– Не разглядела, что ли? Молодая ишо, глаз не набит.

– Может, сам и набьешь? – фыркнула девушка. – Да из-за твоей спины слона не приметишь!

– Ну, разница небольшая, – сказал он. – Эдакое облако… без штанов. Представляешь, каково возлежать на такой груди?

– А второй накрываться, ага.

– У других «мальчики кровавые в глазах», а у меня раздетые бабы, – пожаловался богатырь. – Ну никакой солидности!

– Мальчики – это иная ориентация, – пояснила ведьма. – Э-э… нетрадиционная.

– А кровавые – это когда и садомазохизм?

– Да-а, – ответила она с томным придыханием.

– Вот уж вправду: «И рад бежать, да некуда… ужасно!».

– Да-а, – выдохнула Жанна столь же задушевно.

– Вообще, нормальному мужику такая краля показалась бы соблазнительной, – заметил Светлан. – Может, и меня пытаются подманить этими пышностями?

– А богатыри, сир, славятся своей гипр… сикс…

– Гиперсексуальностью?

– Вот, точно! Они ж там не ведают, что ты вегр… винг…

– Винегрет? – предложил Светлан.

– Вегетарианец! – вспомнила девушка. – И что не кидаешься на мясные туши.

– А кидаюсь на кости, ну да. Или даже на сухие стручки.

– Вот уж неправда, сир! – возмутилась ведьма. – В нужных местах и на нас довольно мякоти. Но мы – во плоти, а не тени, брошенные с того света. И если б весили столько, на сколько выглядит твоя валькирища…

– Ладно, – сказал он. – Хоть я не создан для блаженства, а поглядеть любопытно. Ведь если коровы летают, значит это кому-нибудь… Ну, ты идешь?

И в том же сопровождении: ворчащей девы и безмолвной кобрис, -богатырь двинулся по новому следу, уводящему вглубь здания. В отличие от других, выглядело оно заброшенным. Наверно, та бесшабашная пара и забралась сюда в надежде, что тут не побеспокоят… живые. А привидений юнцы еще не научились бояться или считали их менее опасными.

– Интересно, а призраки умеют превращаться? – спросил Светлан. – Уж слишком этот след смахивает на предыдущий. Кабы не видел ту летающую толстуху…

– Да кто их знает, сир? – пожала плечами ведьма. – Большинство – наверняка нет. Но с веками, может, и обрастают навыками. Ведь чем древней привидение, тем на большие пакости способно.

– Это радует, – пробурчал он.

На сей раз призрачный след, пару раз повернув, уперся в массивную дверь. Железные створы, как и положено, ржавые, отворились со скрипом, наводящим тоску.

– Смахивает на ловушку, – заметила Жанна.

– А то не вижу, – проворчал Светлан. – Но пройти мимо открытой двери… Или я не богатырь? Хотя, если желаешь, могу сопроводить тебя к Артуру, – прибавил он без особенной надежды. – Поможешь ему трясти святош. Ты ж любишь общаться с духовными лицами?

– Ряхами, – переиначила ведьма. – В рясах… Нет уж, сир, не надейся, что пущу тебя одного!

– А как насчет того, чтобы приказать? – полюбопытствовал тот. – Все ж таки я твой начальник… как бы.

– Да разве ты умеешь приказывать? Ты и просишь-то – с большой неохотой.

– Умная больно, – буркнул он. – Вырастил на свою голову.

– Голову ли? – хихикнула шалунья. – Хотя верно: зависит от размера…

– Всё, цыц! – велел богатырь. – Не отвлекай.

И, прихватив со стены факел, шагнул в проем. С покорным вздохом Жанна двинулась следом. Вот Агра не тронулась с места, застыв в изваяние.

– Что, решила не соваться? – спросил Светлан, оглянувшись на нее. – И правильно. Здоровье надо беречь.

Здешняя комната по размерам вполне могла зваться залом. Конечно, в ней не было ни горящих светильников, ни окон, выходящих наружу, но даже без факела здесь оказалось бы не темно. А исходило сияние от нескольких призрачных силуэтов, плавно двигающихся посреди помещения и словно бы разыгрывающих пантомиму. Угрозы в них не ощущалось, хотя глядеть было жутковато. Это были не призраки, уже обретшие некоторую вещественность, и даже не тени, бесплотные, но вполне цельные проекции сознаний, лишенных жизни сравнительно недавно, а всего лишь фантомы – то есть сиюминутные оттиски умерших рассудков, всего и способные, что раз за разом прокручивать некие сцены, часто довольно пустяковые.

