Ему потребовалось много времени для того, чтобы умереть.

Когда утреннее солнце взошло, слабый серый свет проник сквозь листву деревьев, Конан пошевелил пепел костра, его меч наткнулся на обгоревший череп. Человеческий. Он поднял его.

— Кто она? — спросил варвар. Светч пожал плечами.

— Я не знал ее. Может быть, она была ведьмой. Их много в этих краях.

— Да, — Конан отбросил череп и посмотрел вокруг. Они уже похоронили Ярла. С глаз долой, из сердца вон. — Ну, что теперь?

— Сейчас ничего. Я отправлюсь на восток. Там, как я слышал, в Турине есть работа для моего меча.

— Ты не скажешь тем, кто послал тебя, что зверь мертв?

— А должен ли? Дело сделано, и я свободный человек. Если я вернусь, они попытаются посадить меня снова в тюрьму. Хотя ты волен идти куда пожелаешь.

— Нет. Меня не встретят там теплее, чем тебя, — Конан мрачно улыбнулся. — Турин ты говоришь?

— Турин.

— Я никогда не был в Турине, — киммериец вложил меч в ножны. — Думаю, что мог бы посмотреть на него.

Он говорил, глядя за горизонт.

Они прошли через широкий пролет белого моста, ведущий ко дворцу Тарантии. Бок о бок, бывший купец из Стигии и наемница из Киммерии, шагали с некоторой нервозностью, но их походка была как прежде тверда. Не часто вызывают во дворец, и никто не смел отказаться.

— Любая идея, что он задумает? — спросила высокая рыжеволосая женщина. Она была в своем обычном кожаном доспехе и меховом плаще, огромное лезвие висело за спиной. Таларен была грозным воином из тех же земель, что и сам король, но он все еще был чужд им обоим, и никакого предварительного предупреждения не было дано до того, как пришел вестник.

— Я подразумеваю работу. Иначе, зачем бы он хотел поговорить с нами? — сказал стоический темнокожий человек. Он был одет в халат для этого случая, выбранный со всей тщательностью. Расос из Кеми всегда был сама любезность, и в этом случае, король был больше похож на Таларен, чем на торговца.

Таларен взглянула на своего партнера с некоторым сомнением.

— Обычно мы получаем работу через бюрократов, Рас. Это все немного странно.

Расос кивнул в знак согласия, когда они приблизились к огромным дверям, ведущим во дворец.

— Необычно, я согласен, но пока нет других причин, моего предположения будет достаточно.

— Продолжай свои красноречивые речи, Рас, а я буду переводить для него, — сказала она, когда они шли по переполненным залам. Достигли дверей тронного зала, где два охранника, Черные Драконы, спросили о цели их визита. Таларен протянула им свиток, и через некоторое время, после прочтения его, они открыли двери для них.

Король Конан Первый, узурпатор для одних, завоеватель для других, сидел развалясь на своем троне. Его загорелое лицо было жестким, его тело сильным, но возраст все же отразился на нем, и его корона стала тяжелой для его лба. Король посмотрел на приближающуюся пару и кивнул, когда они оба поклонились.

— Быстро. Я рад этому. Не люблю тратить время, свое или других, так что ближе к делу, — сказал король, он поднялся и принялся расхаживать перед ними, продолжая говорить. — Есть кое-кто, кто думает, что вы шпионы, другие считают, что вы наемники, но есть и такие, кто называют вас героями. Путь к решению всех этих проблем, и возможность этому королевству получить преимущество, это подтянуть вашу группу ближе. Следить за вами, что бы те, кто называет вас предателями, могли спать спокойно, и использовать вас против тех, кто называет вас друзьями. Что скажете?

Таларен закипела от злости.

— Кто называет нас предателями? В конце концов, мы столько сделали для этого королевства, неужели еще есть люди, которые думают, что мы продаемся за золото? Ба!

