- Беги за подмогой! - крикнул старший обезоруженному юнцу. - Я покараулю.

Он остался один, но не бездействовал. Солдат всячески мешал мне осматривать трофеи. Он махал мечом, стараясь зацепить меня, но при этом не подходил близко. А я шарил по карманам в поисках ключа от решетки, изредка делая ложные выпады и отгоняя воина, что назойливую муху.

Почему-то мне казалось, что ключ должен быть у одного из них. Проверил первого - ничего, только кусок хлеба и чеснок. Я быстро запихал в рот добычу - ну уж очень есть хотелось. У второго выудил флягу с вином - то, что надо! - и вылакал все до капли. Ключа не было. С минуту на минуту тут соберется толпа, и меня начнут выкуривать. Теперь суда с адвокатами и последним словом не будет.

Драгоценные минуты уходили, а я понятия не имел, что теперь делать. Боги! Если это мой последний танец, то смотрите!

То ли вино подействовало, то ли от безысходности, но я крикнул воину в коридоре:

- Выпусти меня, и я оставлю тебя в живых.

- Тебя заколют как бешеную собаку, - процедил он сквозь зубы.

Я сжал клинок и в отчаянии рубанул по замку - полетели искры, только и всего. Ничего не выйдет. Отшвырнув меч, я схватил камень. Два удара, - и он разлетелся вдребезги. Краем глаза я заметил, что у одного из убитых на поясе висит громадный молот. Теперь дело за малым! В мгновение ока я достал увесистую кувалду и саданул по замку - в ушах зазвенело.

 На улице поднимался шум. Но я разом заглушил все внешние звуки: бить молотом в железную дверь - та еще музыка! Стены задрожали, посыпалась пыль с потолка. Солдат засуетился, а я дико улыбался и лупил по решетке что есть силы. И так увлекся, что не заметил, как в темницу спустились лучники. Вернул меня к реальности удар в грудь и резкая боль, будто в тело вогнали раскаленную пику. Я чуть не выпустил молот, но вовремя спохватился и юркнул в сторону - вторая стрела прошла у самого уха и высекла искру на камне за спиной. Лучники перезаряжались. Я сжал зубы и переломил древко. Теплая густая кровь потекла по груди, быстро пропитывая рубаху. Боль - адская! О, боги! Вам нужна кровь! Будет!

Я закричал, чтобы заглушить мучения, врезал молотом в замок и спрятался за телом мертвеца. Вовремя! Две стрелы пробуравили воздух совсем рядом и разбились о камни. Я крутнулся волчком - и вновь саданул молотом - двери подпрыгнули, задрожали.

Инстинктивно вскинув руку, я поймал копье и не думая швырнул обратно - одним лучником стало меньше, но на его место тут же встал другой.

На глаза стала надвигаться пелена, будто мы плавно погружались в туман. Звон в ушах отдалялся. Меня повело.

Залп! - я уворачиваюсь и снова за свое. Молот со страшной силой врубается в замок. Металл гнется, скрипит, того и гляди дверь распахнется. Но нет, держится, гадина. Руки наливаются свинцом. Под курткой - жирное кровавое месиво: чавкает, хлюпает. Пальцы с трудом держат рукоять. Земля уходит из-под ног. Едва держусь, - и бью, бью, бью. Стрелы кружат вокруг, словно шершни, но я уже не обращаю на них внимания. Дверь вылетает! Не думая прыгаю в открытую щель, - и сразу к лучнику. Коготь впивается ему в глаз - глубоко, как только можно. Вторым - черным на выкате - смотрит на меня. А сейчас я тот еще красавчик. По пальцам течет липкая густая жижа. Второго лучника толкаю головой о стену - хрустит орех - и полосую по горлу. Перехватываю меч бывалого вояки и рву лицо, его собственным кинжалом вспарываю брюхо. Следующий?! Где? Солдаты ринулись наутек. Прыгаю следом. Но пробегая около спящего стражника, все-таки останавливаюсь на мгновение - ровно на столько, чтобы свернуть ему шею. Позвонок хрустнул, язык вывалился, а в штаны он наделал еще давно, судя по запаху. Нагоняю в дверях последнего и сбиваю с ног, следующего подцепляю под зад когтем, швыряю на выпучившего глаза бородача, - и стремглав лечу к воротам. Они все еще открыты.

