– Закрой рот!.. – процедила она и, развернувшись, пошла в гостиную. – Это все ложь!
– Ложь? – рассмеялся, следуя за ней. – Это твой любовник тебе сказал? Чтобы ты на него не подала в суд? Так я сам подниму дело, и его осудят за преднамеренное убийство!
– Ты не сделаешь этого, – тихо проговорила мама и отвернулась. – Хью здесь ни при чем.
– Я сейчас тебя ударю, если ты не прекратишь защищать этого гада! – выкрикнул я, закипая.
– Твой отец тоже меня бил, а Хью обрабатывал раны… – скорбно скривила губы мать. – Ты унизил ее, а она… тебя любила. Не разобравшись, устроил цирк… И за это я тебя никогда не прощу. Я люблю Оливию как родную. На моих глазах она росла, по-своему заботилась о тебе, защищала до последнего!..
– Да у тебя старческий маразм… К черту эту тварь! Сейчас важнее другое – ты разведешься с ним?
– Нет! Я первый раз в жизни сделала то, что хотела столько лет, пусть и совершила неимоверное количество глупостей. – Мама усмехнулась и сложила руки на груди.
– Тогда готовься носить передачки в тюрьму!
– Хью не убивал твоего отца, – нахмурившись, ответила она.
– Правда? Тогда кто это сделал? – язвительно поинтересовался я.
– Это была я, – спокойно произнесла мама.
– Так, – протянул я, – теперь ты, как любящая дура, возьмешь на себя всю ответственность, чтобы я не пошел дальше? Глупо, мама, очень глупо. Я вытащу из грязи имя своего отца. Если надо, то и тебя вызову в суд. А там адвокаты разберутся, еще как разберутся!
– Присядь, – указала она мне на кресло, но я упрямо скрестил руки на груди и остался стоять.
– Ладно, пришло время рассказать тебе правду, а не то, что ты себе придумал, и то, что сочинил Хью.
Мама протяжно вздохнула и села на диван.
– Когда я влюбилась в Хью, мне казалось, что этого человека я знала всю свою жизнь. Юная, импульсивная и такая глупая… – Она горько усмехнулась. – Если бы могла предугадать, что последует за моим обидным письмом, то лучше бы прошла унижение и стала трофеем, но… счастливым трофеем. Твой отец и Хью поспорили на меня, но влезла Кристалл, рассказав мне о споре на рождественском балу, с которого мы договорились сбежать с Хью и провести праздник в домике в Шотландии. Я разозлилась, его предательство больно ранило меня. Написала письмо, но только для Дэвида. И он с готовностью прочел его в тот вечер. Хью кричал на меня, обзывал, я отвечала тем же. Уехав к родителям, я старалась все забыть. Когда каникулы закончились, я видела его редко на занятиях, а затем он и вовсе перевелся. Маргарет выглядела крайне удрученной и рассказала мне, что беременна. От Хью. Но она уверяла, что он любит только меня, а их краткая связь – просто случайность. Она ничего не станет требовать и желает нам только счастья. Но для меня это было предательством, я не могла простить его. Тут же появился Дэвид, приглашал на свидания, преподносил подарки. Даже созвонился с моими родителями, спрашивая разрешения быть со мной. А я все думала о Хью, пыталась найти его, и когда мне это удалось, то не смогла ничего с собой поделать. Любовь жила во мне. И мы начали встречаться тайно, пока Дэвид каким-то образом не узнал об этом. Хотя сейчас я догадываюсь, что сдала нас Кристалл. Он не ругался, а только сказал, что все понимает, но просил об одном ужине вместе, чтобы попрощаться друг с другом. И я согласилась. Даже подумать не могла, что та ночь станет для меня концом моей жизни и любви. Он меня изнасиловал. А когда я очнулась, то фотографии нашей грязной ночи уже были доставлены родителям, Хью, всем… Мне пришлось уехать, перевестись в другой университет и попытаться забыть, но… вскоре я поняла, что беременна. Мои родители позвонили Дэвиду, и он тут же примчался делать предложение. Выбора у меня не осталось. После твоего рождения он вновь пытался переспать со мной, но я закрывалась в спальне. А затем он подсыпал мне наркотики, и я опять забеременела, но больше не желала иметь детей и согласилась на аборт. Тогда первый раз он меня избил, я пролежала в больнице неделю. Затем новое насилие и аборт, и так по кругу до операции, которая больше не дала мне возможности иметь детей. Лежа в палате, придумала, как избавиться от твоего отца. Это было невыносимо, ненависть жила в нашем доме и во мне. Только ты ее не замечал, как и остальные. Я нашла дилера и начала подсыпать Дэвиду наркотики, постепенно увеличивая дозу. И у него развилась зависимость. Он пытался спастись алкоголем и тогда распускал руки, а я убегала к Хью и Маргарет. Последней каплей стали сломанные ребра, и Хью сам написал заявление на Дэвида, и его осудили. Тебе тогда было двенадцать. А я соврала, сказав, что твой отец нас бросил. Незачем тебе было знать, как на самом деле обстояло все, пока ты наслаждался воспоминаниями и гордился своим отцом.
