- Из-за моего предназначения, Ктулху его заешь?
- Вы не должны были родиться. Нимэйн не должна была встретиться с вашим отцом, сыном Ямады, не должна была влюбиться, не должна была забеременеть… Но, чему суждено было случиться - случилось. От Судьбы не уйдешь. Барон Ямада взял на себя огромную ответственность…
- А вам всем пришлось приспосабливаться к новым обстоятельствам. - заключила я. - Когда вам стало известно, что я - та самая?
Барон грустно усмехнулся. Затем протянул руку через стол и взял мою ладонь. Сжал на мгновение, и отпустил.
- Как только вы родились. Когда вы открыли глаза, мы все почувствовали, что в мир явилась Ш'хина. Господь - по крайней мере, его частица, - вновь был с нами.
- Для меня это слишком сложно. - в голове теснились образы, мысли… - Что мне делать, Иван? Я ведь не знаю, как быть этой самой Ш'хиной! И не говорите, что я просто должна оставаться собой…
- Да я и не собирался. На самом деле, было бы гораздо лучше, если бы вы перестали быть… "собой". Вы понимаете, о чем я? - я закатила глаза.
- Вы хотели сказать, если б я перестала быть взбалмошной, безответственной и капризной? Но я - это я, дорогой барон. У меня злой язык, не очень чистые мысли и скорые на расправу руки. И я, Ктулху меня заешь, в одном-единственном жизненном кредо полностью согласна с кровососами: нет человека - нет проблемы. Поэтому собираюсь и дальше делать то, что считаю должным.
- Например?
- Пойти и убить Аслама. Без всяких этих ваших штучек с торговлей оружием. Я тут подумала: он же наверняка в Маскате, в тамошнем дворце… - я наклонилась над столом, чтобы только Ростов мог слышать. - Давайте я просто просочусь туда и всё сделаю… Вы же знаете, меня как раз этому и учили.
- Упрямая… - покачал головой Ростов. - Совсем, как моя дочь.
- У вас есть дочь?
- Да. несмотря на то, что я - мерзавец и негодяй…
- Да причем тут это! Я просто… не ожидала. Хотя теперь понятно, почему вы так терпеливы к моим вытребенькам. Опыт, так сказать. У Ярриста наверняка такого нет.
- Когда Ниоба умерла, Нив было всего три года.
- Вы сами её растили? - барон кивнул. - Это здорово. Нет, правда…
Мне стало грустно. Мои родители… Почему они отказались от меня? Все эти сказочки об отличиях сидхе - ерунда. Пример тому Тристан: мы с ним очень похожи, и мы - почти ровесники.
- Наоми, ваш дед был одним из самых замечательных людей, что когда-либо жили на Земле. И он очень вас любил.
- Я знаю. Я тоже его любила… Расскажите лучше о дочери. Пожалуйста.
Ростов рассеянно уставился в пустоту.
- Нив была сложным ребенком. На какие только ухищрения мне не приходилось идти…
- Была? Только не говорите, что она тоже…
- Упаси Господь. Просто она выросла. Стала актрисой… - Ростов улыбнулся. - Нивэллин живет сейчас в Скандинавии…
- Подождите, ваша дочь - актриса Нивеллин Скай? - я задохнулась. - Ничего себе! Она же звезда… Такая красавица!
- Вся в мать.
- Неправда, у неё ваши волосы. И глаза. А она тоже… вервольф?
- Первый раз Нив перекинулась в два года. Меня не было рядом… Когда я вернулся, её детская представляла поле битвы: повсюду пух из разодранных подушек, растерзанные куклы, но больше всего она огорчилась, когда поняла, что во втором облике съела канарейку. Своего любимого Лимончика. Нив тогда сказала, что не хочет быть волком. Не хочет быть зверем.
Резануло по сердцу. "Не хочет быть зверем". Перед глазами возникло лицо Сашки. Вот он улыбается, вывалив язык, привычно щуря глаза на огонь, а потом резко поворачивает голову, насторожив уши…
Некоторое время мы сидели, погрузившись каждый в свои мысли, и вот внесли шкворчащую сковороду. И с нее, с пылу с жару, прямо на банановые листья, сгрузили заказ: запеченные и уже расколотые пополам колюче-оранжевые клешни крабов, бело-розовые внутри, исходящие паром, и кусочки палтуса, нанизанные на прутики, и еще крошечные, длиной с мизинец, рыбешки, зажаренные целиком, золотые, хрустящие от головы до самого хвостика, веером с краешка листа... Всю эту роскошь нужно полить струйкой свежевыжатого, прозрачно-зеленого оливкового масла и сбрызнуть соком лимона. Еще были нарезанные дольками авокадо и кисло-сладкая, прекрасно оттеняющая вкус жареной рыбы, маракуйя. Мне очень понравились самые маленькие рыбки, которых можно было есть целиком.
