Она спокойно вышла из гостиной в белоснежном махровом халате и с какой-то зеленой хренью на лице. Сука, когда она стала такой уродиной? Ведь модель, популярная и якобы даже незаменимая. Почему ее голубые глаза стали грязно-серыми, а губы бесцветными и по-старушечьи тонкими? Почему она такая омерзительно худая? И еще эта гребаная стрижка!..

– Что опять с тобой произошло? – равнодушно спросила она.

– Смывай с себя эту фигню и пошли в постель! Я не намерен больше воздерживаться из-за расписания твоих овуляций и другой хрени, – рыкнул я.

– Почему ты так со мной разговариваешь? – возмутилась она. – Вообще, как только мы прилетели сюда, ты ведешь себя отвратительно!

– Короче, ты идешь в постель? – нетерпеливо спросил я, снимая с себя рубашку.

– Нет, ты сегодня спишь на диване, – заявила она.

– Это моя квартира, дура! Собирай свои шмотки и сваливай! – заорал я.

Обошел стороной остолбеневшую с открытым ртом зеленолицую девушку и направился к бару, чтобы налить себе выпивку.

– У нас контракт, если ты не забыл, – отмерев, тихо напомнила она. – Я пиарю твою звукозаписывающую компанию, а ты ведешь себя прилично. И срок у нас заканчивается перед Рождеством. И ты любишь меня, а то, что встретил бывшую, это меня не волнует. Мы пара, ты обещал, что все будет серьезно. И только поэтому я согласилась, чтобы наше контракт окончился свадьбой.

– С ума сошла? – взревел я. – Никакой свадьбы!

– Ты обещал! – закричала она, а эта фигня на ее лице начала трескаться.

– Я ничего тебе не обещал, мы просто встречаемся! Я терплю твои заскоки о правильном питании, а ты ублажаешь меня в постели. Или мне пойти снять кого-нибудь? – усмехнулся я.

– Гранд, посмотри на меня, любимый, – примирительно начала она, подойдя ко мне. – У нас все хорошо, просто ты выбился из привычной колеи. Ведь между нами очень сильная связь, мы любим друг друга. С первого взгляда влюбились, а контракт обоим нам выгоден. Это просто глупости, можем расторгнуть его, мы же все равно будем вместе. Я помогу тебе, сейчас пойду приму душ, и мы займемся любовью. Хорошо?

Черт, как можно возбудиться, если перед тобой стоит инопланетянин? Но разве у меня есть выбор? Я хочу вернуться в свою жизнь, где я думал о прекрасном и безоблачном будущем. А она? Она разрушила все.

– Иди, – махнул я рукой и выпил виски залпом.

Девушка улыбнулась и выбежала из комнаты. Через несколько минут я услышал шум душа. Пройдя в спальню, разделся, лег в постель и закрыл глаза.

Пленительная улыбка на губах, ее руки, скользящие по бедрам, зазывные движения. Аманда никогда не позволяла себе публичные танцы. Она даже не напивалась, как Лив, а держала все под каким-то больным контролем. И мне это нравилось… раньше. А сейчас я чувствую себя предателем. Ведь я был влюблен в Аманду, она заставляла меня улыбаться, дышать и не вспоминать. Влюблен ли? Может, я просто страстно желал этого, придумал себе новую игру и отчаянно верил в нее. Пока в один момент все не рухнуло, когда я снова увидел ее, и все муки прошлого свалились на меня.

– Милый, – прошептала Аманда рядом, целуя меня в щеку. – Тебе пора побриться.

– Не хочу, – открыв глаза, ответил я и притянул девушку к себе.

– Но щетина оставит на моем лице пятна, – протянула она.

– Ты заткнуться можешь? – зло произнес я и перевернул Аманду на спину, снимая с нее пеньюар.

– Поцелуй меня, Гранд. – Она запустила пальцы в мои волосы, и я потянулся к ее губам.

Закрыв глаза, я попытался отдаться этому поцелую, представляя другие губы, настойчивые, которые пьют из меня жизнь. Я прикусил ее нижнюю губу, посасывая ее, как она любила. Быстрые поцелуи по скулам, а руки сжимают грудь. Почему такая маленькая? Похрен, мне требуется разрядка.

Трусики полетели в сторону, а мои губы прошлись по шее и опустились к соскам. Мозг среагировал тут же, напоминая о пальце во рту Лив, когда она танцевала, о закатившихся глазах, пока она гладила себя. О тугих ягодицах, обтянутых черной кожей, о ногах, которые с готовностью раскрывались, приглашая меня.

