Семье лорда Торви был выделен флигелек во дворе дома, они имели свою служанку, свой стол. В остальном же обязанности лорда Торви мало чем отличались от простого конюха.

Семья Сватке держалась с ними весьма почтительно. Алаина и их дочь - Рудаль вместе учились. Уроки, кстати, давала им мать Алаины, будучи весьма образованной женщиной. Они часто приглашались на семейные ужины и официально на все приемы, устраиваемые в поместье. На простые ужины они приходили, а на официальные приглашения мать Алаины всегда письменно посылала очень вежливые отказы. Да их и не ждали.

Мать Алаины, как, оказалось, могла шить прекрасные платья. И госпожа Сватке стала заказывать у нее наряды себе и своей дочери. За это она перестала брать плату за продукты, что значительно поправило финансовое положение семьи Торви, и помогло им быстрее расплатиться с долгами. Когда дело развернулось, Торви уже мог позволить себе приобретение собственного племенного жеребца.

Потом Сватке умер, хозяйкой осталась его вдова. Но жизнь текла по-прежнему. Так прошло два года.

Лорд Торви и его жена очень любили друг друга, и души не чаяли в своей дочери. Грандиозных планов на будущее они не строили, собирались только купить где-нибудь ферму, жить спокойно и заниматься лошадьми. Алаина переняла у отца любовь к лошадям, он научил ее разбираться в них, понимать их, ухаживать и лечить. А у матери она научилась шить и вышивать. Помогала она и отцу и матери, и была вполне счастлива своей жизнью, когда случилась беда.

Во время грозы загорелась конюшня. И родители погибли, спасая лошадей. Помощь пришла не сразу, из-за грозы люди не сразу поняли, в чем дело. И когда подоспели работники, то все, что они могли, это вынести уже бездыханные тела лорда и его жены, те задохнулись в дыму.

Алаина осталась одна.

Госпожа Сватке, съездив в столицу и подав прошение Королевскому Совету, была назначена опекуншей оставшейся сиротой леди Алаины Торви.

Правда, она чуть было не лишилась девочки, так как после смерти родителей та словно впала в оцепенение от горя, и никто не мог ее оттуда вывести. Помог советом управляющий. Он предложил своей хозяйке пойти на маленькую хитрость. Больную девочку отвели в специально огороженный закуток в конюшне и оставили около нее только что родившегося жеребенка. Жалобное ржание голодного жеребенка вывели Алаину из забытья, через силу она занялась маленьким существом, и вот тут-то опекунша объявила ей, что этот жеребенок принадлежит исключительно ей, и заботится о нем должна именно она. Дело было сделано. Алаина уже не могла бросить беспомощное маленькое существо. Так она постепенно вернулась к жизни.

Впоследствии Сватке оценила совет своего управляющего. Подарив когда-то маленькой девочке всего лишь одного жеребенка, она теперь имела при себе отличную швею и неплохого знатока лошадей. Алаина умела правильно ухаживать за лошадьми, помочь в покупке и, в случае чего, даже вылечить.

Опекунство должно было продолжаться до замужества Алаины, но так как приданного у девушки не было, Сватке надеялась навсегда оставить ее у себя. Тем более, что, постоянно напоминая девочке о доброте покойного мужа к их семье, о заботе, которую взяла на себя она сама, опекунша добилась от девочки полнейшего послушания и почтительности, что было, кстати, не так уж и трудно. Если раньше девочка была живой и веселой, после смерти родителей улыбалась она не часто.

В редкие часы уединения и отдыха Алаина любила вспоминать о прошлой жизни, о родителях. Сейчас же, после слов госпожи Сватке, она задумалась о своем будущем. Какое оно будет для нее, что ее ждет в жизни? Если ее никто не возьмет замуж, она навсегда останется у Сватке и ее положение мало чем будет отличаться от простой служанки. Конечно, останутся еще ее любимые лошади, но к ним ей некогда будет бегать. Может быть, Рудаль выйдет замуж и возьмет ее в свой дом, но и там она будет на правах приживалки. И только тогда, когда найдется кто-нибудь, кто возьмет уже замуж и ее, у нее появится свой дом, и она будет в нем хозяйкой. Да, это было бы лучше, но вот человек, с которым она должна будет прожить всю свою жизнь, какой он будет? Вряд ли найдется в целом мире человек, похожий на ее отца и никогда у нее не будет такой счастливой семьи, как семья ее родителей. Несмотря на всю бедность и унижение, они любили друг друга, и именно о такой семье мечтала девушка. Алаина потихоньку погрузилась в воспоминания, иногда улыбаясь над веселыми, и шмыгая носом над грустными.