- А еще этот рынок зовется Бедным, - пояснял Ростов, ловко разделывая крабью клешню - потому, что здесь это стоит полриала порция. В городе, на рынке - уже пять. А, например, в Мариотте, который немного дальше по берегу, в приличном ресторане - около ста… Вот и получается: Бедный рынок.
- Если не хотите говорить об Асламе, дорогой барон, скажите, откуда вы знаете Командора? - есть мы закончили, и теперь пили чай с пахлавой.
Ростов вздохнул, затем откусил кусок пирожного, прожевал, запил чаем… Я, не отрываясь смотрела ему в глаза.
- Видите ли, Наоми… Яррист - мой брат. Младший брат.
А я даже не удивилась: давно подозревала что-то эдакое... Их манеры, привычки в одежде, то, как Ростов несколько раз проговаривался, говоря об ангелах "мы"… Слепой козе уже было видно, что барон - не простой вервольф.
- Всё, как в старых книжках: крылья, золотой ихор, огненный меч? - спросила я.
- У каждого свои таланты.
Я прикрыла глаза. Значит, чувства, что я испытывала к Ярристу - вовсе не из-за того, что он - ангел. Его красота, притягательность, свет, что он излучает… То, что в его присутствии мысли путались и я становилась мягкой и послушной, как глина в руках опытного гончара…
Яррист Барбаросса. Рядом с ним я испытываю неподдельное счастье, а когда он прикасается ко мне - всепоглощающее, острое наслаждение. Наверное, даже умерев, я буду любить его. И гореть.
- Знаете, если бы это вы стали моим учителем… - неожиданно сказала я. - Возможно, моя жизнь сложилась бы по-другому. Почему меня отдали Ярристу? Если б я его не знала, если б я никогда с ним не встречалась…
- То, чему суждено случиться - случится.
Я сжала кулаки. Кто сказал, что от судьбы не уйдешь? Что всё должно быть именно так, а не иначе? Неужели всё это предопределил Он, а нам только и остается, что слепо следовать Его плану?
- Успокойтесь, Наоми. - Ростов вновь взял меня за руку. - Этого уже не изменить. И Он тут ни при чем, поверьте.
- Откуда вы знаете, о чем я сейчас думаю?
Барон насторожился. Уши его дернулись, заострились, глаза вдруг зажелтели.
- Что случилось? - спросила я шепотом.
- Тихо! Делайте, что я скажу: сейчас бегите и спрячьтесь, а потом доберитесь до Мальты и расскажите про Храфстр! - и он выбил из-под меня стул.
Я упала на пол, снаружи затрещали выстрелы. Пули били навылет сквозь жестяные стенки контейнера. Ростов уже был у выхода. Нырнув сквозь нарезанный полосками полиэтилен, он канул во тьму. Не иначе, барон решил отвлечь нападающих на себя, чтобы дать мне уйти. Снаружи послышались звуки борьбы и резкие крики на арабском. Ладно…
На улице было не очень-то и темно: берег освещался фонарями, у каждого контейнера тоже горела лампочка. Я выскользнула наружу и прыгнула на плечи вампира, стоящего ко мне спиной. Свернула ему шею и прыгнула к следующему…
Почему они больше не стреляют? Патроны кончились? Или… Нас хотят взять живьем! - я вспомнила, что дырки от пуль были слишком высоко. Ну конечно! Не смогли поймать в пустыне - и выставили сторожей везде, где только можно.
Вокруг меня валялось пять… уже шесть вампиров, умерших настоящей смертью. Где Ростов?
Взревел двигатель. Подхватив чей-то автомат, я побежала на звук. Машина - огромный черный катафалк - шустро пылила в сторону автострады, ведущей в Маскат. Странно… Барон, не побоявшись встать против Храфстры, дал себя захватить каким-то паршивым кровососам? Или… Он сделал это намеренно!