Я проснулся в придорожной канаве - не место для героя, но никто не говорил, что будет легко. Светало. Небо на востоке полыхало огнем, разгоняя ночную мглу. Я поежился, дыша паром на закоченевшие пальцы. Было зябко, сыро, хотелось пить, есть. Но это все ерунда, главное, что рана затянулась, и теперь я снова в седле. В путь!

Выйдя на дорогу, я побежал рысцой в сторону Морхэнда. Итак, осталось восемь дней, а дел еще по горло. Надо торопиться. Но как бы я не спешил, а при виде трактира желудок просто взбунтовался, и ноги сами понесли в сторону приветливо открытых дверей. Выцветшая надпись на вывеске гласила: «Рожки и ножки».

- Мяса и вина! - крикнул я хозяину с порога. - И побыстрее. Я спешу.

- Сию минуту, господин, - пропел тоненьким голоском лысый толстяк с красным распаренным лицом.

Он засуетился за прилавком, хватая то тарелку, то поварешку, то кувшин и кружку. На пол упала металлическая крышка и забренчала, вспугнув пятнистую кошку. В воздух поднялись жирные мухи, но тут же вернулись к насиженным местам.

Я оглядел посетителей: не густо, всего-то пару грязных бродяг, торговец в заплатанной куртке и какой-то дрыщ в прохудившемся дорожном плаще. У него были длинные зализанные волосы, совершенно черные глаза и маленькие усики под длинным острым носом - этакий галчонок. Босяки грызли хлеб с квашеной капустой и поглядывали, как торговец аппетитно уплетает мясную похлебку.

Я плюхнулся за ближайший столик и поторопил хозяина.

- Неси скорее что есть! Я умираю с голоду!

Толстяк засуетился еще больше.

- Все холодное, господин... Несу... Может все-таки подогреть?.. Я мигом...

Но встретившись со мной взглядом, он осекся и схватил в охапку все, что было. На столе появилась тарелка жареных цыплят, полголовки сыра и кувшин вина - меня устраивало. Я тут же набросился на мясо, что голодный волк на овечью шкуру. Тарелка быстро пустела, а кувшин становился все легче и легче. Я так увлекся, что не заметил, как странный тип в плаще оказался за моим столиком. От удивления я даже прекратил жевать. Молчание нарушил незнакомец:

- Налей мне вина. Ты же знаешь, как это - страдать от жажды.

Я окинул его взглядом, облизал пальцы и сказал:

- Попей из лужи. Когда мучает жажда, и грязная вода кажется медом.

- Когда на душе сухо, поможет только вино, - вздохнул он.

 Я усмехнулся - наглость второе счастье! - и плеснул ему в стакан вожделенного напитка. Он поблагодарил кивком, сделал несколько маленьких глотков и уставился в стену. Я ел. Через минуту незнакомец медленно проговорил:

- Ты никогда не задумывался, что все иллюзия?

- В смысле? - пробубнил я с набитым ртом.

- Все это, - он обвел рукой трактир, - ненастоящее. На самом деле все устроено не так, как тебе кажется.

Я пожал плечами.

- Не знаю, как-то не думал об этом.

- Каждый рано или поздно задается таким вопросом.

Я, наконец, прожевал, отхлебнул вина и сказал:

- Боги сделали этот мир, и он такой, как они пожелали.

Незнакомец кивнул.

- Ты прав, но как он устроен? Вот, к примеру, жареная курица, - он заглянул в тарелку и сглотнул набежавшую слюну. - Видишь ее? А на самом деле ее нет. И вкус у тебя во рту - лишь иллюзия. Сытость - тоже только кажется...

- Значит и голод - всего-то игра твоего воображения, - перебил я и рассмеялся, брызжа сырными кромками.

- Все верно. Так если все это не более чем наша фантазия, не поделишься ли ты этим никчемным кусочком жареной курочки?

Я толкнул миску незнакомцу и приложился к кувшину. Желудок уже разбух и даже недовольно порыкивал от такого количества мяса, так что мне было не жалко объедков. Когда я вновь взглянул на своего гостя, то открыл рот от удивления. Передо мной сидел совсем другой человек. В место плаща на нем было одето дорогое платье - ни дать ни взять - принц. Пальцы - в перстнях. Только короны не хватает. Я аж икнул.

- Действительно, она превосходна! - сказал незнакомец, облизывая косточку.