Я отважно встретила его взгляд, стараясь не уступать ему в дерзости. Мне нужно было показать, насколько сильно я тоже этого хотела. Как ждала этот момент и такого мужчину. И да, я была готова и к такому приключению.

Намеренно медленно, лаская кожу кончиками пальцев, я начала расстегивать свою блузку, прежде чем позволила ей соскользнуть на пол. Затем отодвинула чашечки своего лифчика и медленно провела руками по набухшим грудям у кружевной кромки.

Я облизнула губы, не сводя глаз с лица Эвана. Он выглядел совершенно невозмутимым, но, когда я опустила взгляд и увидела, как крепко он сжал кулаки по бокам, я испытала невероятное удовлетворение, поняв, что он сдерживается изо всех сил, борясь с желанием протянуть руку и коснуться меня. Но нет, не сейчас.

Я потянулась к застежке лифчика, медленно расстегивая его, а затем обеими руками приподняла свои груди. Стряхнула лямки с плеч, но не позволила бюстику упасть на пол, а подхватила его согнутым пальцем и ритмично покрутила, наподобие лассо.

— Боже, Лина, — выдохнул Эван.

Я лишь улыбнулась, откровенно наслаждаясь его реакцией и кинула его ему, довольная тем, как ловко он поймал кружевную вещицу и сжал в кулаке. Я потерлась руками о свою грудь, а затем закрыла глаза и начала оттягивать соски, представляя, что не мои, а руки Эвана ласкают меня. Меня пронзила острая волна желания: от сосков, до самого низа, где уже было невыносимо мокро и горячо.

Я услышала стон и поняла, что слышу саму себя. Я хотела, чтобы он возбудился и, позабыв о своем тщательном плане, потерял контроль в собственных объятиях. Но в итоге стояла горячая и влажная, в отчаянии ожидая его прикосновения. Я была настолько чувствительна сейчас, что могла бы кончить, если бы он просто наклонился и слегка подул мне в ушко.

Мой план соблазнения обернулся против меня самой.

Но жаловаться было глупо, потому что он выглядел настолько же отчаянно сгорающим от желания, как и я. Поэтому с удовлетворенной наглой улыбочкой я потянулась к застежке джинсов, медленно расстегивая одну пуговицу за другой. Так как они были обтягивающими, а мои формы полностью заполняли натянувшуюся ткань, то мне пришлось вылезать из них, буквально извиваясь, чем я и воспользовалась, чтобы продолжить стрип-шоу для Эвана.

Я стянула их до щиколоток и, переступив через ткань, осталась стоять босиком, в одних тоненьких стрингах. Это были очень сексуальные трусики, так как с тех пор, как Эван появился в моей жизни (и в моей кровати), я стала обращать особое внимание на свое белье.

Я встретила его взгляд и, не отрывая глаз, скользнула пальцем под ободок, начиная снимать последнее, что на мне осталось.

— Нет, — его голос прозвучал так твердо, что моя рука застыла на полпути. — Этим уже займусь я. — Он придвинулся ближе и воздух между нами завибрировал, как бывало всегда, когда мы оставались наедине. — Подними руки и не шевелись.

Я повиновалась, и он медленно и протяжно прошептал:

— Милостивый боже, Лина. Ты хоть представляешь, как ты прекрасна?

— Меня заботит лишь, достаточно ли я красива для тебя.

— Невероятно, исключительно красива. — Он наклонился и вытянул что-то из портфеля. Когда он поднялся, я увидела обещанную веревку. Закрепив ее вокруг моих запястий, он привязал другой конец к наконечнику оконного прута. — Я не буду привязывать тебе ноги, но ты будешь их держать так, как я тебе велю.

Я кивнула.

— Расставь их шире, — приказал он, и я немедленно раздвинула их широко. — Превосходно. — Он скользнул ладонью по моему лобку, поглаживая тот крохотный кусок материи, который прикрывал мое естество. — Не шевели ногами, пока я не позволю тебе, — отдал он еще один приказ.

Я кивнула и закрыла глаза, почувствовав, что Эван придвинулся ближе. Его пальцы поглаживали мое тело. Дразнили меня еле ощутимыми прикосновениями. Играли моими грудями, губами, пальцами. Затем вдруг его пальцы коснулись внутренней стороны моих бедер и меня будто слегка ударило током. Я начала извиваться, изо всех сил стараясь не сдвинуть ноги вместе.

