— Ты что творишь? Что творишь я тебя спрашиваю? — носилась по кабинету как зверь в клетке Алана. — верных тебе видеть не желаешь, предателей осыпал почестями.

— Они все объяснили. — спокойно возразил Раду.

— Объяснили? — взвыла Алана и ее глаза стали огромными на бледном лице. — Убили твоего отца убьют и тебя.

— Посмотрим, кто из нас прав, — хмурился Раду.

— Как ты объяснишь, что доверяешь по прежнему убийцам и заговорщикам. Что еще больше приблизил к себе барона Зира?

— Я никому ничего объяснять не должен, — повысил голос Раду, — привставая с кресла, — А если тебе что-то не нравится, не смею задерживать.

— Что? — Алана сначала побледнела. Потом покраснела, — Ах ты, глупый мальчишка. Не волчонок нет, щенок. Ты сам не понимаешь, что ты делаешь. Может еще вручишь барону кинжал, а сам отвернешься, что бы ему удобнее было?

— Я князь Драгерд, — взревел в полную мощь легких он сверкнув глазами, Алана отшатнулась, — и советую тебе об этом не забывать, иначе… Раду не договорил, выскочил из комнаты.

— Ты куда? — в растерянности пробормотала Алана.

— На кладбище, — раздалось уже из-за двери. Никогда Алана не думала, что ее племянник может быть настолько глупым и упрямым. Сколько самомнения. А ведь именно он принес израненное тело отца с холма и не отходил от него сутки. Многие думали- помешался с горя. И вот тебе — на. Он же все делает наоборот. Самых верных и словом не привечает. А заговорщиков будто нарочно к себе приставил. Планами делиться и не скажи ничего — князь. Вот и сейчас на праздник в честь восхождения на престол пригласил только людей из альянса дворян.

Ведь ни одного верного человека не позвал. Как можно быть таким наивным. Да и лучших дворян, проливавших за него кровь и не состоявших в альянсе обидеть, не пожелав их присутствия на празднике. Все же верные в конце концов от него отвернуться если он так будет продолжать и дальше. Да он буквально прокричал этим: сегодня я буду один, приходите-убивайте. Вечер наступал быстро. В огромном зале на нижнем этаже горели сотни свечей. Особняк казался гигантским светлячком, жужжащим в ночи. Все приглашенные собрались. Алана, сцепив зубы, спустилась по лестнице: да будь ее воля она всех бы их разорвала голыми руками на части. В зале ей было находиться неприятно она свернула в коридор, прошла мимо плотно прикрытых дверей и стен, украшенных семейными портретами, проскользнула на кухню, через черный ход вышла на улицу в сад и услышала голоса, доносившиеся с балкона:

— Надеюсь, здесь эта проклятая оборотниха нас не подслушает.

— У этой старухи талант появляться в совершенно неожиданных местах.

— Появись, она здесь сейчас, и это станет ее последним подвигом, — мрачно заметил Зира, и позвенел чем-то в кармане. «Проклятая оборотниха» попыталась слиться с кустом жасмина, почувствовав, как озноб пробежал по коже. На балконе под которым она остановилась собрался весь «цвет» альянса.

— Мальчишка еще глупее, чем я думал. Только и делает, что играет в великого правителя, — продолжил барон. Поглядывая вниз. Алана, не стесняясь залегла на траву, вжалась в землю. Еще не хватало получить серебряный болт в спину. — он поверил мне просто на слово, несмотря на то что происходило в городе.

— Да, — поддержал его другой, — я грешным делом сначала подумал, что нас все же вышлют из города, хотя бы в поместья. Ан-нет, он наоборот советуется с нами во всем.

