- Где он?

- Под круглой башней.

Внезапно вновь загрохотали выстрелы.

- Скажи, почему тебя нельзя сделать вампиром? - сейчас глаза его напоминали черные провалы.

- Старая история. Я охотилась на вурдалака. Он успел порвать мне руку… Шустрый был, гад: только что выпил двух подростков и энергия перла из него, как пена из баллончика для бритья. Пока я примеривалась, чтобы отстрелить ему голову, не попав в старика, которым он прикрывался, он стал чернеть. Начиная со рта, где были следы моей крови. Сначала выхаркал легкие, затем кишки, и выглядел при этом, как труп, три дня провалявшийся на солнцепеке. Я подумала: мало ли, подхватил какую-нибудь кровяную заразу в древнем склепе… Но всякий раз, когда кто-нибудь из кровососов успевал меня тяпнуть, случалась та же история. Не знаю, может, у меня природный иммунитет.

Вито заперхал и я догадалась, что он так смеется. На щеках его проступили черные пятна. Нос заострился, стал похож на вороний клюв.

- Ты могла просто дать себя укусить. - зрачки его мертвых глаз следили за клубами дыма, проносящимися над крышей. - Но ты не стала. Ты самурай.

Через какое-то время я решила, что он испустил дух, и поднялась. Вито вдруг открыл глаза.

- Постой! - сказал он. Из его рта вместе со словами сыпался черный пепел. - Окажи мне честь. - и одними глазами указал на свой меч.

Я кивнула.

Наклонилась над вампиром и осторожно вытащила но-дачи из его руки. И поклонилась.

Вито, держа обеими руками лезвие Длани Господней, медленно повел клинок вбок. Дерево, кожа доспеха и плоть под ними разошлись пустым черным прораном. Внутри ничего не было.

Не меняясь в лице, не останавливаясь, Вито направил лезвие наискось вниз, к бедру, и - назад, параллельно земле. Закончив, посмотрел на меня и улыбнулся.

- Моя жизнь и вправду вытекла. Слишком давно. - он помолчал, а затем спросил: - Как я выгляжу?

- Ты уже готов. - сказала я и взмахнула мечом.

Голова вампира отлетела.

Через минуту на голубых изразцах осталась только горстка черного пепла, прикрытая красными доспехами. Порыв ветра развеял её без следа. Аккуратно положив но-дачи, я подняла свой меч и направилась к люку.

ГЛАВА 42

НАОМИ

Маскат, дворец Аль-Алям.

В башне тихо и сумрачно. Пандус из серого зернистого камня уходит вглубь, снизу идет плотная волна запаха. Несет протухшим мясом, экскрементами, плесенью.

Ноги приросли к полу: вдруг почудилось, что я так и не выбралась из катакомб под Керкуаном и лежу на холодном, забрызганном кровью полу, вместе с мертвыми оборотнями. А всё остальное - Ростов, пустыня, бой с Вито - бред угасающего разума.

Святые Серафимы! Неужели придется спускаться в эту распахнутую, как голодная глотка, тьму? Может, попытка заманить меня сюда - последняя насмешка Вито? Нет внизу никого, кроме чудовищ…

Голова закружилась, всё тело внезапно покрылось потом, в ушах раздался комариный писк… Наклонившись, я уперлась руками в колени и зажмурилась. Представила лицо Тристана, с озорной улыбкой и фиолетовыми глазами, сверкающими из-под косой челки.

- Самураи не сдаются. Держись, подружка…

Я не боюсь. Не боюсь подземелий, темноты и чудовищ. Это не страх, а элементарная потеря крови. От неё и кружится голова… Потеря крови - это ерунда, не в первый раз, переживу.

Сделав глубокий вдох, я выпрямилась и сделала первый шаг.

Пандус уходит в глубину по спирали. Я совершенно перестаю понимать, где запад или восток, верх или низ… В конце концов оказываюсь в обширном зале с тяжелым бугристым потолком. Ночное зрение позволяет угадать толстые колонны, кое-где подпирающие свод, и черные провалы в полу - наверное, это и есть зинданы. Стены теряются во мраке.

Медленно двигаясь от ямы к яме, заглядываю внутрь и зову Ростова. Дрожащий голос теряется в пустоте.

