! Берем от вас, иностранцев, все, что вы сюда тащите, а потом…

Он сделал энергичное движение ногой, словно ударил кого-то невидимого.

– Что потом?

– Под зад! Катитесь, мол, к своему разнообразию. Свои тайны мы не держим на берегу, они зарыты в горах, вам не достать. Кто только ни пытался – и греки с римлянами, и арабы, и семиты, и египтяне, и генуэзцы, и венецианцы со своими придуманными ревнивыми маврами, и турки, и даже англичане. Теперь вот вы!

– Мы?

– Ну и вы тоже. Денежки везете, мразь всякую… Думаешь, прилипает?

– Думаю, да.

– Ошибаешься. Ничего к нам не прилипает. Даже помогает с древним кровосмешением бороться, – он мрачно усмехнулся, – Мы обновляемся, а вы уходите к себе и там подыхаете. Ты знаешь, в каком году здесь появился первый посланник Христа?

Роман пожал плечами, потом неопределенно пошевелил пальцами руки в воздухе.

– На десятый год после распятия. Слышал о Лазаре? Ну, о том, которого Иисус поднял из мертвых?

Роман кивнул.

– Он здесь первым епископом был. А Павел, а Петр, а Варнава! Все наследили. Только нагнись и подними камень, на который ступали их сандалии. Всё живо, всё дышит… Наша кровь всегда новая.

Роман улыбнулся, отвалился спиной к стене.

– У тебя план Роя в кармане?

Роман вновь кивнул.

– Это хорошо. Если не испугаешься, посмотришь. Одна из наших тайн. Только она еще не закончена. Будет продолжение. Иначе какого черта сюда приволокли этих чудовищ!