— Эван, — произнесла я, но на самом деле имела в виду «Пожалуйста».

Это не имело значения. Он был со мной, прямо тут, но сейчас отстранился. В панике я потянулась, схватила его за ворот и попыталась задержать.

— Я хочу этого, — сказала я. — Хочу закончить то, что мы начали прошлой ночью. То, что ты сказал. Разве ты не видишь? Я все еще не бегу.

Его глаза снова нашли мои, и на этот раз в них не было страсти. Только сожаление и целеустремленность.

— Я знаю. — Он нежно положил свою руку на мою, потом разжал мою хватку. — Но лучше беги.

Он тяжело вздохнул, потом перекатился на постели так, чтобы оказаться не подо мной. Я лежала онемевшая, пока он садился на краю кровати. Его спина была прямой, как доска. Плечи были расправлены. У меня создалось впечатление, что я смотрю на солдата, который готовится к битве. Без желания, но целеустремленно.

Я понимала, что он делает, и не могла понять зачем.

— Эван. — Мой голос был больше похож на шепот, словно звук мог вытолкнуть его за дверь. — Мы оба этого хотим. Я хочу, и знаю, что ты тоже хочешь.

Он встал и повернулся, чтобы посмотреть на меня. Я подтянула одеяло до шеи, стремясь хотя бы частично спрятаться. Я и так уже слишком открылась перед ним.

— Неужели ты не хочешь? — проскулила я, когда он ничего не ответил. В моем голосе была неуверенность, и я ненавидела себя за это. Я видела, как выражение его лица сменилось, словно ветер нагнал облака, и меня пронзил страх. — Ты же не собираешься стоять и говорить, что я не права? Я чувствую это, Эван. Я чувствую тебя.

Его лицо было непроницаемым, но, когда наши взгляды встретились, в его глазах я увидела бушующую бурю.

— Я делал и сделаю много вещей, которые ты сочтешь низкими. Но я никогда, никогда не совру тебе.

Я покачала головой, настороженная и запутавшаяся.

— Прошлой ночью то, что случилось в аллее, — он покачал головой, — было ошибкой.

Одно это слово заставило меня все понять. Все, что он видел во мне, все, чего хотел — я умудрилась это разрушить. Может, он и потерял вчера контроль, но в конце концов, я была приманкой для дракона, слабая женщина, нуждающаяся в защите. Но я не была принцессой, которую хотел Эван Блэк. Я никогда ею не была.

— Ошибка, — повторила я глухо. Я подумала о том, как чувствовала себя в его объятиях. Как он отогнал мои кошмары.

***

— Ты чертова идиотка. Ты это знаешь, правда?

Я глазела на Флинна над чашкой кофе, который пила, чтобы унять начинавшуюся головную боль.

— Какого черта?

Сначала я позвонила Кэт, чтобы получить кексы и сочувствие, но она должна была идти в кофейню, чтобы работать за кого-то. И я оказалась у Флинна, прикинув, что если кто-то и мог подбодрить меня, то это он. Пока я была, мягко говоря, не в восторге от результата.

— Когда ты сказал, что я должна зайти, я подумала, ты поможешь мне взбодриться.

— Это было до того, как я узнал всю историю. И что ты просто дала ему уйти. Как я и говорил, чертова идиотка.

— Дала ему уйти? Он практически убежал. — Я провела пальцами по волосам. — Он не хочет меня. Я совершенно точно не должна хотеть его.

Он добавил немного тобаско в «Кровавую Мери», которую смешивал, и поставил ее на стойку передо мной.

Я подняла свою кофейную кружку.

— Головная боль.

— Поверь мне, это вышибет ее гораздо лучше, чем кофе.

Я закатила глаза. Флинн свято верил в лечебное действие водки при головной боли. Несмотря на сомнения, я отхлебнула напиток, и должна была признать, что он чертовски хорош.

Я сидела за стойкой для завтрака, которая была продолжением кухонного острова. Восемь месяцев, которые мы жили вместе, это было мое обычное место на выходные. Я не особо разбираюсь в кулинарии, но Флинн все готовил вкусно. В этот момент он взбивал яйца для картофельных оладий и поджаривал сосиски, кухня была наполнена божественными запахами.