Из ям исходит жуткая вонь - зинданы никогда не чистят. Узника сажают, а затем время от времени, когда вспоминают, бросают еду. Из некоторых ям слышатся невнятные звуки: скулеж, хлюпанье, шуршание, стоны… В кромешной тьме всё сливается. Кажется, я хожу по кругу - разглядеть ничего не удается.

Наконец я что-то заметила. Просто белесое пятно, чуть светлее всего остального, и показалось, что это могут быть волосы Ростова. Встав на колени, я склоняюсь к самой решетке и пытаюсь позвать. Горло сдавило от страха и рвотных спазмов. Тогда, вытянув меч из ножен, провожу лезвием по железным прутьям, металлический лязг разрывает тишину. Пещера взрывается воем, нечленораздельными воплями и плачем. Святые Серафимы! Вокруг полно узников! Просто… Я двигалась слишком тихо, и они, наверное, не замечали, что наверху кто-то есть. А голос мой принимали за плач такого же сидельца…

Белесое пятно на дне ямы чуть сдвинулось. Если это он, если его не успели… обработать. Превратить.

- Эй! Барон, это вы? Отзовитесь! Ива-а-ан! Вы здесь? - я прислушиваюсь. Только громкое, со всхлипами, сопение откуда-то сбоку…

И тут меня хватают за руку. Я кричу. Ору, пока не кончается воздух в лёгких, но и после этого продолжаю отчаянно и беззвучно раззевать рот.

- Наоми! - пальцы горячие, как уголья.

- Это вы, Иван? Господи, господи, господи! Это вы?

- Это я.

- Святые Серафимы! Я вас нашла! Ктулху вас задери, Иван! Почему вы меня бросили? Я так надеялась… Так хотела… А вы… - по-моему, со мной случилась истерика.

- Успокойтесь, девочка моя. Успокойтесь. Всё хорошо.

- Да где, к свиням собачьим, хорошо? Мы здесь, в темноте, а вокруг… - дергая Ростова за запястье, я пыталась протащить его руку сквозь слишком узкое отверстие в решетке.

- Наоми, послушайте меня: сделайте глубокий вдох…

- Да какой вдох, вы что, охренели совсем? Здесь нечем дышать! Здесь просто нет воздуха, барон!

- Отставить истерику, Храфстры вас побери! Заткнитесь!

Ни разу я не слышала от Ростова ни одного неподобающего слова. Поэтому замолчала. Но всхлипывать и икать, икать и всхлипывать - прекратить не могла.

- Так, отлично. Вы молодец. Сейчас я отпущу вашу руку… - я вцепилась в его пальцы мертвой хваткой. - Наоми… Отпустите пожалуйста. Так, хорошо… Попробуйте сдвинуть решетку вбок. Она ничем не закреплена, просто толкайте.

- А как же вы? Так и будете на ней висеть?

- Если я сейчас отпущу, боюсь, второй раз не допрыгну. Давайте, я буду помогать.

Рывок… Решетка подскочила, но не сдвинулась. Нехотя я отложила меч и взялась за прутья обеими руками. Напрягла спину... Ничего.

- Иван! Вы должны упереться в стену ногами и толкнуть решетку вверх. А я потяну на себя.

Судя по звукам и дрожанию решетки, он сделал то, что я просила.

- Готовы? Рванули!

Решетка подскочила, и рухнула на место. Раздался глубокий гул.

- Давайте еще раз, Наоми. Теперь я знаю, что нужно делать…

Потянув решетку так, что казалось, в спине порвались жилы, а ноги погрузились в камень, удалось поднять её немного и сдвинуть в сторону.

Найдя барона на ощупь, обняв его, прижав к себе, я разрыдалась. Сколько прошло времени? Около суток, с тех пор, как на нас напали в Мерхабе… Целая вечность.

- Вы ранены, Наоми. Что произошло? - я почувствовала его жесткие пальцы на своих щеках.

- Так, пришлось убить одного вампира… Это сейчас неважно, давайте лучше выбираться. - Эй, что это на вас?

Мои пальцы наткнулись на твердую выпуклость на груди Ростова. Выпуклость напоминала продолговатый камень, с бороздками и желобками на поверхности. В стороны отходили шипастые отростки и врастали в кожу. И вдруг он пошевелился! Я отдернула руку, усилием воли сдержав вопль.