Вернувшись домой, Маргарита поспешила сообщить приятную новость дочери. Но к большому огорчению женщины, Оля ее восторга не разделила.

– С твоим Максом я никуда не поеду, – решительно заявила она.

– Во-первых, он не мой. – При этих словах девушка насмешливо подняла брови, из-за чего Маргарита чуть-чуть покраснела. – А во-вторых, чем плоха идея с пикником?

– Идея замечательная, а вот общество оставляет желать лучшего.

Пренебрежительный тон дочери пришелся не по душе старшей Лебедевской: – Поясни.

– Он ведет себя, как хозяин положения, а ты идешь у него на поводу.

– По-твоему, я выгляжу глупо?

– По-моему, ты слишком переоцениваешь его заслуги. Великое дело – позвонить знакомым по телефону! Не надорвался от усилий. Если уж кого и благодарить, то Игоря Владимировича, вот он действительно потрудился. Так что, Максу ты ничего не должна. И если не хочешь с ним никуда ехать, то с полным правом можешь отказаться, не чувствуя себя при этом виноватой.

Маргарита задумалась. Похоже, число ошибок, совершенных ею перед тем, как лечь в больницу, продолжает расти. Упомянув о знакомстве с Максимом, как о маленьком забавном приключении, она внушила Оле уверенность, что это – мимолетный эпизод, не стоящий внимания. И теперь дочь, с юношеским рвением старалась помочь матери избавиться от раздражающего присутствия чужого человека в маленькой, но дружной семье. То, что за прошедшие дни многое могло измениться – не приходило девушке в голову. Не имея смелости признаться во владевших ею ощущениях, Маргарита слабо возразила: – Но мы уже и продукты купили…

– И что?

– Некрасиво будет отказаться.

– Мам, ты кого сейчас уговариваешь – меня или себя? Я никуда не поеду. А ты – решай сама. – Оля углубилась в ноутбук, всем своим видом демонстрируя закрытие темы.

– Я так не могу, – покачала головой Маргарита. «Да и не хочу!» – мысленно добавила она.

В назначенное время женщина вышла из подъезда.

– Оля не поедет. У нее другие планы, – опережая вопросы Максима, пояснила она, не отважившись сказать правду. – Если хочешь, можем все отменить.

– Ни в коем случае! – горячо запротестовал инициатор мероприятия. – Погода нам этого не простит. Но компенсируя отсутствие дочери, тебе придется, есть за двоих.

– Мы так не договаривались! – с облегчением рассмеялась Маргарита. К счастью, Макс не проявил интереса к подробностям Олиной занятости, избавив от необходимости увязать во лжи, что женщина до крайности не любила.

Но с хлопком двери кабриолета неловкость вновь овладела Маргаритой, и водителю пришлось изрядно постараться, чтобы совместный путь не прошел в молчании. Редкие фразы для поддержания беседы тонули в беспокойных мыслях о часах, которые им предстояло провести наедине. Оля должна была выступить гарантом того, что они с Максом не позволят себе ничего лишнего, и отдых за городом ограничится рамками дружеского общения. Отказ дочери от поездки затруднял положение. Теперь следовало рассчитывать на свои собственные силы и на твердость мужского характера, что виделось ей весьма проблематичным. Хотя в последние дни Максим стал гораздо сдержаннее и перестал донимать ее разговорами о чувствах. Словно заучивая урок, Маргарита твердила себе о том, что пылкий юношеский энтузиазм скоро окончательно сойдет на «нет», и они смогут без особого труда выйти из щекотливой ситуации, в которой оказались благодаря резкому повороту судьбы. Но торжество разума приносило не радость, а горькое сожаление, и в душе женщины постоянно сидело тревожное ощущение, будто она пропустила в своей жизни нечто большое и значительное, не успев разглядеть его очертания в густом событийном тумане.

