Я вампира полюбила –
Кровососа злобного,
Говорят, он не мужик,
Да ничего подобного!
Девочки долго смеялись. Полюбила она вампира на самом деле или нет, и кто еще из присутствовавших полюбил вампира – эти вопросы так и останутся без ответа. Можно предположить, что вампир вошел во вкус и не ограничивался одной Иевлевой, но во всяком случае реального вреда от него не было видно. И по деревне до поздней ночи ходили влюбленные пары без всякого страха.
Стали известны и другие частушки на вампирскую тему. Их собрал и любовно списал поэт, причем непонятно, честно говоря, какие он спиcал, а какие придумал сам. Но вот перечень, записанный им:
Напоила самогоном
Я вампира страшного,
А вместо крови он рассол
Пьет после вчерашнего.
И-и-и
У меня была с вампиром
Встреча интересная,
Ничего, что он мертвец,
Я сама не местная.
И-и-и
По деревне наш вампир
С девками злодействует,
Наша партия родная
На него не действует.
И-и-и
Как у нашего вампира
Очень острые клыки,
Он меня сегодня ночью
Пригласил на шашлыки.
И-и-и
Молоко и помидоры
Наш совхоз стране дает,
И у нашего вампира
По команде хрен встает.
И-и-и
Мне с вампиром темной ночью
Довелося встретиться,
У вампира в темноте
Яйца ярко светятся.
И-и-и
Их гнилая заграница
От обиды обоссытся,
Вот советский наш вампир,
Нам завидует весь мир.
И-и-и
Я вампира полюбила,
Только раз ему дала,
Он пошел к себе в могилу,
Я к себе домой пошла.
Вот так…
Директор совхоза сказал парторгу:
– Что-то у нас от религиозных предрассудков народ перешел к падению морального уровня. Пора проводить идеологическую работу. А то все пере*утся в селе, и тебе будет выговор от райкома.
– Мы тут с коммунистами подумали, товарищ директор, – сказал парторг, – надо Фролову дать документ и на работу в совхоз принять. А то он ходит как неприкаянный – это непорядок.
– Может, ты его еще в партию примешь? – удивился директор.
– Может, и приму, – настаивал на своем парторг. – Поведение его в последнее время вполне правильное. Ходит себе и ходит, кровь не сосет. Мы людей не бросаем, мы их перевоспитываем всем коллективом. На поруки берем. А куда денешься? Люди разные бывают. Психи, алкаши, баптисты… Про пидоров я вообще молчу. А этот вампир, и что? Почему не подставить товарищеское плечо, когда он кровь не пьет? Каждый может умереть, вины тут никакой нет. А тем более, он с нашего хутора.
– Я тебя не понимаю, парторг, – сказал директор, – даже если ты в него и вправду веришь – неужели тебе не противно? Какие поруки, какая партия? Ты понимаешь, что ты говоришь? Это же кровосос!
– Да я и сам мучаюсь, не знаю, что делать, – растерялся парторг. – Никто ж не посоветует, партийной литературы на эту тему никакой нет.
– А ты лектору позвони. Он, как сказал, что чеснок помогает, так от тебя чесноком за километр прет. К тебе не только вампир не может подойти, к тебе даже я с трудом подхожу.
– Но что-то же мы должны делать, – парторг явно смутился от замечания директора. – Не может же он так ходить без конца.
Парторг беспокоился зря. Наступившие вскоре события перечеркнули решительным образом планы парторга по трудоустройству Фролова в совхозе и выдаче ему документов, не говоря уже о приеме в члены Коммунистической партии.
Глава 32. Инцидент с ранением сержанта
Вечером участковый опять пристегнул кобуру и пошел искать вампира, который именно ему не попадался на глаза. На этот раз вроде бы удалось проследить за Иевлевой так, что он видел, как мужчина присоединился к ней, и они пошли в сторону зернохранилища, мимо школы. Ему показалось, что мужчина хочет взять ее за руку, а она вырывает ее. Они о чем-то спорили и даже ссорились. С той стороны улица не была освещена. Но шли довольно быстро, и участковый, скорее угадывал, где они, чем их видел. Улица закончилась. Они прошли немного подальше и остановились.