— Повернись, — велел он, и я выполнила его просьбу. — Широко открой глаза. Я хочу, чтобы ты смотрела на город, когда я буду прикасаться к тебе. Хочу, чтобы ты видела, как высоко мы с тобой находимся, пока я буду заставлять тебя взлетать еще выше. — Я чувствовала его возбужденный член прямо около своих ягодиц. Его рука поглаживала меня сзади и вдруг резко потянула за трусики, так, что они с треском порвались.

Мне захотелось обхватить себя руками и прикрыться, но я не могла. Руки были связаны. Я весела на столбе. Обнаженный Эван, склонившись, прошептал прямо мне в ухо:

— Ты понимаешь, зачем я так делаю? Почему я хочу тебя в такой позе? Что я хочу с тобой сделать и почему?

— Я... скажи мне сам.

— Подчинение, — ответил он. — Ты сегодня отлично справилась. Ты придумала шикарный план и получила то, чего хотела. Ты поставила на место Коула и Тайлера. И даже в некотором смысле меня. — Он нагнулся еще ниже, его губы касались моего уха, когда он заговорил снова. — На публике это сгодится, детка. Но когда мы одни, ты вся моя. И ты можешь получить контроль надо мной, только если я тебе это позволю. Ты меня слышишь?

Я кивнула, говорить у меня просто не было сил. Мой пульс зашкаливал, между ног горело. Именно этого я и хотела. Сдаться. Уступить желанию. Сдаться мужчине, которому я доверяла, и знать при этом, что он полностью удовлетворит меня.

— Мы — одно целое. Мы — команда, — продолжал Эван. — Тебе нужна скорость, я сделаю все, чтобы дать тебе ее. Ты захочешь поддаться, уступить, и я поймаю тебя.

Я задыхалась, но от меня не ускользнуло, что он пытался сказать мне.

— Откуда ты узнал?

— Я всегда смотрю на тебя. Лина. И всегда вижу тебя.

— А ты?..

— Да?

— Неважно, — я собиралась спросить, прикоснется ли он ко мне наконец. Но я знала, что скоро он сделает это сам, и я ждала, несмотря на то, что мои соски ужасно болели, а вагина сочилась влагой. Я была мокрой и умирала от желания, нарастающее вожделение было изумительно нестерпимым. Когда, наконец, наступит разрядка, я улечу в рай, не меньше.

Он стоял позади меня, и я слышала шелест ткани. Он снимал остатки одежды. Его твердый член наконец дразняще коснулся моих ягодиц. Руками он обхватил их, скользнув пальцами внутрь, и покачал меня вниз и вверх, погрузив пальцы в мои соки, прижимаясь к напрягшейся попке.

— Эван…

— Ш-ш-ш…

Он ненадолго отодвинулся, и спустя несколько мгновений я снова почувствовала давление сзади, только на этот раз это был не палец. Что-то твердое, прохладное, покрытое смазкой. Голос Эвана говорил мне расслабиться, довериться ему, уступить давлению, и я, глубоко вдохнув, позволила ему протолкнуть это в свой напрягшийся зад. — Ты когда-нибудь делала это с затычкой?

— Нет.

— Когда я начну трахать тебя, это будет потрясающе. И ощущения усилятся, если перед этим я отшлепаю тебя.

Я закрыла глаза и нагнулась в бессознательном приглашении начинать.

Его тихий смех обласкал меня.

— Тебе это нравится, — произнес он, и я почувствовала, что стала пунцовой от смущения.

— Мне нравится все, что ты со мной делаешь, — сказала я, чувствуя, что это чистая правда. Мне не хотелось бы, чтобы он когда-либо ограничивал свои фантазии. Не сейчас. Никогда.

— Нагнись пониже, — попросил он. — Насколько можешь со связанными руками.

Я сделала, как он велел, и тут же у меня перехватило дыхание, когда что-то твердое и плоское хлестнуло по моим ягодицам. Один раз, затем еще, и еще. Эван остановился и прижался ладонями к моей полыхающей плоти, растирая горящие от ударов следы, успокаивая зуд и превращая боль в наслаждение, усилившееся из-за пробки, которая с каждым ударом дразнила и возбуждала обе мои дырочки еще больше.

— Детка, я не хочу останавливаться, — произнес он.

— Так не останавливайся.

— Я не могу больше терпеть. Не могу ждать. Я хочу войти в тебя. Твоя порозовевшая попка, и ты вся такая мокрая и готовая принять меня. Я вижу, как сильно ты хочешь меня. Не могу сдерживаться. Я трахну тебя прямо сейчас, Лина. Я и секунды лишней не могу терпеть, так хочу оказаться внутри тебя.