Я стянул свои трусы-боксеры и устроился поудобнее между ее бедер, но не почувствовал отдачи. Она всегда стонала, шептала мое имя, ласкала меня, а не лежала бревном.

– Гранд, презерватив. – Вот и добился реакции, что иллюзия развеялась.

– Нет, – рыкнул я.

Я хочу снова ощутить стенки тугого влагалища, получить весь спектр эмоций без резинки, от которой у меня уже начинался зуд. Только с ней я спал без защиты, и это сделало меня уязвимым, зависимым от ощущений.

– Гранд, слезь с меня! Я не принимаю таблетки. – Аманда оттолкнула меня, и я со стоном перекатился на спину, тупо уставившись в потолок.

– Принимай их, меня достало это, – раздраженно сказал я и встал с кровати.

– Они гормональные, и ты знаешь, что я не хочу потерять форму, – причитала Аманда.

– Тогда пошла ты на хрен, – фыркнул я, быстро одеваясь.

– Куда ты? – закричала девушка.

– Отвали! – рявкнул я, доставая из шкафа футболку.

– Только попробуй поехать к ней! Только попробуй мне изменить, я разорву контракт! – завопила Аманда, набросив халат и выйдя следом за мной из спальни.

– Делай что хочешь, – повел я плечами, обуваясь. – И запомни, я оплатил твои съемки, когда тебя не хотели брать. И все, что я получил, – это ванильную хрень. Я хочу секса, животного и горячего. А ты меня задолбала! Я больше не собираюсь жрать одну зелень. Я хочу мяса, я хочу крови, я хочу бухать и курить, я хочу жить, твою мать! А не быть гребаным домашним растением, которое ты иногда поливаешь! Ты выставляешь меня идиотом перед моими друзьями!

– Не перед друзьями, а перед ней! Она ужасная, плохая, она шлюха, и ты не похож на нее! – истерила Аманда.

– Заткнись, – процедил я. – Не смей о ней что-то мне говорить, а тем более, обзывать ее. Это я плохой, ты ни хрена не знаешь о моей жизни, потому что ты вся такая идеальная Барби, что уже тошнит. Я не хороший, ты не видела меня настоящего. Я грубый и злой, я трахаю всех подряд и наслаждаюсь этим, потому что я ужасный ублюдок. Это я сделал из нее безбашенную стерву, но в отличие от тебя она живая. У нее есть минусы, как и у меня. Она не скрывает их, а я свои запрятал из-за нее. И да, еще одно, помимо того, что я трахал ее, еще я ее любил, я пел для нее и купил кольцо, чтобы жениться. Поэтому пошла ты на хрен! Я устал от тебя!

С этими словами я подхватил куртку и хлопнул дверью. Вот бывают провалы в памяти, когда просто несешься куда-то, где тебя даже не ждут. А тебе это необходимо, и плевать на последствия. Тебя трясет, мозг больше не соображает, и ты просто оказываешься посреди темной улицы у знакомого фасада. Нажимаешь на кнопку домофона и ждешь, просто ждешь, готовый орать, биться головой о дверь.

– Кого там нелегкая принесла? – послышался из динамика недовольный сонный голос.

– Это я.

– Гранд? Сейчас два часа ночи, я спала, и… мне нечего больше тебе сказать.

– Ливи, открой! Мне плохо, чертовски плохо, и я ни хрена не понимаю, – простонал я, яростно давя пальцем на долбаную кнопку.

– Проспись, Кин. Поезжай домой, – фыркнула она, – разговор окончен.

Во мне закипела злость на нее. Она снова все перевернула вверх дном. Она виновата в том, что я нагрубил своей девушке! Она, только она виновата во всем!

Я продолжил терзать кнопку домофона, но мне уже никто не ответил. Пытался позвонить в другие квартиры, но меня или послали, или игнорировали.

Осталось лишь отойти и посмотреть на темные окна.

– Лив! – заорал я на всю улицу. – Твою мать, впусти меня!

В доме на разных этажах стал вспыхивать свет, разбуженные люди выходили на балконы и возмущались, пытаясь заткнуть меня. Нет, я не сдамся!

– Оливия Престон, открой эту чертову дверь, иначе я продолжу орать! Тебя выселят из этой квартиры! – разрезал ночной воздух мой вопль.