- Ее копыта нуждаются в обрезке, - неприятным тоном заметил Лью-Лос. – Вы не собираетесь и о них позаботиться?

В самой дружелюбной манере Ого подошел, прислонился к стене рядом с Лью-Лосом и угрожающе навис и над ним тоже.

- Я пытался сделать это в Бернике, - сообщил Ого. – Ей не понравилось. Она лягается. Но, если хотите, найдите пилку и попробуйте.

Лью-Лос посмотрел на задние копыта Мо и отодвинулся вдоль стены:

- Не так важно.

Мы оставили Мо совершенно благоустроенной и позволили Лью-Лосу отвести нас в дом – в маленькую комнату, где Преподобный Оуэн сидел за столом и писал. Когда мы прибыли, кто-то ворвался внутрь со стулом для тети Бекк.

- Хорошо, - произнес Айвар. – Наконец. Я постоянно просил.

Тетя Бекк села с тем отсутствующим видом, который теперь стал обычным для нее. Я была разочарована. На мгновение я подумала, что она снова стала собой. Но нет.

Приблизившись, я положила ладони на стол Оуэна.

- Как долго будет идти ваше послание до Преподобного Верховного Жреца Гронна? – спросила я его.

- Ш-ш-ш, - ответил он. – Я как раз пишу его. Гонец будет у него до полуночи. Я получу его ответ к утру.

- Хотите сказать, вы собираетесь заставить нас провести ночь здесь? – воскликнула я.

- Конечно. А теперь скажите мне: эта птица. Ваш монах зовет ее Зеленый Привет. Почему?

- Потому что это его имя.

Преподобный Оуэн пожал плечами и продолжил писать.

- Я всегда слышал, - пробормотал он, - что Зеленый Привет является великим духом Берники. Повелителем Запада. Это так же плохо, как если бы люди называли своих ящериц Госпожа Драконов, если хотите знать мое мнение.

Он промокнул письмо, сложил его и отдал одному из охранников.

- Доставьте как можно быстрее и обязательно объясните, что нам нужен ответ к утру.

- Спасибо, - сказала я.

Оглядываясь назад, я понимаю, что они обращались с нами совсем неплохо. Просто мне не нравился Преподобный Оуэн, и еще больше – Лью-Лос. Преподобный Оуэн ушел после того, как отдал охраннику послание, и больше мы его не видели. Но Лью-Лос оставался с нами всё время. Ему явно велели присматривать за нами, и он не переставал вздыхать по этому поводу, будто это невероятное бремя.

- Чего они ждут от нас? – сердито прошептал мне Айвар. – Что мы сбежим с их ценностями?

- Какими ценностями? – спросила я, окидывая взглядом голую каменную комнату.

Мы так и не узнали ответ на этот вопрос, но, как я сказала, с нами неплохо обращались. В комнату принесли ужин, который представлял собой невероятно вкусную тушеную рыбу, богатую ароматами, которых я никогда прежде не встречала.

Пока я запугивала тетю Бекк, чтобы она поела, Ого спросил Лью-Лоса:

- Что это за чудесные ароматы? Я помню, нечто подобное было на Логре.

Лью-Лос вздохнул:

- Травы. Ненавижу их. Их выращивают на юге, где растет виноград, оливки и всё такое. Хотел бы я, чтобы их никогда не придумывали.

Лью-Лос был таким постоянно. Нытик. Ему ничто не нравилось. К тому времени, когда мы стали ложиться спать, я чувствовала себя ужасно подавленно. Я не верила, что наша миссия будет успешной. Я не верила, что тетя Бекк сможет исцелиться.

- Сними свои чулки, Бекк! – прикрикнула я на нее и представила, что мне придется так кричать на нее весь остаток наших жизней.

Утром я пребывала в том же состоянии. Я криком заставила тетю одеться, и мы вернулись в голую каменную комнату, где Лью-Лос корчил рожи, пока пил что-то вроде горячего травяного чая, к которому на завтрак полагался хлеб. Когда вошли зевающие Айвар и Ого, Лью-Лос вздохнул:

- Верховный Преподобный Гронн желает вас видеть. Одни боги знают зачем. Я должен проводить вас на Певческий турнир, как только вы поедите. За мои грехи.

- А вы очень грешны? – с мягкой насмешкой спросил Ого.

Айвар пытался не засмеяться. Прежде чем Лью-Лос успел ответить, тетя Бекк спросила:

- Где моя каша? Я не могу начать день с хлеба.

- А, - произнес Лью-Лос, - если бы я знал, где на Галлисе можно найти кашу, я был бы счастливым человеком, милая женщина.