Он двигался между столом и плитой с привычной деловитостью, одетый в серые спортивные штаны и футболку. Он чертовски хорошо выглядел с его глубоко посаженными глазами и волосами, падавшими на лицо, хотя он постоянно пытался откинуть их назад. Его одержимость бегом и ездой на мотоцикле поддерживала его в форме, подарив ему упругую задницу и такие бицепсы, которые даже самую высокую женщину заставят почувствовать себя маленькой. Он умел готовить, что, по моему мнению, было плюсом, и мне довелось узнать, насколько он неплох в постели.

Он перевернул сосиски и повернулся ко мне, прищурившись.

— Что?

Я подняла руки в невинном жесте.

— У тебя странное выражение. Что у тебя на уме?

— Нет у меня никакого выражения, — запротестовала я.

— Я знаю тебя целую вечность. Уж поверь мне, если я говорю о твоем выражении.

— Нет никакого выражения. А если и есть, то это лишь недоумение.

— И ты в недоумении, потому что — что?

— Я всего лишь гадаю, как ты можешь давать советы в отношениях. Я уверена, что ты встречался с каждой женщиной в Чикаго, но почему-то второе свидание тебя не привлекает.

— Я разборчивый, — подметил он и сел за гранитную стойку. — Это же не проявление злой иронии? Ты же не хочешь сказать, что, несмотря на то, что все эти годы ты сохла по Эвану, теперь ты понимаешь, что по-настоящему тебе нужен я?

— Не льсти себе, — съязвила я. — И мне кажется, картошка подгорает.

— Черта с два, — парировал он, но выскользнул из-за стойки и убавил огонь, после чего начала накладывать еду на тарелки.

Я обожала Флинна, но любила его не больше, чем он меня, и никогда не была в него влюблена. Конечно, это не помешало мне переспать с ним много лет назад. Он злился на отца. Я злилась на весь мир. Он украл ключи от папиного «Харлея», и мы мчались по Шеридан-Роуд до Висконсина.

Я не помнила, кто из нас начал. Помню, что он хотел потрахаться, а мне нужен был выход эмоций. Более того, я хотела, чтобы мой первый раз был именно с ним. Мне хотелось, чтобы мечты об Эване ушли. Потому что, если бы я смогла положить им конец, то смогла бы положить конец всему.

Это не сработало. К счастью, наш сексуальный опыт не испортил нашу дружбу. Около недели мы чувствовали себя неловко. Потом мы напились на пляже, признались друг другу, что это было весело и приятно, но никто из нас не хочет повторения, и все пошло своим чередом. Только теперь мы могли говорить и о сексе. Учитывая, что он активно встречался с девочками, это было достаточно удобно.

— Давай вернемся к этой идиотской ситуации, — предложила я, когда он поставил передо мной тарелку. — Представь, что ты парень…

Он наклонил голову, потрогал себя за яйца и поднял бровь.

Я закатила глаза.

— Представь, что ты парень, который только что ушел от девушки, к которой его влечет.

— Мы не будем играть в эту игру, Энж. Он ушел не потому, что ты упала в обморок, когда какие-то ублюдки напали на тебя с ножом. Он ушел, потому что твой чертов дядя заставил его дать чертово обещание.

— Он абсолютно точно умудрился нарушить обещание на аллее до того, как ублюдки показались.

— Он думал членом.

— А он не думал, когда продолжил?

Он открыл рот, чтобы ответить, потом пожал плечами.

— Один ноль в пользу маленькой леди.

Я обрадовалась победе, хотя она была абсолютно Пиррова. И, если честно, причина не имела значения. Одно счастливое мгновение я думала, что получила мужчину, о котором всегда мечтала, но потом все полетело к чертям.

По правде, я должна была этого ожидать.

— И знаешь что? — заговорил Флинн, указывая лопаточкой в моем направлении. — Если он так стремится держать обещания, он должен сдержать и то, которое дал тебе.

Я не имела ни малейшего понятия, о чем он говорит, и это отразилось на моем лице, потому что Флинн лишь раздраженно покачал головой.

— Как ты думаешь, что случилось на танцполе? На аллее? Не говоря уже о твоей кровати.

— Недостаточно, — пробормотала я угрюмо.

Он поднял свою «Кровавую мери» в тосте.