– Если Федор раньше любил Катю, а Катю мы убрали… – начал рассуждать я вслух. – То…
– Кого должен любить Федор, чтобы круг замкнулся? – подтолкнул мою мысль редактор. – Ну?
– Колю, что ли? – растерянно спросил я.
– Да, да! Именно Колю! – подтвердил редактор. – Вот теперь будет современно и злободневно.
«Черт возьми! Как я сам до этого не додумался!» – подумал я и, забрав у редактора рассказ, пошел его переписывать.
Поддержали
После того, как цены в пригородных автобусах выросли сразу на пять рублей, Степан Иванович Спиридонов не выдержал и вышел на центральную площадь города Устюжевска с плакатом в руках: «Долой грабительское повышение цен на пригородный автобус «Устюжевск – Петуховка»! В Петуховке у Степана Ивановича была дача, на которой он выращивал редиску, огурцы с помидорами, картошку и прочие овощи. Особого внимания на площади к Степану Ивановичу никто не проявлял и, к его огорчению, к акции протеста не присоединялся. Пока около него не остановились двое. Или две? Размалеванные какие-то – не понять, то ли мужики, то ли бабы.
– Сма-а-а-атри, ка-а-акой георгин! – певуче сказал один из них. – Может, па-а-адержим его?
– Кто же та-а-а-к протестует, неандерта-а-а-лец?! – сказал другой. – Дай-ка мне этот плака-а-ат. Я покажу тебе, ка-а-ак это делается.
Он взял плакат и, виляя попой, принялся ходить вокруг Степана Ивановича и выкрикивать:
– Стоп пра-а-а-йс ин ба-а-ас «Устюжевск – Петуховка»! Стоп пра-а-а-йс ин ба-а-ас «Устюжевск – Петуховка»!
Другой посылал воздушные поцелуи окружающим. Окружающих становилось все больше и больше. А вскоре приехало и телевидение.
«Ну, теперь-то до властей дойдет, обратят внимание!» – думал довольный Степан Иванович.
Прошло несколько дней, но цены в пригородных автобусах так и не упали. А на автобус «Устюжевск – Петуховка» выросли еще на три рублей.
– Ну, пида**сы! – бранился Степан Иванович, выходя из автобуса в Петуховке.
У нас, в деревне, ночами все так ходють
«Что русскому хорошо, то немцу во вред!»
(немецкая народная мудрость)
История эта случилась под Новый год в одной деревеньке, где живет дед Никифор – родной дед моего знакомого Андрея. Со слов Андрея я эту историю и рассказываю. Он заверил меня, что все случившее – чистая правда, а если кто будет сомневаться, то пусть съездит в городок Шлацбург, что находится на севере Германии, найдет там инженера Ганса, проживающего на Хилькенштрассе, и спросит у него, где и как он отморозил себе уши.
А начиналось все так. Андрей со своим другом Саней, который работал переводчиком в какой-то фирме, решили встретить Новый год в деревне – отдохнуть от городской суеты, так сказать. Саня же приехал не один, а с немцем, которого звали Ганс. Как объяснил Саня, Ганс как услышал, где он собирается встречать Новый год, так стал умолять взять его с собой, потому что всю жизнь мечтал «стрелять в лесу рябчик, париться березовый веник и пить самогон».
Отдохнули по полной программе. Было все: «и стрелять в лесу рябчик, и париться березовый веник, и пить самогон». А вечером все трое решили добавить к своей новогодней программе еще один пункт, очень понравившийся Гансу: «ходить к девкам и новогодний дискотека в клуб»
Но в клуб пошли только Андрей и Саня. Ганса же дед Никифор на правах хозяина и как человек, умудренный жизнью, не отпустил: мало ли что случится с немцем – отвечай потом за него, международный конфликт может выйти. Напрасно Ганс уверял, что он будет только смотреть. Дед Никифор сказал, что нынешние местные девки только смотреть не будут, а парни, приревновав, еще и морду могут набить. И, на всякий случай, спрятав все шапки (на улице мороз под сорок!), достал еще одну бутыль самогона, усадил Ганса за стол и стал ему рассказывать, как он ходил на медведя. Но вскоре деда Никифора разморило, и он заснул прям за столом. Ганс же, пользуясь моментом, решил улизнуть. Накинув куртку, он принялся искать невесть куда пропавшие шапки – все! Дед же Никифор, очнувшись от шума, зевнул и строго спросил:
– Ты куда?!