Не сразу она услышала раздававшиеся неподалеку голоса. В кустах, которые загораживали ее тайное местечко, кто-то негромко переговаривался. Она прислушалась.

– Он под седлом, значит, неподалеку должен быть и хозяин.

– Ты разве видишь кого-нибудь?

Алаина замерла. Говорили явно про ее Арика. Ее саму пока не видно было, хотя говорившие и находились совсем близко. Арик всхрапнул, беспокойно переставляя ногами, но Алаина решила подождать. Возможно чужаки поговорят и уйдут. А голоса продолжали спорить:

– Никого вокруг нет, мы давно уже торчим в этом лесу, но так и не встретили ни единого человека.

– И если бы хозяин отошел, он привязал бы своего коня, - вмешался в спор третий голос.

– Ну вот, видишь, явно брошенный, или потерявшийся. Что ж ему вот так и пропадать? А конь уж очень красив! Если хозяин найдется, мы ему отдадим его коня, а сейчас надо его поймать. Смотрите-ка, он и так нас заметил. А вдруг он пугливый. Дайте-ка, я попробую на него аркан накинуть.

– Ничего он не пугливый, хотел бы, давно бы сбежал. Просто тебе, Корн, захотелось аркан покидать. Если промажешь, тут уж он точно испугается.

– Ничего, проследим за ним, вдруг он нас к хозяину приведет.

Алаина не выдержала и выскочила из-за кустов:

– Я хозяйка, не нужно его ловить!

В ответ раздался удивленный возглас:

– Кто хозяйка? Ты хозяйка? Не говори ерунды!

– Я хозяйка, и не подходите к нему, - Алаина попятилась к Арику.

Из-за кустов показались трое юношей, лишь немногим старше ее.

– Эй, ты, подожди!

Но Алаина, не слушая, подбежала к Арику и вскочила в седло.

– Я же сказала, он мой, уходите.

Но один из юношей успел подскочить к коню и схватить того за уздечку. Не долго думая, Алаина взмахнула кнутом и хлестнула его по спине.

Раздался вопль, скорее не боли, а ярости, который поддержали возмущенными криками его приятели. Но, не слушая их, Алаина направила Арика прямиком в воду. Поднимая вокруг себя тучу брызг они пересекли реку и выбрались на берег позади кустов. На поляне девушка увидала трех привязанных лошадей. Тут же из кустов, которые она обогнула, выскочили трое юношей.

– Вот она!

– А ну, стой!

– Да, подожди ты, не убегай!

Когда они добежали до своих лошадей, Алаина уже скрылась в лесу. Но она не намного опередила своих преследователей. Они успели заметить ее среди деревьев и теперь гнались за ней, не упуская из вида.

Алаине стало страшно. И если вначале она испугалась за своего Арика, то теперь уже за себя. Арик, словно почувствовав ужас своей хозяйки, несся во весь дух, не разбирая дороги. Не важно куда, лишь бы быстрее. Но преследователи не отставали. И тут Алаина решила, что надо делать. В этом месте берег реки был очень высок и крут. Алаина решительно направила Арика прямо к обрыву.

Приблизившись к нужному месту, Алаина соскочила с коня и крикнув ему несколько раз:

– Домой, Арик, домой! Скачи домой! - кинулась вниз.

В детстве Алаине нравилось скатываться с этого обрыва к реке, ее научил этому отец, который и сам, когда был маленьким, любил проделывать это. Они держали это в тайне от матери, иначе им обоим было бы несдобровать. И сейчас Алаина надеялась, что ее преследователи не бросятся вслед за ней с крутого обрыва, а примутся искать обходной путь. За это время она сможет скрыться. Главное, исчезнуть у них из виду. Не зная лесу, эти незнакомцы не смогут ее найти.

Внизу ее ждало жестокое разочарование. Не успела она подняться на ноги, как оказалась схваченной за руки двумя парами рук. Это было невероятно! Эти щегольски одетые юноши не только рискнули спуститься вниз, но и проделали это настолько ловко, что оказались внизу одновременно с Алаиной.