Расос положил руку ей на плечо, поднял взгляд на правителя и заговорил:

— Хотя я разделяю гнев моего партнера на эту клевету, Ваше Величество, я могу видеть мудрость в том, что вы говорите. Может быть, это поможет открыть глаза нашим недоброжелателям и дать им возможность понять всю правду о нас.

Конан кивнул:

— Я не виню тебя за твой гнев, но мне приходится иметь дело с тем, что передо мной. Вы либо помеха, либо ценность, а я намерен сделать вас ценными, так или иначе. У вашей группы есть определенные таланты, которые мне нужны, и так как вы выбрали эти земли местом проживания, вы будете служить Аквилонии и мне верой и правдой.

— Мы свободный отряд, Ваше Величество. Мы всегда расплачивались за то, что делали. Или вы призываете нас? Должны ли мы отказаться от других наших заданий сейчас? Значит, так это будет? — спросила Таларен.

— Вы очень внимательны, леди Таларен. Я не говорю о том, что хочу распустить вашу группу, лишь о том, что МОИ задания выполнять в первую очередь. Вы также не будете принимать какие-либо заказы, которые могли бы причинить вред этому королевству, и я хочу получать от вас полный отчет о проведенных делах. Ваши противники называют вас изменниками. Докажите, что они не правы или вас повесят. Ваш выбор.

Таларен стояла в замешательстве, крепко сжав скулы, но ее дыхание начало успокаиваться. Расос стоял спокойно, но тоже молчал некоторое время. Наконец, Таларен повернула голову к Расосу и кивнула.

Расос взглянул на короля и тоже кивнул:

— Мы всегда стремились быть хорошими гражданами нашего дома. Мы будем рады служить престолу в любом качестве, каком захотите, Сир. Наши мечи и мастерство принадлежат вам, и я позабочусь, чтобы нужные отчеты вы получали ежемесячно.

Конан снова опустился на трон и кивнул:

— Вы хотите продолжать делать свою работу для других, особенно для моей родины, я не собираюсь останавливать вас. Я поощряю это, так как они нуждаются в опытных людях, таких как вы, для решения проблем. Но не обольщайтесь, лорд Расос, ваша родина представляет угрозу для нас, и вам лучше быть очень осторожным в общении со стигийцами. Чем больше вы будете говорить с ними, тем больше слов о предательстве я услышу, а я очень устал от всего этого. Вы владеете Инвисиусом. Я предлагаю вам, сначала убедится, что верные вам люди верны вам.

Таларен и Расос закивали. Женщина, немного успокоившись, сказала:

— Я доверяю нашим людям полностью, но если слова или клятвы вы хотите получить прямо сейчас, пусть так и будет. Как сказал Рас, мы не предатели, и мы докажем это.

Киммериец слегка улыбнулся, указав им на выход из тронного зала:

— Тогда приступайте к работе. Я слышал о ваших подвигах, так или иначе. Будьте уверены, я доволен тем, что узнал.

Бегущего послушника трясло, его дыхание с трудом вырывалось из груди, сердце колотилось быстрее ритма любого когда-либо слышанного им ритуального барабана. Он нёсся стремительнее, чем когда-нибудь, быстрее, чем когда убегал от преследовавших его уличных мальчишек.

Позади него слышались звуки многочисленных ударов топоров и мечей, раскалывающих врата храма, достигающие глубины протяжённого коридора, заглушающие громкий топот его босых ног по холодному каменному полу, настолько звучный, что соперничал только со стуком приливающей крови к ушам.

Пробегая мимо небольшого зала, находящегося невдалеке от главного входа и отклоняющегося как ветвь от ствола большого дерева, он подавил порыв свернуть и сбежать подобно кролику в нору.

Нет! Это не возможно! Он умрёт, если так поступит. Необходимо добраться до своего хозяина. Какафония ворвавшихся звуков и ревущие крики предупредили, что двери храма рухнули. Несущаяся вниз по залам свирепая волна насилия ревела подобно огромному голодному зверю, когда последний из братьев у дверей отдал жизнь в нелепой попытке остановить вооруженную толпу.