- Нет, правда? Счастливым человеком? – спросил Айвар.

Лью-Лос сделал вид, будто не слышал.

- Хлеб, - сказал он, - то, что мы здесь едим, женщина. Он черствый, конечно, но что есть, то есть.

- Ешь его, Бекк, - велела я. – Ты проголодаешься, если не поешь.

- Тогда мне нужно сливочное масло, - сказала тетя. – И мед.

В этот момент вошел Финн с Зеленым Приветом на плече.

- Зеленый Привет съест хлеб за вас, - сказал он. – На кухне для него не нашлось никаких зерен. И орехов тоже. А вы знаете, - спросил он Лью-Лоса, - что ночью на кухню проник какой-то большой зверь и съел всю тушеную рыбу в котле?

«Страшила, - подумала я. – Ой-ёй».

Лью-Лос вздохнул:

- Не мое дело критиковать богов, если они решили отказать нам в рыбе на завтрак…

- Где мое сливочное масло? – поинтересовалась тетя Бекк.

- Зверь съел и всё сливочное масло тоже? – спросил Ого.

- Сливочное масло всегда дефицитный продукт, - уныло начал Лью-Лос. – Я не ел масла с тех пор…

Его прервал сердитый служащий, который принес растительного масла – оливкового, как он сказал, – чтобы макать в него хлеб. К счастью. Айвар подавился, пытаясь не засмеяться от непрекращающихся стонов Лью-Лоса, и Ого пришлось постучать ему по спине. Со мной случилось бы то же самое, если бы я не была занята тем, что обмакивала хлеб в масло для тети Бекк и пыталась убедить ее, что это так же вкусно, как каша. Она немного съела. А то, что она оставила, с энтузиазмом склевал Зеленый Привет.

Полчаса спустя мы были на дороге. Ночевка в сторожке, похоже, ничуть не повредила Мо, и она бодро бежала вперед. Айвар правил. Лью-Лос сидел позади него, наклонившись над его плечом, чтобы показывать дорогу. Тетя Бекк, прямая как стрела, сидела за Лью-Лосом, а остальные шли пешком. Стоял чудесный, теплый, солнечный день, и мы двигались по дороге, где под величавыми деревьями, искрясь, струились вниз водопады. Я почти повеселела, несмотря на то, что мы направлялись на встречу с важным жрецом.

Некоторое время спустя мы выехали к длинной долине с извивающимся по ней голубым озером. На озере имелись острова, каждый со своим собственным маленьким лесом. Пока мы смотрели, по краю озера пронесся ливень – точно белый призрак облака. Это было так красиво, что я начала прислушиваться. И, конечно же, откуда-то издалека донеслись звуки песни.

- Неужели необходимо, чтобы бард делал это место еще красивее? – спросил Ого.

- Конечно, - ответил Лью-Лос. – На том конце озера добывают горную руду и разрабатывают карьер. Ужасно неприглядно.

- А мы не можем этого допустить, - заметил Айвар.

- Неизбежное зло, - сказал Лью-Лос, не поняв, что Айвар насмехается над ним. – Галлис – уродливое место. Сплошные горы. Почти нигде нет равнин. Сейчас поверните направо.

Этот поворот провел нас вдоль края горы, а потом над другой долиной: широкой, плоской и зеленой, с длинным белым строением где-то посередине, рядом с которым толпились люди в синей бардовской одежде.

- Вот равнина, - заметил Айвар. – Это вам больше нравится?

Лью-Лос вздохнул:

- На самом деле, нет. Зимой почва здесь – настоящая топь. А ветер режет, как нож.

- Но сейчас сухо, - сказал Айвар. – И дует только легкий ветерок.

- Находясь здесь во время дождя, можно встретить свою смерть, - мрачно ответил Лью-Лос. – А они поют в любую погоду. Отведите повозку сюда на траву. Нам придется ждать – наверняка часами.

- Человек из Балликерри, - вдруг произнес Зеленый Привет.

Финн хихикнул, когда повозка запрыгала по торфяникам.

- Про человека из Балликерри, - объяснил он Ого и мне, - говорят, что тот был счастлив, только когда был несчастен, и даже тогда он был недоволен.

Ого засмеялся. Я тоже попыталась, но меня внезапно охватила ужасная тоска по дому. Здесь повсюду росли кусты дрока, и запах его цветов ранил меня в самое сердце. Мне так хотелось оказаться на Скарре и там вдыхать запах дрока, что я едва не заплакала. Лью-Лос велел Айвару поставить повозку рядом с большой группой кустов дрока. В течение следующего часа запах заполнял мое сознание до тех пор, пока я уже не могла думать больше ни о чем.