– Мы много пить. Сейчас надо ходить туалет, – схитрил Ганс. – Я искать шапка. На улице отшень холодно!
Дед Никифор встал с кровати и, кряхтя, достал из-под нее железный горшок. Горшок был большой, без ручки, обшарпанный и местами мятый.
– Держи, – сказал дед Никифор и протянул горшок Гансу.
Ганс взял в руки горшок, повертел его и восхищенно воскликнул:
– Какой древность! Я знать, это для русский богатырь!
– Для немецкий богатырь тоже сойдет. Так что бери и ходи в него.
– Может, лучше шапка? – приуныл Ганс.
– У нас, милок, здесь, в деревне, все так ночами ходють. И ты привыкай.
И дед Никифор, чтобы не смущать Ганса, ушел в соседнюю комнату, лег на кровать и вскоре, похрапывая, заснул.
Ганс же, вздохнув, нахлобучил себе на голову железный горшок и, пошатываясь от выпитого самогона, подался в клуб, который, к счастью, находился недалеко.
Минут через десять он, окруженный плотным кольцом любопытных, уже сидел в клубе под елкой на стуле и, потирая ладонями уши, интересовался:
– Почему у вас, деревня, ночью так принято ходить?
Вошёл в образ
Писатель Кашкин ехал в маршрутке. Он сидел на первом сиденье, напротив старушки в розовой шляпке, которая походила на мультяшную Шапокляк. Ехать было ещё минут двадцать, поэтому Кашкин решил в уме дописать вчерашний рассказ. Кстати, на чём он вчера остановился? Ах да, на диалоге между Сучковым и Наташей…
«Вы ни разу не были в Париже?!» – переспросил Сучков Наташу, презрительно усмехнувшись и оттопырив без того большую нижнюю губу.
Про губу, пожалуй, лишнее. Просто «презрительно усмехнувшись». Хотя тоже перебор. Пусть Сучков очень заносчивый, кичливый тип, но Наташенька же ему очень нравилась, и он распускал перед ней павлиний хвост. Поэтому лучше написать не «презрительно усмехнувшись», а, к примеру, «в удивлении приподняв брови». Да, так будет лучше.
Или можно «в удивлении округлив глаза». Еще лучше «в удивлении округлив свои маленькие поросячьи глазки» – это больше подходит к портрету Сучкова. Да, так и оставим:
«Вы ни разу не были в Париже?!» – переспросил Сучков Наташу, в удивлении округлив свои маленькие поросячьи глазки.
А что же ответит ему Наташенька, эта кокетка? Наверно, она просто покажет свой розовый язычок и скажет: «Бе-е-е!» – чем окончательно сведет с ума богатенького Сучкова.
– Ты на себя, на себя сперва посмотри в зеркало – на кого похож! – неожиданно прервала мысли Кашкина старушка, сидевшая напротив и похожая на Шапокляк. – Чучело огородное в соломенной шляпе! Сидит мне рожи тут презрительные корчит! Ты на себя посмотри!
Даже утюг может на вас настучать
Недавно по телевизору передачу шла: сейчас, в современном мире, за каждым человеком могут следить – при помощи твоего же компьютера, телевизора, телефона или даже утюга, если, конечно, он не на углях работает.
Сидишь, по клавиатуре постукиваешь, а за тобой следят – что ты там пишешь и кому пишешь. По квартире в одних труселях ходишь, а тебя снимают – через твою же вебкамеру. Начальство или правительство в сердцах матом покрыл, а твой телевизор на тебя же и донёс.
А что, так оно и есть. Вот один мой знакомый сказал жене, что уезжает на неделю в командировку – по обмену опытом, а телефончик его и выдал – никуда, мол, муженёк ваш не уезжал, а находился рядом, на соседней улице. Даже номер дома сообщил. Хорошо, что номер квартиры не смог определить, а то бы от жены досталось не только моему знакомому, но и хозяйке квартиры, с которой тот опытом делился.
Я вот сам недавно в поисковой строке яндекс-браузера поинтересовался, как пишется слово «дистиллятор». Оказалось, правильно писать с двумя «л». Теперь уже который день мне на почту приходит реклама: где дешевле и ближе купить этот самый дистиллятор или самогонный аппарат. Отдал предпочтение самогонному аппарату.
