- «Пресеки свою двойственность, и пусть меч сам, один, стоит против Неба.» - отвечаю я. Дедушка улыбается одними глазами.

Чувствуя, как по лицу текут слезы, я не могла поднять руку, чтобы их вытереть. Ростов встал, достал из кармана платок, и промокнул мне щеки. Нечеловеческим усилием я удержалась от всхлипов.

- Не плачьте. Может, всё еще образуется. Вы - это вы, Наоми. Не всё укладывается в четкие схемы…

Заметив краем глаза подозрительный блеск на берегу, я шагнула к столику, оттолкнув Ростова, схватила пистолет и выстрелила шесть раз подряд по крыше пакгауза, по тому месту, где блеснуло. В воду, как мешок, свалилось тело.

«Зиг-Фрид» стрелял негромко, отдачи почти не ощущалось. Со стороны могли и не услышать… Барон уже тащил меня по трапу в нижнее помещение.

- Я заметила блеск оптического прицела.

- Вот о чем я и говорил, Наоми! Возможно, ваши наставники перестарались, делая из вас профессионального киллера. Но зато вы остаетесь живы. Пока.

- Целью могли быть вы, барон.

- Это не важно. - после небольшой паузы сказал Ростов. - Но теперь мне придется разбираться еще и с этим. За вами постоянно следят.

- Ну и пусть! Какая разница, когда умереть? Шехина там, или нет… Господь свидетель, я люблю Ярриста. И Никодим… Он ведь заменил мне семью. Но я не хочу быть ничьей пешкой. Я сама по себе.

- Тогда спрячьтесь, Наоми. Спрячьтесь так, чтобы никто не мог вас найти: ни друзья, ни… враги.

- Не буду я прятаться!

- Вас убьют, глупая вы девчонка! И все усилия пойдут прахом.

- Помогите вернуть меч, барон. Мне кажется, что вы - можете. А? Если не хотите, чтобы меня убили.

Лицо его вновь перекосило. Глаза пожелтели, запали в глазницах…

- Если б я мог, то скорее запер бы вас в бронированном бункере. Потому что вы, Наоми, в первую очередь - угроза для самой себя. Отдайте пистолет! - он требовательно протянул руку.

- Ни за что! - он горько усмехнулся.

- Давайте! Вы что, хотите, чтобы весь ваш путь был выложен трупами?

- Сейчас вы говорите совсем, как Яррист. - горько заметила я. - А я думала, мы подружились…

- Я не хочу быть вашим другом. Я хочу, чтобы вы остались живы!

- А мне всё равно! - я бросила в него пистолетом. - Я хочу, чтобы ваши планы, всех вас! - Провалились под землю! Я сама по себе, и не буду никого слушать! - я чувствовала, что меня несет. Но останавливаться было поздно.

Барон устало присел на ступеньку узкого трапа и посмотрел на меня снизу вверх.

- Как быстро вы почувствовали себя избранной, дорогуша. Но поймите: это - не привилегия, которой вы можете распорядиться по своему усмотрению, это Рок. Уясните главное: вы себе не принадлежите, и никогда не принадлежали… У вас нет и не будет своей жизни.

- Пусть так. - я упрямо дернула плечом. - Но как умереть, я буду выбирать сама.

ГЛАВА 24

ДЖОВАННИ

Америка, Чикаго.

- Посмотри на них, Чичо. Такие беспечные, такие… Красивые.

Из салона лимузина дон наблюдал за праздной толпой, окружающей наш лимузин, плывущий к широким дверям отеля Талботт.

- Тебе не кажется, что молодые женщины нынче привлекательны, как никогда?

- Вы правы, дон Лупе. Девушки и в самом деле хороши.

На парковочной полосе, кроме нашего, стояли еще несколько авто. Больше всего они походили на катафалки - черные, длинные, с глухими окнами. Ежегодный сбор Тригинты.

Лучано не торопился. Всегда приятно дать соперникам немного понервничать, и я подумал: если дону взбредет в голову развернуться и укатить восвояси, остальные поступят так же.

Наконец дон решил, что пора, и взял трость.

- Помоги мне выбраться, Чичо. Что-то подагра разыгралась… Это всё северный ветер. Терпеть не могу Чикаго. - по идее, сопровождать дона должен был Вито, как преданный сын и наследник; но в этот раз Лучано велел ему остаться дома.