— Завтра я займусь волчонком, — пообещал Зира, и компания, развернувшись, скрылась в доме, оставив Алану сидеть в кустах. Ну, вот доигрался, со злостью подумала Алана, выпрыгивая из зелени и врываясь в дом, не обращая внимания на перепачканное зелеными пятнами и землей платье. Может хотя бы сейчас этот глупец мне поверит. Когда Алана вбежала в зал, послышался звон, предупреждающий, что сейчас новый князь будет произносить речь и Алана застыла на месте. Понимая, что бежать и делать что-либо сейчас бесполезно. На вершине лестницы появился высокий худощавый парень. Его черные волосы стягивала в хвост черная бархатная лента. Одет он был в черную рубашку и такие же простые черные штаны, этот странный для праздничного приема ансамбль довершали охотничьи высокие сапоги и пояс, на котором висел скрученный бич и нож в простом кожаном чехле с замысловатой вязью по бокам. Этот нож передавался в семье Драгерд от отца к сыну. Дворяне недоуменно переглянулись, послышались шепотки, утихшие, как только Раду заговорил:

— Прошу простить мой неподобающий для праздника вид. Сами понимаете я в трауре. Но не будем об этом, — пожал плечами князь. — Настала моя очередь произносить речь господарей Эрдели вступающих на престол. Не будьте в претензии, что она так коротка: вы арестованы господа! — Раду взмахнул рукой и из-за портьер дверей с балкона, стали появляться люди в военной форме Эрдели. — Вы обвиняетесь в убийстве господаря Эрдели и государственной измене! Ваши связи с Азарией доказаны. — четко выговорил князь. После этих слов в зале началась суматоха. Дворяне возмущались, потом на их лицах стали появляться первые признаки страха, а когда они сообразили, чем грозит им это обвинение, в ужасе забились в руках солдат и стражей. Зала наполнилась ахами и воплями отчаянья. А над всем этим возвышался молодой князь с лицом, не выражавшим ни единой эмоции. Дворян как овец согнали в кучу и не дав опомниться увели в темницу, по всему особняку шныряли солдаты с зеленой лентой на рукаве- тюремная стража. Алана стояла как гром пораженная не понимая происшедшего. Раду подошел к ней:

— Надеюсь, теперь ты довольна моим решением, и поняла, почему я не мог позвать на праздник верных мне дворян?

— Вполне, — с достоинством ответила она, сверкнув глазами.

— Извини, Алана, но я не мог сказать никому, что готовлю заговорщикам ловушку.

— Но почему ты сразу их не арестовал? Ты подверг себя опасности.

— В этой суматохе? Не разбирая правых и виноватых? Нет уж, — проскрипел зубами Раду, — я хочу, чтобы все убийцы моего отца получили по заслугам. — Алана глянула в горящие глаза племянника и поняла, что перед ней отнюдь не мальчишка, которым можно командовать. Перед ней стоял Князь в полном смысле этого слова. — умеешь же ты прикинуться дурачком, — потрясенно пробормотала она:

— Видимо я тебя плохо знаю.

— Да нет. — Пожал плечами Раду, — просто пришлось измениться.

— Я вижу, мальчик мой, я вижу, — грустно улыбнулась Алана.

— Я тоже кое-что вижу, — брови Раду задорно поползли вверх. Он глазами указал на измазанное платье. — Зачем так жестоко обходиться с праздничной одеждой. Так на тебя государственной казны не напасешься.

— Это все из-за моего непутевого племянника, — притворно вздохнула Алана, — не знаешь такого? Их разговор прервал граф Краковский.

— Все арестованы, никто не скрылся, — доложил он, — как вы и планировали.

— Я требую менее жестокого обвинения и приговора, — вскинулся из толпы дворян барон Зира. — согласно дворянскому кодексу, древности моей фамилии и былых заслуг предков. Не ты писал законы князь, не тебе их менять.

— Посмотрим, — недобро вспыхнули зеленым глаза Раду, он повернулся к стоящему рядом графу, — Барона Зира казнить незамедлительно, а вместе с ним тех, кто лично участвовал в убийстве моего отца.

Поднявшаяся волна шума, быстро утихла подавленная тюремными стражниками.

— А что делать с остальными? — невозмутимо поинтересовался граф, указывая мечом на других заговорщиков.

— Остальных? На каторгу, — решил князь, — Пусть отстроят на холме, где убит был мой отец крепость. Это стратегически важный объект для охраны Эрдели, которое они так легко согласись продать. Все семьи мятежников выслать из княжества, имущество изъять в пользу государственной казны. — Только сейчас Алана осознала, какую блестящую операцию провел Раду. Ему пришлось притворяться и идти к своей цели потихоньку. Но зато никто больше не будет считать его глупым и безответственным. Люди будут знать, что их князь не бросит их, не предаст и не оставит преступника безнаказанным.