Ноги дрогнули, и я рухнул на кресло, пытаясь осмыслить и принять услышанное. Даже дышать боялся, чтобы не пропустить ничего из монотонного рассказа.
– Но тут приехали его родители и старший брат, – продолжила мама. – Они жили в Сиднее, были довольно состоятельны и имели вес в обществе. Они пытались откупиться, обвиняли меня во всем. Но у них ничего не получилось, потому что я предоставила суду все свои заявления и медицинские заключения после освидетельствований побоев. И они уехали, а Дэвид остался в тюрьме. Он говорил мне, что как только выйдет, убьет и меня, и тебя, и Хью, всех, кто разрушил его жизнь. Его осудили на шесть лет. Но страх, который я испытывала, не давал мне жить, и я ухватилась за слова Тео о наркотиках. Я заставила тебя пройти медицинский осмотр, Хью помог мне подменить анализы, как я узнала, не без помощи Кристалл. И появилась возможность тебя спрятать в клинике. Через четыре месяца после твоего отъезда состоялся новый суд над Дэвидом, где рассматривалось это дело. Мы тянули время, как могли, пока в тюрьме, в которой он сидел, я не познакомилась с охранником. Заплатила ему, чтобы Дэвиду снова подсыпали наркотики. И к следующему слушанию он стал окончательно зависимым, неконтролируемым. Когда сообщили, что его заключение продлевают, он обезумел и накинулся на одного из присяжных. Разбил о его голову бокал, кричал, что заберет сына, что сделает его моим врагом, и тогда я останусь одна. Все это время меня поддерживал Хью, а родители Дэвида наняли новый отряд адвокатов, которые запугивали меня. Но однажды твой отец услышал, как подкупленный охранник разговаривал со мной по телефону, требуя еще денег. Я отказалась, а через три дня нам пришло оповещение, что Дэвид задушил его. Ему вынесли вердикт – смертная казнь, и тогда же настало время забирать тебя. Но я не могла, просто не могла привезти тебя сюда, чтобы ты узнал обо всем, и дала согласие на продление срока твоего пребывания в клинике. Дэвид умер в ночь перед казнью. Я только недавно узнала – как и почему. Хью пришел к нему и заплатил крупную сумму, чтобы его убили раньше. Дэвид сам об этом его попросил. А потом новый суд, чтобы посадить меня. Его родители не смогли смириться с потерей любимого сына, а тем более единственного внука на тот момент. Но когда я им сказала, что ты наркоман и сейчас лечишься, их запал сошел на нет. Они оставили нас в покое, и ты вернулся домой. А здесь началась твоя история. Ты натворил дел, и Хью разозлился, кричал, что расскажет все тебе. Правду о невиновности Тео. Но я молила его не делать этого, обещала, что ты больше никогда не подойдешь к Оливии. Поэтому мы расстались. А потом алкоголь и ночи без сна, ненависть к своей судьбе, но Хью сам нашел меня. Мы решили, что прошлое там и останется, хотя Хью взял всю вину на себя. Я видела, как ты смотришь на Оливию, и это же видел Хью. И он соврал ей, рассказав только малую долю правды о твоем отце и о тебе. Он защищал свою дочь. Как будто предвидел, что когда ты узнаешь об этом, то она станет жертвой. Потому что мы всегда, когда слабы, причиняем боль самым близким. А теперь можешь делать что хочешь. Подавай в суд, открывай дело, мне все равно. Я устала от этой ноши, но я ни о чем не жалею. Я спасла тебя от Дэвида, как и Оливия пыталась оградить от прошлого и боли. Но ты оказался не тем человеком, которого я воспитывала и в которого верила.