Когда дон поставил ногу на красную дорожку, толпа вокруг всколыхнулась и сразу стало заметно, что это - не люди. Только мертвые могут стоять совершенно неподвижно, не моргая, не двигая ни единым мускулом, не дыша… Пока Лучано поднимался по ступеням, они пожирали его глазами. Еще бы! Самый древний вампир на Земле, самый могущественный. Если позволите так выразиться, "живая легенда".

Дон развлекался вовсю: одна только старческая дрожь чего стоила! Еле передвигая ноги в элегантных туфлях, тяжело опираясь на массивную трость, он с трудом вскарабкался по ступеням, а затем остановился. Повернулся к толпе - я всё это время бережно поддерживал старика под локоть - и окинул толпу невинно-детским взглядом. Если б вампиры владели искусством задерживать дыхание, они бы непременно это сделали. Дон - мастер держать паузу.

С негромким хлопком открылась дверца следующего лимузина. На ковер ступила величавая женщина в черно-желтом саронге. Тва Руанда, глава Семьи Руанда, из Африки. Изящно подхватив подол и гордо вскинув точеную голову на длинной шее, она проследовала в полном одиночестве сквозь толпу и остановилась на ступеньку ниже Лучано.

Следующим решился выйти Калибан Носферрату. Его появление было не столь элегантным, как выход Руанды, но зато более внушительным. Сначала из авто показался огромный живот, туго обтянутый белоснежной сорочкой, затем - слоновьи ноги, исполинские кисти рук, унизанные перстнями, борода, завитая кольцами по моде ассирийского двора, и вот наконец вампир предстал во всей красе. И если Руанда толпу не замечала, Калибан, напротив, шел, бросая благосклонные взгляды по сторонам. В человеческом эквиваленте это было равнозначно воздушным поцелуям и раздаче автографов. Остановился он на той же ступеньке, что и вампирша.

Педро Чой, глава Дома Белых Драконов, одетый в рабочий костюм, такой же, как у себя в Макао, - крахмальный пластрон, фрак, хризантема в петлице, - поднялся вслед за Носферрату, но остановился на ступеньку ниже Калибана и Руанды. Китаец. Разумеется, с португальскими корнями. Его отец лет четыреста назад приплыл на полуостров Аомынь торговать дешевым спиртным, а сейчас Семья Чоев владеет сетью казино, которая опутала весь мир. Возможно он - самый богатый из ныне здравствующих членов Тригинты…

В точно рассчитанный момент двери распахнулись и публике предстал хозяин отеля и нынешней встречи, Абрахам Голдштейн. Зубасто улыбаясь, он раскинул руки, будто собирался обнять всех присутствующих разом. Вампиры беззвучно склонили головы.

Абрахам почтительно предложил руку дону. Я вопросительно посмотрел на Лучано: будучи единственным теплокровным существом, приходилось изрядно нервничать. Дон, отклонив помощь Эйба, старческой походкой направился к дверям, всё так же цепляясь за меня.

- Что бросилось тебе в глаза больше всего, Чичо, пока мы изображали из себя клоунов?

- Слишком много вампиров в одном месте. И все напуганы.

- Верное наблюдение, консильери. Никогда встречи Тригинты не вызывали такого ажиотажа… Все они пришли сюда, чтобы убедиться, что мы, Старшие, с ними. Что мы контролируем ситуацию. Что мы сможем их защитить, когда придет время.

В фойе тоже толпились вампиры. Среди них скользили официанты в белых форменных куртках, разнося серебряные термосы. Когда дон вошел, все, как один повернулись к нам и расступились, образовав узкий коридор. Я глубоко, как перед прыжком в воду, вздохнул: оставалось надеяться, что поводки, на которых Носители держат своих питомцев, достаточно коротки.

Теперь дон счел возможным слегка улыбнуться и кивнуть. Раздался легкий шелест: вампиры опустились на колени.

Дон, как ни в чем не бывало, прошествовал к высоким дверям, которые распахнулись перед ним как бы сами собой. Собрания проходили в приватной обстановке, допускались только члены Тригинты. Даже наследникам обычно приходилось ждать снаружи. Перед залом я замедлил шаги, но дон вцепился в мой рукав, как коршун, и не отпустил.