Макс привез ее в изумительное место. Маргарита и не подозревала, что неподалеку от города сохранились еще такие живописные красоты, не испорченные цивилизацией. Большая ромашковая поляна, над краями которой простирались ветви раскидистых деревьев массивной лесополосы, заставила ее замереть в немом восторге. Первые десять минут она только переводила взгляд с Максима на окружающий пейзаж и обратно на Максима, не находя слов от восхищения, и лишь потом благоговейно сделала первые шаги по цветочному ковру. Она пробиралась медленно и осторожно, старательно раздвигая стебли, чтобы не повредить доверчиво поднятые к солнцу бело-желтые соцветия, шепча попеременно: «привет!» и «извините!», в зависимости от того – кивала ли ей ромашка в ответ или пригибалась, придавленная к земле ногой. Маргарита так увлеклась процессом, что забыла про повод, по которому она здесь, и раздавшаяся сзади музыка вначале резанула слух чужеродностью природным звукам. Резко обернувшись на источник, она застыла, как вкопанная, не в силах поверить в происходящее. Все выглядело именно так, как рисовалось в неясных детских воспоминаниях: уютная клетка пледа сине-голубым островком выделялась на фоне зелени травы. Из приоткрытой плетеной корзинки выглядывало горлышко бутылки вина. Маленькая белоснежная скатерть манила щедрым угощением. Только вместо мамы и папы ее фотографировал искрящийся весельем Макс. Пытаясь остановить признательные слезы, Маргарита до боли закусила губу, борясь с диким желанием броситься к нему на шею и расцеловать в обе щеки. В этот миг она отчетливо осознала, что ее сердце покорено этим высоким худощавым молодым человеком, ни одна встреча с которым не обходится без моря положительных эмоций. Но он об этом никогда не должен догадаться. Еще медленнее и осторожнее, чем прежде, женщина приблизилась к импровизированному столу: – Откуда тебе известно это дивное место?

– В юности я бывал здесь. Удивительно, но его не успели испортить.

– Очаровательный уголок!

– И очаровательная компания.

– У меня – тост, – Маргарита приподняла бокал, останавливая комплименты. – Давай выпьем за красоту природы, и за людей, которые могут ее оценить!

– За красоту! – соглашаясь, многозначительно повторил Макс.

Сделав по два глотка, они принялись за еду, оценивая вкусовые качества и критикуя или хваля свой выбор. С видом знатока, мужчина предлагал последовательность закусок, настаивая на беспрекословном подчинении опыту ресторатора. Маргарита не возражала, признавая его главенство в области кулинарии. Макс не говорил красивых слов, но с такой теплотой и нежностью смотрел на Марго, что когда вечером, уже дома, она вспоминала его взгляд, волнующие мурашки моментально разбегались по телу.

К обеду они перебрались в тень большого дерева. Маргарита села, прислонившись спиной к стволу, а Макс улегся на траву, положив голову ей на ноги, и закрыв глаза, принялся покусывать травинку, перегоняя тоненький стебелек из одного уголка губ в другой. В его рассыпавшихся волосах играл ветер, щекоча Маргарите колени, и спасаясь от зуда, она осторожно, прядь за прядью, принялась укладывать спутанную темно–русую копну в идеально ровное полотно. Налетавшие порывы сводили на нет ее усилия, но, нисколько не сердясь на воздушные шалости, женщина терпеливо начинала все сначала.

Притворившись спящим, чтобы не спугнуть нежные прикосновения тонких пальцев, Макс пребывал на вершине блаженства. Организовывая выезд за город, он даже не подозревал, что незатейливая еда на траве может стать настолько приятным занятием. Жаль, что разделенный значительным расстоянием, он не разглядел выражение Маргаритиных глаз, когда включив древний радиоприемник, купленный по случаю на блошином рынке и валявшийся до этого момента без дела, привлек ее внимание к результатам своих приготовлений. Но, к счастью, он взял с собой фотоаппарат, и возможно, увеличив снимки, найдет хоть немного из того, что ему безумно хотелось увидеть. Наблюдая за тоненькой фигурой в длинных шортах и открытой майке, на фоне толстых стволов лесных гигантов казавшейся юной, хрупкой, почти невесомой, Макс мученически боролся с желанием взять ее на руки и пронести, кружа, по всей поляне. И чтобы звонкий, мелодичный смех его сказочной принцессы – эльфа заглушил посторонние звуки, нежные руки обняли за плечи, а в глазах, устремленных на героя – победителя, засветилась любовь…