Луна еще не взошла, и ночь была очень темной. Дорога поднималась над полем насыпью метра на полтора, и участковому удалось подойти к ним близко, почти незамеченным – он поднялся на дорогу с другой от них стороны. Женщина стояла спиной к дереву, опустив голову, мужчина ей говорил что-то вроде того: «Не мог, значит, не мог, если б мог, сама понимаешь, я бы пришел». И попытался обнять ее, но она оттолкнула его. Тогда он довольно грубо схватил ее за плечи и прижал спиной к дереву. Она вскрикнула. Это было уже слишком. Участковый выскочил на дорогу с пистолетом в руках и крикнул:
– Руки вверх! Не двигаться!
Не говоря ни слова и не оборачиваясь, мужчина кинулся прочь с дороги, прямо в поле, ловко перепрыгнув бетонный поливочный канал.
– Стой, стрелять буду!
Внимание участкового было настолько приковано к убегающему мужчине, что он сначала выстрелил по нему, потом еще раз выстрелил в пустоту и только потом увидел, что женщина, в ужасе схватившаяся за голову, совсем не Иевлева, а только очень похожая на нее фигурой и волосами.
Мужчина вскрикнул и упал за каналом. Участковый и женщина кинулись к нему, он сидел на земле, затыкая ладонью штанину, из-под которой обильно текла кровь, и, увидев милиционера, простонал:
– Ты откуда взялся? Так ты милиция, а я думал наши из части!
– Ты танкист? – суетился возле раненого участковый.
– Танкист я, дембель, старший сержант, – сквозь боль процедил раненый, – я без увольнительной, думал, это наши. Ты что совсем охренел – стрелять? Б*дь, как больно!
– А что ж ты без формы? – крикнул участковый.
– Я ж в самоволку шел, – простонал раненный.
– Тебя быстро к фельдшеру надо. Ждите здесь, я за мотоциклом побегу.
– Подожди, может, я идти могу, – простонал солдат.
Участковый с девушкой приподняли его, поставили на одну ногу, он опять громко застонал и выругался. Его пришлось опустить на землю, кровь не унималась.
– Давай жгут наложим! – выдохнул участковый.
Сержанта начало трясти:
– Жгут не наложим, слишком высоко!
– Так хоть замотаем чем-то, – участковый сорвал с себя рубашку и кое-как обвязал ее вокруг раненой ноги, не слишком многого этим добившись.
– Ты двадцать минут только продержись – просил участковый. – Я за мотоциклом сгоняю.
– Продержусь, – сказал сержант и свалился, потеряв сознание.
Участковый повернулся к девушке и сказал:
– Смотри за ним – я быстро!
– Я с ним одна не останусь, я боюсь! – заплакала девушка.
– А что делать? – заорал участковый. – Ты по щекам его бей, в чувство приводи.
– Не могу, – рыдая, прокричала девушка.
– Городская, хрен собачий
И вдруг рядом с ними появился он. Участковый сначала не понял, но как-то почувствовал, кто это, а только потом узнал его. Он снова схватился за пистолет, но Фролов сказал:
– Ты не бойся, я его не трону. Он кровью сейчас истечет, его быстро к фельдшеру надо.
– Ты откуда знаешь? – бросил участковый.
– Я войну прошел, я побольше твоего знаю, – сказал Фролов. – Пока ты за мотоциклом бегать будешь – хана ему придет. Давай я его отнесу – быстрее будет.
– Так я тебе и доверил! – участковый сжимал в руке пистолет.
– А у тебя выбора нет, – сказал Фролов, – ты за мотоциклом не успеешь.
Он подхватил парня и ловко перекинул его себе через плечо.
– Я стрелять буду, – крикнул участковый.
– Ты уже сегодня стрелял, – сказал Фролов. – Беги к фельдшеру!
И не пошел и даже не побежал, а как-то жутко заскользил, но так быстро, что вряд ли мотоцикл ехал бы скорее. Участковый кинулся бегом за ним, но не выстрелил. Девушка вскрикнула и осталась стоять, как вкопанная.
