— Где колдовать научился, шушера болотная? — брызгая слюной, завис над ним наемник, приставляя меч к горлу. Эрик скосил глаза в сторону: Ух ты! Наемник, поддавшись на провокацию, отвлекся и словил удар ноги в голень, а Эрик, откатившись в сторону, махнул рукой, и наемник замер не в силах пошевелиться, только глаза непонимающе хлопали

— В замке Шоги, голова твоя садовая, — вздохнул Эрик отряхивая одежду и тут же сам чуть не получил оголовьем меча в лоб от третьего бандита.

Раду продолжал отбиваться от наемников. Те перегруппировались и погнали его через поляну. Сначала Раду отступал, а потом словно на что-то решившись, остановился и посмотрел им прямо в глаза, стройная полоса нападения сбилась, послышалось ворчание типа: Мы так не договаривались, двойная плата, и восклицание: что тебя! Но бой они, конечно же не прекратили. Раздался резкий свист, рассекающей воздух стали, и скрип мечей наткнувшихся на непредвиденное препятствие — грузики на конце бича плотно захватили оружие. Легкое движение кистью и меч, вывернутый из руки наемника летит прочь. Бич остро жалящей змеей бросается вперед и наемников раскидывает в разные уголки, с криками боли и злобы. А я все это время удивлялась самой себе. Что еще живу и могу устоять против такого противника как предсказатель. Правда я не стояла. Я в основном носилась по поляне, взвизгивая и прыгая. Так что возможно он просто не смог меня догнать. Но какие не какие удары мне парировать все, же приходилось. Он, наконец, загнал меня к дверям склепа. А отступать внутрь мне не хотелось. Я понимала, что там уже не побегаешь. Знал это и он. расплывшись в улыбке, он приглашающее кивнул мне на склеп. Я отрицательно мотнула головой и все равно попятилась. Над нашими головами вдруг пролетел огненный шар, с треском врезался во что-то наверху, нам на головы посыпались мелкие осколки каменной крошки все что осталось от птицы Сирин, гордо восседающей на крыше. Это Эрик попытался помочь мне, но из-за того, что сам вынужден драться, промахнулся. Предсказать рубанул мечом наотмашь, я резко присела, парировать такой удар даже не старалась — у нас весовые категории слишком разные. Меч прошелся над головой, чуть не обрив меня на лысо. Мстительно наступила этому недоделанному парикмахеру на ногу. И слушая его ругательства, скользнула вдоль стены. Он не отставал. Вдруг тонкая змейка скользнула между нами, и мягко обившись вокруг меня, выдернула прямо из-под носа предсказателя. Я очутилась рядом с Раду и удивленно хлопая глазами, смотрела как бич размотался с моей талии, и петлей захлестнул ошарашенного предсказателя — мошенника, продолжая удерживать до тех пор, пока тот не свалился на землю.

— Пора навести порядок, — хмыкнул Раду, и, избегая моих расспросов о своем оружие, стянул всех бандитов в центр поляны.

— Ну и чем вы тут занимались? — я уперла руки в бока, вставая напротив главаря-предсказателя. Тот упрямо молчал

— На вашем месте я бы ответил даме, господа археологи, — заметил Раду. — А то ведь кладбище не далеко. Да и могилку как я посмотрю вы себе уже вырыли.

Предсказатель презрительно скривился:

— Хорошо. Я скажу. Только..-и он победно улыбнулся, срывая с шеи медальон, и швырнул в нашу сторону.

Именно эта улыбка заставила Раду схватить меня и Эрика за шкирку, и, сделав нечеловеческий прыжок повалить на землю. Я взвизгнула, и почувствовала, как рука Раду ткнула меня носом в землю. Над головой прошелестел порыв ветра и отбросил летящий медальон назад. А я не знаю, каким чувством поняла, это я. Это сделала я. Ветер прошел сквозь меня и выполнил мое желание, отбросив опасный предмет подальше. Эрик, лежащий в ничком все же пытался колдовать. Оттопырив руки за спину, он создал защитную линию вокруг нас. В тот же миг вокруг полыхнуло, белой молнией, резанув по глазам. Когда мы пришли в себя и поднялись на ноги, от деревьев на поляне и наемников под ними остался лишь пепел. Мне стало плохо, и Раду поспешил отвести меня в сторону. Это что же не среагируй мы вовремя то же самое было бы с нами? Я старалась держаться браво хоть ноги и руки дрожали. и по поляне разносились всего лишь режущие слух завывания «уууууу».

— Теперь мы точно ничего не узнаем, — вздохнул Эрик, — ясно одно, что этот амулет они получили от черного мага. Но не представляли до конца его силы. Иначе не стали, бы швыряться им в непосредственной близости от себя. Несчастные,

Раду хмыкнул, не согласившись с Шоги в возведении наемников в ранг несчастных. «УУУУУУ» продолжила я: — А мы ведь селянам еще не сказали, кто их дурачил.