– Словно бы смотришь старый фильм, – пробормотал Светлан, – где все актеры – давно покойники.

– Да ну его на фиг, такое кино! – откликнулась девушка.

Железная створка позади них вдруг захлопнулась с пугающим лязгом, и тут же перед ней рухнула каменная плита, вывалившись из потолка.

– Нас вроде как поймали, – хмыкнул богатырь, поглядев на плиту без особенного почтения. – Сейчас начнут рэзать, а?

Затем он ощутил, как воздух вокруг стал быстро остужаться, будто заработал мощный рефрижератор. Жанна заволновалась, бросая по сторонам тревожные взгляды.

– Спокойно, спокойно, – сказал Светлан. – Температура упала градусов на сорок, не больше. До абсолютного нуля далеко – даже в Арктике холодней намного.

– Это для тебя, сир, пустяк, а мы, тутошние ведьмы, к морозам не привыкли!

Смахнув с плеч широкий плащ, богатырь закутал девушку по самые глаза.

– Теперь я тоже буду привидением, – хихикнула она, поднимаясь в воздух. – Диким, но симпатичным.

– Но что мне не нравится тут…

– И что же, сир?

– Раз энергию забирают, то, верно, не без причины. А если направить ее в одну точку, сорока градусами не обойдется. И даже четырестами, боюсь…

Ведьма опять заволновалась:

– Чего же ждать, мой господин?

– Держись поближе ко мне, егоза. Не дай бог, саданут жаром!

Прищурясь, Светлан оглядел комнату, фиксируя все подробности. Несмотря на стужу, уже покрывшую инеем редкую мебель, фантомы продолжали разыгрывать представление, сейчас несколько смахивая на призрачных снеговиков. Ну, и откуда ждать?

– Когда ты так смотришь, делаешься похожим на тигра, – сообщила девушка. – И сразу хочется спрятаться у тебя за спиной. В обычное-то время забываешь, что ты – богатырь.

– Может, лучше я за тебя спрячусь?

– За мной, сир, даже твоя рука не укроется, – возразила она. – Очень великий ты человек, вдобавок тяжело здоровый.

– Уже и не человек даже, – пробурчал Светлан.

– Ты забыл, верно, что такое заложенный нос, – продолжала девушка. – Или саднящее горло. Или простуженный яичник. Или…

– Будто сама помнишь! – хмыкнул богатырь, останавливая ее экскурс в анатомию. О своих деталях Жанна могла говорить долго, мало-помалу съезжая в интимности.

– Да как не заряжусь от вас пару дней, бывает, что и прихватывает.

Странно, но теперь и Светлан ощутил озноб. То есть для зауряда это было б нормой, учитывая здешнюю промозглость, но для богатыря такая норма сродни болезни. Если и это проделки призрака, то он вправду – не из рядовых. Или за ним прячется кто-то посерьезней, пока не спеша возникать. Ну, это уже смахивает на дело, а то всё – разговоры, разговоры!..

– Да откуда такие перерывы? – удивился богатырь. – Поститься ты вроде не обязана… Или на твою изюминку клюет не каждый?

– У меня изюминок по меньшей мере две, – оживилась ведьма.

– Не считая пупка, да? Видели – знаем!.. Вот интересно, – прибавил он. – У каждого мужика грудь одна, а на вас – по паре. Где справедливость?

– Может, будем сравнивать по весу? – не задержалась с ответом Жанна. – Уж про справедливость, сир, лучше молчи!

– Да, – сказал Светлан, наконец выбрав, куда смотреть. – Помолчать сейчас – самое время.

Невдалеке от них, в самом центре зала, разгорался шар, слепя пронзительным сиянием, в котором один за другим растворялись бледные силуэты фантомов. И хорошего он явно не сулил.

Не отрывая взгляда от пылающего сгустка, богатырь одной дланью обхватил талию Жанны. Затем вместе с ведьмой сдвинулся в сторону и, дождавшись момента, метнулся вбок уже со всей резвостью.

Вплотную к ним прошелестела жгучая полоса – будто атаковала чудовищная кобра, развернувшись из клубка, – и с шипом врезалась в плиту, заслонявшую вход. Содрогнувшись, глыба пошла трещинами, а затем распалась на десятки кусков, мерцающих в наступившей тьме, точно угли огромного камина.