— Боюсь, что после того как они увидят кладбище и вспомнят сегодняшние ночные фейерверки, они ужасно расстроятся, и что бы не много утешиться просто посадят нас на кол — философски заметил Раду, наклоняясь к осколкам птицы Сирин. — Так что лучше забираем коней и уходим по-тихому. Я тоскливо вздохнула, не зря все-таки я набила нашу сумку хлебом и копченой грудинкой, хотя перекусить надеялась сразу после ночной вылазки.

— Не переживай, — Раду протянул мне то, что нашел среди камней, сверкающее и искрящееся, размером с грецкий орех. — пусть это будет маленькой компенсацией и памятью о сегодняшнем приключении. У меня на ладони оказался камешек чистейшего горного хрусталя.

— Наверное, был вставлен в статую, — предположила я, сразу перестав завывать и восхищенно оглядывая его.

— Носи, — улыбнулся Шоги и провел над камнем рукою. И камень пронзила тоненькая веревочка, позволяющая одеть его на шею.

Глава 7

Прошло уже достаточно времени, как мы покинули Боровички, и начался новый месяц лета ягодник. А мы все ехали и ехали, не встречая на своем пути ни одного городка, села или разнесчастной деревеньки. Но меня это не огорчало, я считала, что путешествую по самым прекрасным местам, которые только есть на земле. Единственное что омрачало мое настроение это отсутствие новостей об Арте и наставнике. Сердечко начинало бешено стучать стоило вспомнить светловолосого охотника и его поцелуи, и тут же сжиматься от страха за его судьбу. Сумели они спастись? Я старательно гнала от себя дурные мысли. Каждый день убеждая себя, что как только книгу вынесли из замка, колдуну он стал не нужен. Необходимо было следовать за нами. И я надеялась, что Ночным охотникам не составило труда добить нечисть оставшуюся без присмотра хозяина. Пейзажи сменялись один за другим. Сначала это были сочно-зеленые леса, затем вызолоченные летним солнцем и разукрашенные яркими пятнами цветов равнины, покрытые глянцевой зеленью холмы и пасущиеся на возвышенностях неимоверно красивые дикие лошади. Как хотелось подойти поближе рассмотреть их самих и их жеребят, коснуться шелковистых мордочек, увы, близко к себе они не подпускали. Как-то в лесу выехав на открытую поляну, я увидела двух премиленьких медвежат, маленьких мохнатеньких, я тут же полезла в карман за остатками от недоеденной утром булки. Они так потешно кричали, как будто плакали. Появившийся следом Раду, тронул меня за рукав куртки.

— Поехали, — я, не обращая на него внимания, протянула хлеб медвежатам, и те с радостью его оприходовали.

— Интересно, почему мать бросила таких маленьких одних? — недоумевала я, когда Раду просто взял моего коня за узду и потащил с поляны.

— Если не хочешь спросить этого у нее самой лучше нам отъехать подальше, — ответствовал Раду, не глядя на меня. Едва мы скрылись за кустами, как на поляне раздался рассерженный рев мамы медведицы, услышавшей посторонний запах рядом со своими любимыми чадами

— Как ты узнал? — удивилась я

— Догадался- последовал лаконичный ответ.

Иногда мы проезжали звериные тропы, пестреющие следами различных животных. Дорогу нам перебегали олени и лани. Во время ночных привалов, вокруг костра все чаще и чаще выли волки, но к огню подходить по-видимому боялись. Их переливчатый вой одновременно и пугал и завораживал, прозвучит такая мелодия в исполнении одного певца и душа уйдет в пятки, а как подхватят ее остальные басовитым разноголосьем и ей, душе, то есть, прятаться уже некуда. Она и заслушается, сейчас мы ехали равнинами, но скоро должна была начаться холмистая местность, а там и до Багреца рукой подать. Последнее время все было очень тихо и спокойно, никакого колдовства, ни нечисти, ничего, я стала подумывать о том, что возможно наши недоброжелатели отстали или забыли про нас. Солнышко припекало я уже жалела, что не удосужилась прикупить в Боровичках ни какой шляпы, макушку пекло нещадно, и подумала сначала, что разноцветные пятна на лугу мне мерещатся. Но как оказалось галлюцинациями я не страдаю — на равнине действительно пестрели, расположившиеся палатки странствующего народа, детей дорог, гавази. Луг украсился цветными шатрами, горели костры, между кострами носились собаки, суетились мужчины и женщины, бегали, смеясь и распевая песни, дети, мужчины носили яркие рубахи, женщины разноцветные платья', на запястьях звенели браслеты, на шее было надето множество ярких бус. Мы подъехали ближе, не скрываясь, ведь все равно ночевать на одном лугу, да и река протекала не слишком далеко: в низине, куда можно было спуститься по надобности, держась за кусты и их корни, которыми поросла вся впадина, по которой бежала не большая, но глубокая речка. Мы спешились. Свора собак тут же ринулась к нам, но от чего-то резко затормозила на пол пути и с визгом бросилась врассыпную. Из самого большого шатра, украшенного монетами и бахромой нам на встречу вышел мужчина средних лет черноволосый, черноглазый, крепкого телосложения в ярко-красной рубахе, посмотрел в след убегающей своре: